плохо различал ее - видел только пряди темных волос, обрамляющие опаленное
загаром лицо, и живые блестящие глаза, внимательно изучающие меня. Одежда
на ней была неопределенного цвета, очень ветхая, со множеством заплат.
Платье было без рукавов, но больше всего меня поразило, что на платье не
было креста. До сих пор мне еще ни разу не приходилось видеть женщину, у
которой не было бы вышито ритуального креста на платье. Это было так
странно и непривычно, что поначалу я даже не поверил своим глазам...
вымолвила:
а к она произнесла: "Дэви!..", что-то дрогнуло во мне.
нескольких местах сильно саднили. Болело все тело, а голова просто
р_а_с_к_а_л_ы_в_а_л_а_с_ь_. Струйка крови стекала по левой щеке... Но
кости как будто были целы. Я попытался подняться, но она быстро положила
мне руки на плечи и прошептала:
она, Дэви?
связаться с Розалиндой и Петрой, но не слышал в ответ ни звука. Зато
Мишель сразу отозвался.
чувствуя мою страшную тревогу. - Мы все извелись... Не волнуйся, с ними
все в порядке! Они обе спят. Очень устали...
этого было достаточно, чтобы Софи стала с недоумением вглядываться в меня.
внимательно, изучающе смотрела на меня, пока я отвечал на этот вопрос, и
медленно кивнула.
сама себе отвечая.
о_б_щ_и_е_, когда радость и горе любого улавливаются мгновенно и
ощущаются, как свои собственные... Где тогда найти слова, чтобы выразить
это?.. Таких слов просто нет, для этого нужно другое... совсем другое...
сказать.
держала в руках.
безопасности.
Она слушала, продолжая обламывать ветки. Потом отбросила их в сторону и
кивнула.
мне что-то... Что будто ты понимаешь ее раньше, чем она успеет сказать...
Это и есть _т_о _с_а_м_о_е_?
слабое... Так что она сама даже не знала об этом... Не догадывалась...
иметь глаза, которые видят насквозь?..
объяснить словами... Правда, иногда это может причинить и... боль.
по-прежнему сидела на корточках и разглядывала свои коричневые от загара
руки. - Если она сумеет родить ему детей, я буду ему уже не нужна... -
тихо выговорила она.
как... Его зовут Гордон, и он... добр со мной... Ах, Дэви, если бы у тебя
было так мало в жизни хорошего, как у меня, ты бы понял, что это для меня
значит! Ты никогда не поймешь, какая кошмарная пустота здесь вокруг! Я бы
родила ему детей, если бы могла... Если бы я только могла!.. Скажи, зачем
они делают это с нами?! Почему они не убили меня сразу? Это было бы
милосердней...
текли по всему лицу. Я взял ее за руку...
держатся за руки, а маленькая фигурка на лошади машет мне ручонкой...
Машет, машет... А потом они все исчезают за деревьями, а я остаюсь стоять,
полный горя от своей первой утраты, чувствую прикосновения детских губ на
моей щеке и сжимая кусок желтой ленты с прядью темных волос в кулаке...
слышишь?! С Розалиндой у него ничего не выйдет! Я _з_н_а_ю_ это,
понимаешь?!
просто _х_о_ч_е_т_с_я_ так думать...
друга не так уж мало, но с Розалиндой все совсем иначе... Ну, это трудно
объяснить словами. Это... часть того, о чем мы сейчас говорили. Когда
думают _в_м_е_с_т_е_, понимаешь?
чувствовать и точно _з_н_а_т_ь_, что чувствует она к этому па... к этому
человеку.
я... сейчас думаю?
испугалась. - Пойми... это не... Ну, не как подглядывание, а вроде
р_а_з_г_о_в_о_р_а_... Ты просто можешь разговаривать, только не словами, а
мыслями... Можешь передавать, но можешь и не передавать их, если не
хочешь... Если они касаются только тебя... Понимаешь?
но я старался выбирать самые простые и понятные слова. Вдруг я сообразил,
что уже почти не вижу ее лица. Стало совсем темно.
Ты можешь двигаться? Это совсем рядом.
теле. Голова кружилась, но идти я, кажется, мог. Софи видела в темноте
лучше меня - она взяла меня за руку, и мы медленно двинулись вперед,
стараясь держаться вблизи деревьев. Слева я различал огоньки костров и
понял, что мы идем по самому краю поселка. Когда мы дошли до низкого
утеса, Софи остановилась и положила мою руку на лестницу из веток, которую
я увидел лишь после того, как дотронулся до нее.
конца и руками не ухватился за край гладкой площадки. Ее рука нашла в
темноте мою, и она помогла мне взобраться наверх.
огонек. Видимо, она высекла искры из двух камней и зажгла от них обрывок
веревки. Она стала раздувать тлеющий огонек, пока ей не удалось зажечь от
него две свечки. Это были два небольших огарка, они издавали скверный
запах, но при их свете я все-таки мог разглядеть, где мы находимся.
в ширину, - выдолбленной в песчанике. Вход прикрывала звериная шкура. В
темном левом углу видна была дыра в потолке, сквозь которую медленно
капала вода - примерно, капля в секунду. Вода стекала в деревянную бадью,
и от нее тянулся мокрый след через всю пещеру к самому входу - видимо,
когда вода переливалась через край, никто не давал себе труда опорожнить
бадью. В другом углу было сооружено что-то вроде матраса из веток,
покрытого такой же шкурой, какая висела у входа. По полу была разбросана
простенькая кухонная утварь. Над черным выгоревшим пятном от костра возле
входа виднелось вытяжное отверстие. Из стен там и сям торчали рукоятки
ножей, а в небольших нишах стояли подобия тарелок и чашек, грубо
выдолбленных из дерева. Лук, кожаный колчан со стрелами и длинный кинжал
лежали на полу рядом с матрасом... Больше в пещере, кажется, ничего не
было.