говори о старой дружбе! Ты мой начальник был - там, на Рибеллине, и ты меня
вытащил, ты мою шкуру спас, и ты мне о долге напомнил... А теперь я тебе ничего
не должен! Я теперь этому Карабашу должен! Скажешь, нет?
ящик "Коммандос" презентуй... - Он прищурил левый глаз, осмотрел Селима с ног
до головы и спросил: - А скажи-ка, чего мой парень делать собирался? С тобой?
Когда тебя к полу прижал?
этот Карабаш...
уверен, что он мог бы тебя убить? Селим пробормотал смачное турецкое проклятие.
всякому по плечу. А отчего? А оттого, что не всякий способен пустить ближнему
кровь. Пусть этот ближний мерзавец и гад, а все ж человек! Подумаешь о том,
палец дрогнет, твоя пуля - мимо, а его - тебе в лоб... - Он стиснул плечо
Джарира, помолчал и вдруг спросил: - Ты помнишь, как первый раз стрелял в
человека? Там, на Рибеллине? Когда тебе было двадцать с хвостиком? Во-от с
таким маленьким хвостиком? - Уокер показал, с каким. - Ты помнишь, куда твоя
пуля улетела? Помнишь, Селим-джан?
хватка есть... Такая хватка, будто он уже сотню душ прикончил.
А мне надо знать, способен ли он разделаться с человеком. С каким-нибудь
мерзким наглым ублюдком вроде тебя... Понял, нет? Начнет с ублюдков, а там все
поедет-покатится...
устроить маленький розыгрыш... Мир?
Шрам оттянул губу, и улыбка, как всегда, вышла кривой.
А что отринуто Аллахом, то подобрано шайтаном! А шайтан не упустит своего,
ежели ты ему поддашься. Вот послушай-ка одну историю. Помер старый техасец Билл
Демпси и отправился, само собой, прямиком в ад...
прежде.
отсчитывал время не месяцами и годами, но свершившимися событиями. И это
доказывало, что он еще очень молод.
лет. Во всяком случае, теперь он знал, что трансгрессорная станция, с которой
оперативники уходят к другим мирам, находится в недрах крутого холма, чью
срезанную вершину увенчивает сорокаэтажное пирамидальное здание Главной
Штаб-Квартиры. И не было там мрачных залов с бетонными стенами, не было сумрака
и тьмы, сгущавшейся в узких щелях амбразур, не было самих щелей, лучеметов и
огнеметов, или других смертоносных орудий, призванных защищать компьютеры и
сейфы ЦРУ. Зато имелась анфилада помещений в цветном кафеле, просторных или
небольших, с серебристыми Рамами - вертикальными, подобными дверям, или
вмонтированными в пол, так что странник не передвигался к устью Пандуса, а как
бы проваливался в него, скользя к своей цели среди алого, красного или
пурпурного тумана. Этих старт-финишных залов было много, так как в любой час,
днем и ночью, вечером и утром, Пандус Колумбийской Штаб-Квартиры принимал и
отправлял неисчислимые тонны грузов. Были, разумеется, и пассажиры; и наступило
время, когда Ричард Саймон сделался одним из них.
крохотной, только-только протиснуться человеку) хлопотали техники в лиловых
комбинезонах Транспортной Службы с блестящими нашивками, что-то настраивали,
проверяли, переговаривались друг с другом и с другими людьми, чьи лица мелькали
на связных экранах; перед Саймоном проплывал то полицейский пост при входе, то
диспетчерская с панелями штурман-компьютера, то какие-то иные помещения, пустые
или заставленные приборами и громоздкими контейнерами. Всюду - деловитая суета,
негромкий властный гул машин, яркий свет, огни, и никакой романтики. Если не
считать факсимиле Невлюдова наверху серебристых Рам и начертанных кое-где
девизов, имевших хождение в Конторе: "Без гнева и пристрастия", "Не милосердие,
но справедливость", "Pro mundi beneiicio", "He утратив, не сохранишь".
карьеры. В период обучения он значил: не утратив наивности и невинности, не
сохранишь силу духа и жесткость. Жесткость - не жестокость, а именно жесткость
- считалась важной чертой характера оперативника, столь же необходимой, как
логическое мышление, разнообразный жизненный опыт и профессиональная
подготовка. Существовал лишь один способ проверить, насколько будущий агент
способен к решительным и жестким действиям, к тому, что он обязан совершить -
не ради чести и славы, но по приказу и во имя долга.
Саймон шагнул в них в юности, и оттого следующий шаг казался ему вполне
естественным и очевидным. Не милосердие, но справедливость! А также - не
утратив, не сохранишь! Как говорил Наставник Чочинга, береги свои уши, но не
бойся их потерять, чтобы спасти печень.
ярким заревом рассвета, губы Уокера скривились в усмешке.
лев пьет бренди над могилой шакала. Ты об этом не забывай, парень! И не
геройствуй, работай! Но аккуратно. Запас бренди в "Катафалке" еще не иссяк, так
что дохлые львы нам ни к чему.
Пандуса под орегонскими холмами, имелись только два звания: агент-стажер и
полевой агент. Все остальные титулы проходили по разряду должностей,
демонстрируя ту же традиционную основательность и разнообразие, как на Старой
Земле: директор, его заместители, главы отделов и служб, резиденты,
инструкторы, аналитики, руководители групп, звеньев и спецподразделений. Но
званий было только два, причем полевых агентов чаще именовали просто агентами,
а агентов-стажеров, проходивших подготовку в Центре, - просто стажерами. Между
этими состояниями, однако, лежала переходная область, достигавшаяся на пятый
год обучения, когда вчерашние новобранцы и неофиты превращались в почти
агентов. Почти! Но не совсем. Ибо агент - не тот, кто знает Как, Что и Почему,
а тот, кто может. Тем не менее руководство Центра в лице Леди Дот полагало, что
молодых, прошедших четырехлетний искус, стоит поощрить, а потому "почти
агентов" именовали практикантами. Приставка "почти" могла сохраниться надолго;
от нее избавляли лишь время, опыт и выполненные задания.
одного года от роду, потомок мормонов из Юты и православных смолян, являлся
практикантом.
Нестабильных Миров, где правили диктаторы и хунты, шейхи и камарильи и где
редкий год проходил без капитального кровопускания. Боролись, разумеется, за
власть. Как доказывал исторический опыт, эта борьба, в зависимости от
конкретных обстоятельств, могла проявляться в самых разнообразных формах - не
изменявших, впрочем, сути дела. В странах богатых, приверженных демократии, не
поощрялись кровавые разборки; битвы там вели экономические и политические,
называя их свободной конкуренцией, и проигравший в тех битвах соперник рисковал
не жизнью, а должностью и кошельком. В странах бедных должностей и кошельков на
всех желающих не хватало, а потому всегда находились охотники переделить
поделенное силой - и передел этот выливался путчами, революциями, гражданскими
войнами, грабежом и разором. Побежденных тоже делили - снимали головы либо
резали на части. Где по старинке, мачете и топором, а где и лучеметом.
все и всюду, но с веками проблема дележа становилась лишь острей, а
противоборствующие стороны - непримиримей. Самый неприятный момент был связан с
дележом земель и весей, которые, в силу причин исторического свойства, могли
принадлежать тому или иному племени либо пяти племенам сразу - так как каждое
из них, под своим знаменем и в свой звездный час, захватывало спорную
территорию, порабощало прежнее население и получало в его лице вечного врага.
Разумеется, лучшим решением сей безысходной проблемы был бы вовремя
осуществленный геноцид, но в прошлом люди не отличались особой
предусмотрительностью. И в результате где-то когда-то арабы не дорезали евреев,
турки - христиан, христиане - мусульман, католики - протестантов, белые -
краснокожих, и так далее, и тому подобное. Это было огромным просчетом! И в
конце двадцатого века, когда человечество сделалось слишком цивилизованным,
чтобы приветствовать массовый геноцид, история сыграла с ним дурную шутку,
огласив список неразрешенных - и в принципе неразрешимых - задач.
многострадальная Палестина? Как соединить две Кореи и как разделить Югославию
на десять стран - пусть не таких славных, но мирных? Чей город Севастополь?
Русский? Украинский? А может, греческий? Как утихомирить сандинистов, как
замирить Афганистан, как успокоить Ирак, Иран и Ливию, как прекратить повальное
бегство с Кубы? Как сделать негров в Штатах белыми - или наоборот? И если сей
эксперимент удастся, то повторять ли его в Южной Африке?..
трагически-нелепые апофеозы: война Британии с Аргентиной, России - с Чечней, а
также схватки террористов любых оттенков и мастей со всем миром. Стоит также
помянуть конфликты меж Японией и Австралией, кровавый иранский джихад, побоище
Николаев Андрей
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Панов Вадим
Афанасьев Роман
Посняков Андрей