вместе с креслом. Я думаю, мы можем поверить свидетельству губернатора.
громким голосом, прокатившимся по всему залу:
Что вы думаете по этому поводу, губернатор?
заколебался, затем заговорил с сильным акцентом, произнося земные слова.
Высокородным. Нет... НЕТ!
как бы дань реакции. Джим медленно поднялся с кресла и скрестил руки на груди.
не занятом пространстве между этим столом и сценой, на которой восседали
члены Комиссии. Он стоял молча, его могучее тело слегка блестело в
электрическом свете, белые полосы энергетических лент выделялись на его
руках, теле и ногах.
тишина.
ее. Никакого шума, никаких обломков, никакого повышения температуры. Я
просто хочу, чтобы ты открыл ее.
Старкиен не сделал ни одного движения, но внезапно на секунду вспыхнул
свет, который казалось, способен был ослепить всех, и какой-то непонятный
звук, словно хлопнула пробка от шампанского, пронесся над залом.
футов в высоту и пятидесяти в длину - с гладко закругленными краями, как будто камень был расплавлен.
маленькие облачка на нем, бегущие в даль. Джим указал на небо.
настолько коротких, что человеческое ухо не в состоянии было уловить их.
руку и указал на губернатора Альфы Центавра.
Джиму, пытаясь схватить его за руку, и упала перед ним на колени.
Комиссии. Его голос с сильным акцентом дико звучал в гробовой тишине. - Я
ошибался. Он - ВЫСОКОРОДНЫЙ. Говорю вам, он Высокородный!
уставились на него со смешанным чувством ужаса и неверия. Он повернулся,
оставаясь стоять на коленях, и очутился лицом к Джиму.
на меня. Нет! Это из-за Старкиена! Вы не понимаете! Старкиены не
подчиняются никому, кроме Императора и тех Высокородных, которым Император
велит подчиниться. Старкиены не могут так повиноваться никому, кроме
Высокородного! Это правда! Он действительно Высокородный, и я был
неправ! Я был неправ! Вы должны обращаться с ним, как с Высокородным!
Потому, что он действительно Высокородный!
чья-то рука скользнула к нему в ладонь. И чуть повернув голову, он увидел,
что Ро поднялась со своего места и сейчас стоит рядом с ним.
неуклюжем английском языке. - Я - Высокородная, и я говорю вам, что Джим -
тоже. Император усыновил его, это с одной стороны, но даже Император
сказал, что не дает Джиму ничего, чем бы тот уже не владел. Джим рисковал
своей жизнью за всех нас, и он привел с собой меня и Адока, чтобы мы
помогли вашему народу когда-нибудь взять в свои руки наследство Империи. -
Она указала на губернатора. - Этот человек, должно быть, из тех, кто
участвовал в заговоре Галиана. Он послал с Земли камень от имени Джима.
Только это был не камень, а устройство, проецирующее голубой свет на
Вотана. И бедный Император решил, что он видит Голубого Зверя из своих
кошмаров, и так напугался, что приказал убить Вотана, как раз так, как и
планировал Галиан. Не этот ли человек предложил вам судить Джима за
предательство?
Словиэля, и что тогда она будет мстить Земле за то, что сделал на Тронном
Мире Высокородный Джим, - простонал губернатор, пряча лицо в ладонях. - Но
я был неправ, неправ! Он - Высокородный! Не только из-за усыновления, но
и по рождению! Я был неправ, неправ...
одно победило все, и он стал похож на человека, который только что вышел
из темного туннеля после долгих блужданий к дневному свету, настолько
яркому, что его тяжело было выносить глазам.
хмуро уставился на Хейнмана.
почему Империю любой ценой нельзя было допустить к Земле.