Чтение 33–й страницы книги ~Далекий закат~

"гражданских" дел и мелких преступлений типа воровства он учредил суды
присяжных. Тяжкие преступления по-прежнему рассматривались самим
богом-императором.

Но он не мог сделать то, чего ему больше всего хотелось. Он не мог,
не смел отменить человеческие жертвоприношения. Те самые жертвоприношения
Орури, в одном из которых ему самому вскоре придется сыграть роль жертвы.

И так уже множество древних традиций были уничтожены или изменены до
неузнаваемости. В целом байани восприняли перемены на удивление
спокойно... хотя Пол и знал о существовании, так сказать, "консерваторов",
не принимающих нового только потому, что это новое. Пока что они были
разобщены и лишь недовольно бормотали себе под нос, но, как и раньше,
строго соблюдали абсолютную преданность своему абсолютному божественному
владыке.

Но если загнать их в угол, например, отказом от человеческих
жертвоприношений - событий глубочайшего религиозного значения, то, в
принципе, они могут оформиться как "политическая" оппозиция. Пол делал
все, что мог, дабы избежать малейшей опасности восстания и гражданской
войны. Открытый конфликт разрушит то, что он успел построить. Дело может
дойти даже до "сожжения книг" - еще до того, как книги успели доказать
свою необходимость обществу.

Но одно Пол знал совершенно точно: благодаря тому, что абсолютную
власть в Байа Нор получил чужестранец, цивилизация байани никогда уже не
будет такой, как раньше. Она пойдет вперед по пути прогресса... или назад.

Он должен дать Возрождению шанс... а значит, трогать жертвоприношения
нельзя. В конце концов, они затрагивают не более двадцати человек в год -
в основном маленьких девочек. К тому же жертвы идут на смерть не просто с
радостью, а, буквально с блаженством. Как же иначе? Быть принесенной в
жертву - великая честь. Они - возлюбленные Орури.

Оставалась, конечно, еще одна жертва... с другими взглядами, с
другими чувствами... Это - сам Пол. Интересно, как он посмотрит на все это
через тридцать семь дней? Пол надеялся... надеялся от всей души, что
примет смерть так же спокойно, как Шах Шан. И опять, как же иначе? В
философии байани тот, кто умеет жить, должен уметь и умирать.

Пол сидел на берегу Канала Жизни, обдумывал все сделанное им за
последние месяцы, и чувство удовлетворения просыпалось в его душе. Начало
положено. Байани отправились в долгий и нелегкий путь от полумрака
средневековой ортодоксальности к интеллектуальному и эмоциональному
рассвету. И жизнь одного человека - не такая уж дорогая цена за светлое
будущее...

Пол долго сидел у Канала Жизни. Именно в такие вечера, когда девять
лун Альтаира Пять весело гонялись друг за другом по звездному небу, он
любил сидеть на веранде, потягивая прохладное вино из каппы и рассуждать
на разные темы, недоступные пониманию Мюлай Туи.

Он вспоминал о ней со светлой печалью; и в памяти всплывала
непонятная, почти собачья преданность маленькой женщины, бывшей храмовой
проститутки, которая научила его языку байани и, во всех смыслах стала его
женой. Пол думал о ней, и ему хотелось, чтобы судьба распорядилась иначе,
чтобы Мюлай Туи все-таки родила ребенка, о котором она так мечтала и
которым так гордилась. Ему хотелось также, чтобы она узнала о жребии,
выпавшем на долю Поула Мер Ло, ее господина. О том, что он стал
богом-императором. Бедная Мюлай Туи, она была бы вне себя от чувства
собственной важности... и любви.

Потом его мысли перекинулись на Анну, которая снова стала неясной
тенью в его памяти. Милая, холодная, неуловимая Анна - знакомая
незнакомка... И его жена... Прошло уже почти четверть века с тех пор, как
они покинули Землю на борту "Глории Мунди"... За это время он постарел,
наверно, лет на шесть, не больше. Но чувствовал он себя невероятно старым
и невероятно усталым. Возможно, природу нельзя обмануть... Возможно,
сказываются неведомые людям последствия длительного многократного
анабиоза. А может быть, все объясняется гораздо проще. Может, он просто
слишком много повидал, слишком много пережил, слишком долго пробыл один...

Ночь внезапно наполнилась тенями. Анна... Мюлай Туи... Неродившийся
ребенок... Шах Шан... И женщина, с которой он танцевал Королевский Вальс
на том краю неба...

Он поднял взор к чужому небу, созвездия на котором стали ему ближе и
роднее тех, что остались на далекой родине.

Запрокинув голову, Пол смотрел, как серебрятся девять лун на пыльном
бархате звездного неба.

И сердце, словно сумасшедшее, заколотилось у него в груди.

Пол снова пересчитал луны... Его руки вдруг задрожали, глаза начали
слезиться...

Он глубоко вздохнул и вновь стал считать.

С неба на него глядели десять лун... Десять, а не девять! А это
значит... Это может значить только одно...

Трясясь, как в лихорадке, Пол опрометью бросился назад к Священному
городу... назад в комнату, где он хранил побитую и до сего дня бесполезную
рацию...

Пол стоял на маленьком балкончике Храма Плачущего Солнца. Он, не
отрываясь, глядел на неотвратимо приближающиеся к горизонту луны. Их все
еще было десять.

В руке Пол держал рацию.

Он выдвинул антенну. Он все еще дрожал, и его пальцы никак не могли
настроить рацию на нужную длину волны - средние волны, пятьсот метров.
Если десятая луна и вправду космический корабль - только как же это
маловероятно! - то на нем наверняка следят за эфиром. Но если это
звездолет на орбите вокруг Альтаира Пять, то как, черт возьми, это может
быть земной звездолет?! Он появился спустя всего три года после "Глории
Мунди". Когда они покидали Землю, о новых кораблях - насколько Полу было
известно - еще даже и не думали. С другой стороны, если это не земной
корабль, то что это? Большой метеор, случайно попавший на орбиту из глубин
космоса? Космический корабль совсем из другой звездной системы?

Возможное и невозможное, сумасшедшие надежды и мечты вихрем кружились
в голоде Пола Мэрлоу.

- Господи, - взмолился он, нажимая кнопку "передача", - пусть это
будет корабль с Земли. И пусть эта чертова рация окажется исправной...

Собравшись с духом, он спокойно произнес в микрофон:

- Альтаир Пять вызывает корабль на орбите. Альтаир Пять вызывает
корабль на орбите. - Отвечайте на волне пятьсот метров. Отвечайте на волне
пятьсот метров. Прием... Перехожу на прием.

Не отрывая глаз от десяти лун, Пол щелкнул переключателем. Никакого
ответа... только шепот ветра, поднимающего волны на Зеркале Орури. Только
судорожный стук его сердца.

Он вновь переключился на передачу.

- Альтаир Пять вызывает корабль на орбите. Альтаир Пять вызывает
корабль на орбите. Отвечайте на волне пятьсот метров. Отвечайте на волне
пятьсот метров. Прием.

И снова никакого ответа. Скоро луны скроются за горизонтом...
Возможно, они уже вне радиуса действия маленькой рации. Может, это чертова
штука просто не работает. Может, это вовсе и не земной корабль, и его
экипажу и в голову (если она у, них есть) не приходит следить за эфиром,
так как они маленькие зеленые гуманоиды с встроенной телепатической
антенной... Может, это всего-навсего кусок мертвого холодного камня...
Может... Мотает... Может...

Приемник, по крайней мере, в порядке. Пол слышал шипение и треск -
безумная радиограмма, говорящая лишь о наличии электрических разрядов в
атмосфере.

- Да скажи же ты хоть что-нибудь, ублюдок, - рассвирепел Пол. -
Хватит болтаться среди этих чертовых лун!.. Я же здесь один, слышишь?..
Совсем один... Один с огромной семьей ребятишек. И мне не с кем даже
поговорить... Ну, скажи хоть что-нибудь... Кончай издеваться, скотина!

И тут оно произошло.

Чудо.

Голос человека дотянулся до человека через черные стены космоса.

- Говорит "Христофор Колумб". Вызываю Альтаир Пять, - шум в динамике
усилился. Но слова, благословенные слова... их ни с чем не перепутаешь. -
Говорит "Христофор Колумб". Вызываю Альтаир Пять... Привет с Земли...
Назовите себя. Прием.

На какой-то страшный миг Пол потерял дар речи. Сердце его готово было
выскочить из груди. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но услышал
только сдавленный хрип. И тут ему стало стыдно. Он до боли сжал кулаки,
заставляя себя успокоиться.

- Я - Пол Мэрлоу, - наконец выдавил он. - Последний оставшийся в
живых, - голос сорвался, и ему пришлось начать сначала. - Последний
оставшийся в живых член экипажа "Глории Мунди"... Когда вы вылетели с
Земли?

В ответ - только тишина. Пол чертыхнулся, поняв, что забыл
переключить рацию на прием. Он яростно щелкнул тумблером, и из динамика
поплыли слова... Середина предложения...

- ...зовут Конрад Юргенс, командир "Христофора Колумба", - медленно и
с акцентом говорил совсем другой голос. - Мы вылетели с Земли в две тысячи
двадцать девятом году. Четыре года тому назад. Мы шли на сверхсветовой
скорости, используя новый двигатель. Его изобрели уже после вашего
отлета... Мы так рады, что вы живы... Вы - один из первопроходцев звездных
путей. Что случилось с "Глорией Мунди"? Как погибли ваши товарищи? Мы
видели в телескоп каналы. На этой планете есть разумные существа? Как они