второго удара вылетели толстые железные скобы, затрещали доски.
еще... попытаться...
начали ломаться. Треск дерева, скрежет железных болтов, и вот уже одна
черная рука появилась в проломанном отверстии. Пальцы начали расширять
его, отламывая и кроша куски дерева.
поисках какого-либо тяжелого предмета, которым можно было бы
забаррикадировать дверь, понимая, что и это не остановит каменных
дьяволов.
Дестандази застонала.
прекратилось.
продолжения атаки, но рука не шевелилась. В каменной плоти начали
появляться трещины, и она стала осыпаться, обнажая искрошенные кости.
Куски обсидиановой плоти падали на пол и рассыпались в пыль.
Отвернувшись от мерзкого зрелища, он постарался справиться с подступившей
к горлу тошнотой. Подхватив на руки потерявшую сознание Дестандази, он
поспешил на крышу башни, на свежий воздух.
службу Последние Гвардейцы, виднелись зловонные лужи разложившейся плоти,
тысячелетия находившейся в оболочке из камня. Королевские солдаты в панике
разбегались, напуганные непонятным зрелищем.
основная масса Гвардейцев для отражения атаки повстанческой армии. Ужасное
и непонятное исчезновение непобедимых союзников деморализовало защитников
Кордавы, многие из которых рассчитывали не принимать участия в битве, а
наблюдать ее с безопасного расстояния.
выходит на исходный рубеж для начала атаки, которая еще несколько минут
назад казалась безнадежной. Отряды разведчиков уже спешили назад, неся
радостную весть о том, что колдовская армия Мордерми уничтожена другим,
более сильным волшебством. Сантиддио теперь мог, не теряя времени,
начинать атаку, тем более, что сопротивляться было почти что некому. Слух
о том, что каменная армия рассыпалась в прах при одном приближении
повстанческой армии, быстро разнесся по Кордаве, жители которой были
склонны видеть в этом знак богов, возвещавший о конце правления
ненавистного тирана.
почти сломана каменными воинами, и любой мог беспрепятственно проникнуть в
комнату.
безумный огонек, сменившийся потоком ненависти при виде Конана. Губы
стигийца извивались, как змеи.
Пешка побила короля. Но это не по правилам. Теперь ты погубил и меня. Я
был нужен Мордерми только для управления Последней Гвардией. Теперь ее
нет, и Мордерми убьет меня.
свой меч.
Конан дал ему время обнажить оружие. Он бы мог убить стигийца, как бешеную
собаку, но решил дать тому возможность умереть, как мужчине. Правда Конан
сомневался, умеет ли Каллидиос обращаться со шпагой - ему ни разу не
доводилось видеть, чтобы стигиец обнажал оружие.
длинным. Стигиец сделал выпад. Острие клинка было направлено на горло
киммерийца. Но это было не стальное лезвие, а живая змея! Из ее разинутой
пасти торчали смертельно ядовитые клыки.
покатилась по полу. Каллидиос дико захохотал, взмахнул шпагой и снова
сделал выпад. Другая змеиная голова устремилась к лицу Конана.
на землю. Каллидиос двигался со змеиной быстротой, и никакой фехтовальщик
не смог бы долго выдержать такой темп.
насколько тебя хватит. Голова появляется после каждого удара, и клыки все
так же смертоносны. Потанцуй для меня!
покатилась по каменным плитам, а колдун, издеваясь, держался вне
досягаемости от его меча. Следующую змеиную голову Конан отрубил возле
самой груди.
заткнутые за пояс плащи. Свободной рукой он достал их и в момент очередной
атаки Каллидиоса бросил вперед.
ловушке из черного шелка. Каллидиос выругался, пытаясь освободить свое
оружие, но меч Конана ударил мгновенно, и некромант отправился туда,
откуда вызвал души своих умерших.
с остервенением давил до тех пор, пока всякое движение не прекратилось.
ноги и посмотрела на труп Каллидиоса.
слишком много сил было отдано в борьбе с темными силами Зла.
мятежников больше напоминал триумфальное шествие, чем вооруженную борьбу.
Защищать город было некому: часть солдат короля бежала, часть добровольно
сдалась в плен, и лишь немногие пытались продолжать сопротивление.
Остальных уничтожила толпа.
видеть нечто подобное.
небольшую горстку пыли и несколько кусков заржавленного металла, который
быстро рассыпался под ногами.
нибудь поживиться. Шум толпы приближался, скоро она будет здесь.
но это оказалось ненужным. Последняя Гвардия исчезла, оставив прежних
господ на милость тех, кого они угнетали. Зная, что милости не будет,
последние защитники разбежались кто-куда.
Толкнув дверь, он очутился на половине короля Зингары.
драгоценности из сундуков в объемистый мешок, явно печалясь о том, что не
может захватить с собой все. Король Зингары был одет в грязный костюм
простолюдина и заношенный плащ. Свалявшаяся пудра придала его волосам
грязно-пепельный цвет. Голова была обмотана окровавленным бинтом. В этом
обличье он вполне мог затеряться в толпе и ускользнуть от расплаты.
- Или капитанская крыса покидает корабль последней?
встречающих несколько задержат твое триумфальное шествие.
предыдущую? Конечно, сначала нужно провести церемонию отречения.
человек чести, и я могу считать тебя своим должником.
длинной веревки, чтобы увязать мешок с твоими преступлениями.
Мордерми зазвучала боль. - Я думал о тебе лучше, Конан. На нашем с тобой
счету столько преступлений, что, попади мы в руки правосудия, нас бы
вздернули уже сотню раз.
Конан. Я должен был убить стигийца в первую же ночь, как он появился
здесь. Он опутал мой разум ложью и коварством. Я убежден, что он управлял
моими желаниями с помощью колдовства или дурманящего зелья.
жажда власти. Каллидиос, как и все мы, был лишь пешкой в твоей игре. Но
чем больше ты получал власти, тем ненасытнее становились твои желания. Я
любил тебя до того, как жажда власти помутила твой рассудок. А может быть,
эта зараза жила в тебе все это время и ждала удобного случая вырваться
наружу. И ты дождался часа, когда смог всадить нож в спину своих друзей и
по их мертвым телам подняться на престол.
издевкой. - Сантиддио был прав - ты альтруист. Ну ладно, зови своих людей.
Я отдаю себя на суд народа.
никого нет. Сантиддио ведет свою армию по улицам Кордавы. Мы с Дестандази
перелезли утром через крепостную стену и разрушили колдовские чары
Каллидиоса. В этом ты нам помог, убив Сандокадзи - в противном случае, нам