никогда больше Моргейн не увидит.
она уже распрощалась с ним.
голос сломался, лишая его последних остатков достоинства.
мной, то не должен обсуждать мои приказания.
колена на камне у очага, сорвал плащ, который она дала ему, отложил его в
сторону и смотрел в одну точку до тех пор, пока не почувствовал, что может
говорить, не теряя самоконтроля.
приказывала ему остаться. Джиран, подумал он, будет оставаться в его
памяти до конца его дней, но Моргейн... Моргейн он не может покинуть.
чтобы они поискали ее?
необдуманная реакция и что она передумает, но смех и надежда умерли, когда
он взглянул на нее прямо и увидел, что холодность все еще была на ее лице.
- Я не понимаю, - сказал он. - Я не понимаю.
попросил меня об одной любезности, и я пошла тебе навстречу. Не вмешивайся
в то, что тебя не касается. Так что - не оставишь ли ты в покое и эту
девочку?
Возможно, она страдает. Женщины там, снаружи, - добыча болотников и толпы
во дворе. Однако ведь ты тоже женщина, неужели ты не можешь найти способа
помочь ей?
службу у меня и ищи ее, а если нет, то имей сострадание к ней и оставь ее
в покое.
порванными гобеленами и разбросанными богатыми украшениями. Со двора все
еще доносились крики и стоны, ее взгляд суетливо забегал. Она опять
взглянула на него. - Я сделала то, что была вынуждена сделать, - сказала
она отсутствующим мертвым голосом. - Я привела сюда обитателей Бэрроу и
болотников Шиюна потому, что мне необходимо было достичь этой земли, чтобы
выжить. Больше меня с ними ничто не связывает. Я не хочу руководить ими, я
просто пришла вместе с ними и буду здесь только до тех пор, пока можно
будет двигаться дальше. Несмотря ни на что, всех их я оставлю у себя за
спиной.
которым они были произнесены. Она лгала. О всем своим сердцем надеялся,
что понял ее или наоборот не понял совсем. Подняться сейчас, выйти за
дверь и оставить ее, сделать что-нибудь, чтобы доказать, что он не
принадлежит ей - он не знал, смелость это или трусость.
странный и тревожный был у нее взгляд. У нее под глазами появились
какие-то тени. Он понял, что она не спала и не отдыхала все последние дни,
не имея товарища, охранявшего ее сон среди чужаков, не имея того, кто смог
бы заполнить пустоту и молчание, окружающее ее.
найдут, если ты сможешь дать достаточно ясные указания.
весь дрожа поклонился, до камней очага и опять сел.
час, а потом я тебя разбужу и отдохну сама.
комнату, где слуги сновали туда-сюда, унося бывших владельцев. Где-то
горел свет, открывались и закрывались двери, шуршали одежды. Теплая
постель - долгожданная роскошь, о которой он и не мечтал.
другие". Джиран, если она все еще жива, Китан, лишенный власти, Рох,
пробирающийся в темноте сквозь бурю и наводнение и видящий свой
собственный ночной ужас с Моргейн в виде главного действующего лица. Рох с
Абараисом имел шансы победить их.
усталым, хорошо ему знакомым.
присмотрю за слугами.
головой: - Иди спать, я позволяю. Твоя совесть будет чиста.
полке, смотря на нее извиняющимся взглядом. Ее глаза, встревоженные и
задумчивые, благословляли его. Вейни почтительно и благодарно склонил
голову. Ночные кошмары окружали его, ужас всего того, что происходило в
этой крепости. Останови это, - хотелось взмолиться ему, - прикажи им
прекратить этот ад, ты ведь можешь и не делаешь.
тысяч человек следовали за ней - и пропали, канули в неизвестность, кланы
и королевства исчезли, династии погибли, а Эндар-Карш погрузился на сотни
лет в нищету и разруху.
Вратами; та же судьба постигла многих других из Карша, исчезла часть
кланов Нхи и Маай. Жуткое подозрение закралось к нему в душу.
чтобы сказать ей о своих страхах и подозрениях и услышать в ответ, что они
не имеют под собой никакой почвы.
повторять услышанное. Он не отважился заговорить, повернулся и вышел в
другую комнату.
всем.
осталось до утра". Он спал полностью одетым, в чистой одежде, которую
нашел в шкафу и которая принадлежала бывшему лорду, такому же высокому,
как и он, поскольку подходила по длине рукавов и ширине плеч. Удобная и
мягкая одежда ласкала тело, наконец-то можно отдохнуть, расчесав волосы и
побрившись в теплом месте, опрысканном заботливой служанкой или убитой
леди-кваджл какими-то снадобьями.
находится и что происходит снаружи. Он был в безопасности. Моргейн
наблюдала за его сном, также как и он будет наблюдать за ее. Он отмел
прочь все мысли, полностью доверившись ситуации, и убедил себя в том, что
никто не имеет права украсть у него заслуженный отдых.
наружной двери встревожил его, пока он не услышал мягкий голос Моргейн,
спокойно говорящей с кем-то. Затем дверь опять закрылась, и он увидел
мягкий свет в ее комнате. Он знал, что скоро она позовет его на дежурство.
Он опять погрузил себя в несколько оставшихся минут, предназначенных для
драгоценного сна. Он услышал всплески воды в ванной комнате, освещенной
одной простой лампой и отблесками камина из соседней комнаты. Благодарный
за предоставленное ему время и удовлетворенный тем, что она тоже будет
иметь возможность отдохнуть, он с наслаждением опять закрыл глаза.
халате, бледная как призрак. Он не сразу узнал ее, и его сердце забилось в
панике, предчувствуя убийство и смерть. Это была Моргейн. Она откинула
покрывало с другой стороны огромной кровати, и он с некоторым стыдом
приготовился покинуть свое место.
охраняют нас, и дверь заперта изнутри. Пока есть такая возможность, нет
нужды бодрствовать кому-то из нас.
сна. Она положила его, эту страшную и опасную вещь, сверху на покрывало и
словно пропасть разделила их. Вейни лежал очень тихо, чувствуя, как матрац
подался под ним, когда она улеглась рядом и укрылась покрывалом.
Подменыша, лежащего между ними.
то, что он не сразу узнал ее. "Заиндевевшие волосы, - так пелось о ней в
одной старой балладе, - и иней этот весьма обжигает". Было мило с ее
стороны, что она не послала его к очагу, заботиться о таких мелочах было
так на нее не похоже. Возможно, она сама не могла бы спать спокойно, если
бы отослала его на холодные камни. Возможно, это было компенсацией за те
грубые слова, которые она сказала ему недавно.
делили вместе один плащ и тепло костра - два товарища, всегда готовые к
внезапному нападению из темноты.
движение с ее стороны, пытаясь отвлечься от других мыслей на ее счет. Он
мысленно взмолился, волнуясь, правильно ли она поймет его, если он
удалится к очагу. Такая женщина, как она, может и не придать значения
этому жесту.
чтобы он преодолел этот барьер, и специально испытывает его".
ответил он ей, гораздо более великодушно, чем у моих родственников. Это