сказали, что вам нужно?
решились.
сказал:
варварскими: ваши выступающие клыки, черная грива. окружающая лица,
какофония вашей речи - это еще не все.
могли разрывать рыбу - нашу основную пищу. Волосы мы носим так, чтобы
защититься от ядовитых насекомых. И так как мы глуховаты, то, очевидно,
кричим. А вообще-то мы добрый и мягкий народ.
это, завтра мы снабдим продовольствием нашу лучшую лодку и отправим вас с
нашими добрыми пожеланиями. А сегодня в вашу честь будет пир!
не приверженцы Гилфига?
действенным, чем другие. Но идемте в деревню. Надо подготовиться к пиру.
площадке, освещенной десятками горящих факелов. Старшина указал на хижину,
более просторную, чем остальные.
на что старшина наклонил голову.
блюдо наших церемониальных пиров. - Он повернулся и крикнул, сложив руки:
- Готовьтесь!
каждый житель деревни подходил, отрезал себе палец и бросал в котел.
демонстрируем наше общее наследие и взаимную доверенность. Давайте встанем
в ряд. - И Кьюджелу и Гарстангу ничего не оставалось, как тоже отрубить по
пальцу и бросить в котел.
слово. Особенно пригодную для морских путешествий лодку снабдили большим
запасом продовольствия и воды, включая то, что осталось от ночного пира.
благодарность, затем Кьюджел поднял парус, а Гарстанг отдал причал. Ветер
наполнил парус, и лодка двинулась по поверхности Сонганского моря.
Постепенно берег растаял на расстоянии, и они вдвоем остались одни, и со
всех сторон виден был только черный металлический блеск воды.
воздух вверху, тишина во всех направлениях. День был долгим и вялым,
нереальным, как сновидение. За печальным величием сумерек последовала
темнота цвета разведенного вина.
стих, парус обвис, и Кьюджел и Гарстанг уснули.
появилась береговая линия. К середине дня через невысокий прибой они
направили лодку к берегу.
Азеномай может лежать на севере, востоке и юге. Если вон тот лес окружает
Восточный Олмери, нам придется пройти через него, а живущие там медведи
пользуются ужасной репутацией.
берегу, нам помогут. Идем, расскажем им, что нам нужно.
недоразумению. - Он пошел по берегу к деревне. Когда они приблизились, им
стали видны люди на центральной площади: прекрасные золотоволосые люди,
голоса которых были подобны музыке.
чем на том берегу, но жители деревни побежали к ним и набросили на них
сети.
причиним вам вреда!
Мы поклоняемся неумолимому богу Данготту. Чужаки - это всегда еретики, и
их полагается скармливать священным обезьянам. - И с этими словами они
потащили Кьюджела и Гарстанга по острым камням берега, а прекрасные дети
радостно плясали вокруг.
жителей деревни синий концентрат. В ужасе они попадали на землю, и Кьюджел
смог выпутаться из сети. Обнажив меч, он освободил Гарстанга, но жители
пришли в себя. Кьюджел еще раз применил трубку, и они бежали в страхе.
сил. Торопись, ищи спасения, желаю тебе добра.
у меня приступ донкихотства. Выбирайся из сети, пойдем вместе. - Он снова
внес в ряды противников замешательство трубкой, а Гарстанг в это время
высвободился, и они побежали по берегу.
попал в спину Гарстангу. Он упал без звука. Кьюджел повернулся, нацелил
трубку, но волшебство истощилось, и появилось только несколько капель
прозрачной жидкости. Жители деревни приготовились к второму залпу; Кьюджел
выкрикнул проклятие, увернулся, и гарпуны пролетели мимо и вонзились в
береговой песок.
останавливался и прислушивался, ожидая услышать треск ветки, звуки шагов
или даже шум дыхания. Его осторожность, хотя и замедляла продвижение, не
вызывалась теоретическими соображениями и не была непрактичной: другие
существа бродили по лесу, и их стремления противоречили стремлениям
Кьюджела. Весь вечер он бежал и наконец убежал от пары деодандов; в другом
случае он остановился на самом краю поляны, на которой стоял размышляющий
лейкоморф; с тех пор Кьюджел стал еще осторожнее, перебегал от дерева к
дереву, осматривался и вслушивался, легкой походкой перебегал открытые
пространства, как будто прикосновение к земле жгло ему ноги.
высокими и мрачными, как монахи в капюшонах, черными деревьями. Несколько
косых красных лучей, пробившись на поляну, осветили изогнутое айвовое
дерево, на котором висел кусок пергамента. Оставаясь в тени, Кьюджел
осмотрел поляну, потом осторожно подошел к дереву. На листке витиеватыми
буквами было написано:
это послание, может бесплатно получить час консультаций. В ближайшем холме
- вход в пещеру; мудрец находится внутри.
воздухе: зачем Зараидесу отдавать свои знания с такой необычной щедростью?
Вряд ли можно рассчитывать на истинное бескорыстие: в той или иной форме
проявится закон равновесия. Если Зараидес предлагает совет - мысль об
абсолютном альтруизме нужно отбросить, - значит он ожидает чего-то в
обмен: благодарность и словесную оценку своего благородства, или рассказ о
каких-нибудь событиях в отдаленных местностях, или вежливое прослушивание
каких-нибудь текстов или од, или какая-нибудь другая служба. Когда Кьюджел
перечел послание, его скептицизм еще усилился. Он бы отбросил пергамент,
если бы не срочная и настоятельная потребность в информации, особенно
знание наиболее безопасного и быстрого пути к дому Юкуну, а также способа
сделать Смеющегося Волшебника беспомощным.
по другую сторону поляны, местность поднималась; подняв голову, Кьюджел
заметил искривленные ветви и спутанную листву нескольких даобадов.
остановился у скалы, поросшей деревьями и вьющимися растениями.
Несомненно, это тот холм, который упоминается в послании.
сомнения. Он прислушался: тишина, абсолютная и полная. Держась в тени, он
двинулся вокруг холма и вскоре подошел к входу в пещеру - круглому
отверстию в скале высотой с человека и шириной в расставленные руки. Над
ним висела надпись тем же почерком:
вперед несколько осторожных шагов, всмотрелся в пещеру и увидел только
темноту.
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Самойлова Елена
Шилова Юлия