Чтение 33–й страницы книги ~Сын звездного человека~

восток.

- Тогда ты, должно быть, из кошачьего народа!

Форс проследил за ее указательным пальцем. Наг и Люра сидели вместе
на большом расстоянии от овец и крепких маленьких лошадок: им явно
приказали сидеть так. Но, уловив приветственную мысль Форса, Люра подошла
к нему, оставив Нага сидеть на месте. Розани в восторге засмеялась и
обвила ручонками шею кошки, крепко прильнув к ней. В ответ послышалось
раскатистое мурлыкание Люры. Ее шершавый язык лизнул запястье девочки.

- У всех вас, людей с гор, есть в друзьях большие кошки?

- Не у всех. Этих кошек не так много. Они сами выбирают, с кем они
будут охотиться и дружить. Это Люра, она мой добрый друг и товарищ в
скитаниях. А вон тот - Наг, он дружит со Звездным Капитаном.

- Я знаю... Звездный Капитан Ярл, тот, у которого добрые глаза. Он
этой ночью будет беседовать с моим отцом.

- Добрые глаза... - Форс был поражен описанием, так отличавшимся от
его впечатления и того, что он знал. Хотя, вероятно, Розани не видела,
каким он представлялся мутанту, отверженному своим племенем.

От ряда семейных костров поднимался дым и приносил с собой аромат
пищи. Форс не мог не принюхиваться.

- Ты голоден, брат моего брата!

- Может быть, самую малость...

Розани покраснела.

- Извини. Я снова распустила свой язык и не вспомнила о Трех
Правилах. Поистине, позор мне...

Ее пальчики охватили его руку, и она потащила его под входной полог
палатки.

- Садись!

Пятки Форса уперлись в кучу толстых ковриков, он покорно подогнул
свои длинные ноги и сел. Люра улеглась рядом, пока Розани суетилась вокруг
них; Прежде, чем Форс смог разобрать рисунки на стенах, Розани вернулась,
неся перед собой широкий металлический таз с водой, от которой поднимался
пар и разносился какой-то пряный запах растений. Через руку у нее было
перекинуто полотенце из грубого материала. Она держала его наготове, пока
Форс мылся.

Затем появился поднос с ложкой и чашкой, наполненный тем же горьким
напитком, который он варил в музее по указке Эрскина. Пшенная каша была
сварена с кусочками жирного мяса. И она, и возбуждающий аппетит напиток
мгновенно оказались у него в желудке.

После этого он, должно быть, задремал, потому что когда он встал,
снаружи была уже ночь, и малиновое пламя костра вместе со светом лампы
боролись с тенями. Его разбудила положенная на лоб рука. Эрскин стоял
рядом с ним на коленях, и с ним было двое других. Форс приподнялся на
локтях.

- Что? - Он все еще был в полусне.

- Мой отец желает поговорить с тобой.

Форс постарался сосредоточиться. Один из стоявших перед ним мужчин
был копией Эрскина, только он был намного старше. У второго на шее была
надета пара серебряных крыльев, присоединенных к цепочке из того же
материала.

Вождь был меньше ростом, чем его сыновья. Его темная кожа была в
морщинах и трещинах от знойных ветров и палящего солнца. Через подбородок
тянулся рваный шрам от старой, плохо зажившей раны. Он то и дело потирал
его указательным пальцем, словно тот все еще беспокоил его.

- Ты Форс из клана горцев?

Форс поколебался.

- Я был из этого клана. Но теперь я вне закона.

- Госпожа Иефата дала ему землю...

Единственный острый взгляд отца заставил Эрскина замолчать.

- Мой сын рассказал мне немного о ваших странствиях. Но я хотел бы
побольше услышать об этом лагере степняков, и что там с вами приключилось.

Форс во второй раз повторил свой рассказ. Вождь окинул его тем же
нагоняющим страх пылающим взглядом, которым несколько минут назад так
резко оборвал высказывания своего сына. Но Форс решительно встретил его.

- Ты, Рэнс, - вождь повернулся к юноше рядом с ним, - сообщи об этом
разведчикам и каждый час обходи западные аванпосты. Если начнется атака,
на круглых холмах должны быть зажжены сигнальные костры. Ты это должен
накрепко вбить в головы воинов...

- Видишь, странник... - вождь говорил через плечо, обращаясь к тени
около двери, и Форс впервые заметил там четвертого. - Мы не идем на войну,
как на пирушку, как, кажется, это делают степняки. Но, если это
необходимо, мы можем драться! Мы, которые лицом к лицу встречались с
разъяренными гром-ящерицами и брали их шкуры, чтобы изготовлять свои
церемониальные щиты...

- "И не испытываем большого страха перед пиками степняков, они всего
лишь люди", - похоже, что Звездного Капитана это слегка позабавило. -
Наверное, ты прав, Лэнард. Но не забывай, что Чудища тоже бродят повсюду,
а они не меньше, чем люди, - или больше!

- С тех пор, как я приказал бить в боевой барабан больше раз, чем лет
моему младшему сыну, я никогда не забываю об этом, чужеземец! Никогда не
забываю об одной опасности, когда сталкиваюсь с другой!

- Прошу прощения, Лэнард. Только дурак пытается учить выдру плавать.
Да будет война предоставлена воинам...

- Воинам, которые слишком долго сидели в праздности! - отрезал вождь.
- На посты, все вы!

Эрскин и его брат вышли, вождь нетерпеливо выбежал вслед. Форс хотел
было последовать туда же.

- Подожди!

В этом слове послышался щелчок кнута. Форс напрягся. Ярл не имел
никакого права командовать им - у него не было ни малейшей власти над тем,
кто был вне закона. Но Форс положил руку на голову Люры и ждал.

- Эти люди, - продолжал Ярл так же отрывисто, - могут быть разбиты,
попав между двух врагов. Отступать не в их правилах. В их родной стране не
было ничего, чего они не смогли бы победить. Теперь они пришли на эту
новую для них землю и дерутся на чужой территории против тех, кто хорошо
знаком с нею. Они столкнулись с гораздо худшим, чем они считают, - но если
им открыть эту истину - они ей не поверят.

Форс ничего не ответил на это, и минуту спустя Звездный Капитан
продолжил:

- Лэнгдон всегда был моим добрым другом, но в нем было нечто
опрометчивое. Он не всегда смотрел на дорогу перед собой ясными глазами...

При этой критике его отца Форс пошевелился, но снова ничего не
сказал.

- Ты же, хоть и юн, нарушил закон клана, пойдя собственным путем в
гордыне и упрямстве...

- Я не прошу ничего, что мне может дать Айри!

- Может быть, оно и так. Я дважды выслушал твой рассказ - ты, я
думаю, привязался к этому Эрскину. И у тебя есть глаза и талант для того,
чтобы влезть в шкуру другого человека. Этот Мэрфи... может быть, это тот,
кого нам следует хорошенько запомнить. Но Кантрул - боец, и он другой
породы. Дай ему с чем-нибудь сражаться и он, может быть, будет лучше
прислушиваться к мыслям других, когда перед ним будет победа. Отлично,
наша задача - дать ему, с чем сражаться - с чем-нибудь другим, а не с этим
племенем!

- Что?.. - Форс в огромном изумлении смог произнести только это
слово.

- Чудища. След с хорошей приманкой может привести их на север к
лагерю степняков.

Форс начал догадываться, что имел в виду Ярл. Он сглотнул, его горло
и рот вдруг пересохли. Быть приманкой для Чудищ, бежать на север, опережая
на несколько шагов самую отвратительную смерть, которую он только знал...

- Такая задача может быть по силам нам...

- Ты имеешь в виду - не говорить об этом Лэнарду?

- Лучше всего не говорить. Сейчас этот план в их глазах не имеет
никаких достоинств. Ты - отверженный, чужак, у которого, вполне может
быть, совсем нет желания сражаться не за свое дело. Если бы ты
дезертировал из лагеря, сбежал...

Ногти Форса вонзились в ладони, когда он сжал кулаки. Показать перед
Эрскином себя трусом, спасающим свою шкуру - просто потому, что Ярл
придумал этот дикий план... И все же какая-то часть его признавала
правильность рассуждений Звездного Капитана.

- Если степняки и это племя передерутся, вполне может статься, что
Чудища прикончат и тех, и других.

- Ты не должен убеждать меня, что один плюс один будет два, - сплюнул
Форс.

Где-то напевал детский голосок. Брат этого ребенка вытащил его целым
из Долины Ящериц.

- Когда мне выступать? - спросил Форс у Звездного Капитана, ненавидя
и его, и каждое слово, которое произносил.

16. ДИЧЬ И ОХОТНИКИ

Форс снова был благодарен мутации, которая дала ему такое острое
ночное зрение. Он почти час полз по древнему придорожному кювету, не
отставая от маленького отряда воинов, которых вел Эрскин. Избитая
поверхность близлежащей дороги ярко, как сталь, сверкала в лучах полной
луны, но он твердо был уверен, что только он мог ясно видеть то, что
происходило в густой тени.

Он был рад снова ощутить на плечах тяжесть лука и колчана со стрелами