read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



их забыто в незабываемое время.



37
Викторов, еще подходя к аэродрому, понял, что произошли какие-то важные
события. Машины "бэзэ" [бензозаправщики] разъезжали по летному полю,
техники, мотористы из батальона аэродромного обслуживания суетились около
самолетов, стоявших под маскирующими их сетками. Обычно молчаливый движок
рации стучал четко и сосредоточенно.
"Ясно", - подумал Викторов, ускоряя шаги.
И тут же все подтвердилось, ему встретился лейтенант Соломатин с
розовыми пятнами ожога на скуле и сказал:
- Выходим из резерва, есть приказ.
- К фронту? - спросил Викторов.
- А куда, к Ташкенту? - спросил Соломатин и пошел в сторону деревни.
Он, видимо, был расстроен, - у него завязалось серьезное дело с
хозяйкой по квартире, и сейчас он, должно быть, спешил к ней.
- Делиться будет Соломатин: избу бабе, корову себе, - проговорил рядом
с Викторовым знакомый голос. Это шел по тропинке лейтенант Еремин, с
которым Викторов ходил в паре.
- Куда нас, Ерема? - спросил Викторов.
- Может, Северо-Западный пойдет в наступление. Сейчас командир дивизии
на Эр-пятом пришел. У меня пилот знакомый на "Дугласе" в штабе Воздушной,
можно спросить. Он все знает.
- Чего спрашивать, скажут сами.
А тревога уже охватила не только штаб и летчиков на аэродроме, но и
деревню. Черноглазый, пухлогубый младший лейтенант Король, самый молодой
летчик в полку, нес по улице постиранное и отглаженное белье, поверх белья
лежала коврижка и узелок сухих ягод.
Над Королем подшучивали, что хозяйки - две вдовые старухи - баловали
его коврижками. Когда он уходил на задания, старухи шли к аэродрому,
встречали его на полпути - одна высокая, прямая, другая с согнутой спиной,
- он шел между ними, злой, смущенный, избалованный мальчик, и летчики
говорили, что Король ходит в звене с восклицательным и вопросительным
знаками.
Командир эскадрильи Ваня Мартынов вышел из дома в шинели, неся в одной
руке чемоданчик, в другой парадную фуражку, которую, боясь помять, не
вкладывал в чемодан. Рыжая хозяйская дочь без платка, с самодельной
завивкой смотрела ему вслед таким взором, что уж лишним было бы
рассказывать и о ней и о нем.
Хроменький мальчик отрапортовал Викторову, что политрук Голуб и
лейтенант Ваня Скотной, с которыми он вместе квартировал, ушли с вещами.
Викторов перебрался на эту квартиру несколько дней назад, до этого он
жил с Голубом у плохой хозяйки, женщины с высоким выпуклым лбом и с
выпуклыми желтыми глазами, - посмотрев в эти глаза, человеку делалось не
по себе.
Чтобы избавиться от постояльцев, она напускала в избу дыма, а однажды
подсыпала им золы в чай. Голуб уговаривал Викторова написать рапорт об
этой хозяйке комиссару полка, но Викторов не хотел писать рапорта.
- Хай ее холера задушит, - согласился Голуб и добавил слова, которые
слышал от матери, еще мальчиком: - До нашего берега що пристанет - як не
гивно, то триска.
Они перебрались на новую квартиру, она показалась им раем. Но вот в раю
побыть пришлось недолго.
Вскоре и Викторов с вещевым мешком и продавленным чемоданчиком шел мимо
высоких, словно двухэтажных, серых изб, хромой мальчик прыгал рядом,
нацеливаясь подаренной ему Викторовым трофейной кобурой в кур, в кружащие
над лесом самолеты. Он прошел мимо избы, откуда Евдокия Михеевна
выкуривала его дымом, и увидел за мутным стеклом ее неподвижное лицо.
Никто не заговаривал с ней, когда она, неся от колодца два деревянных
ведра, останавливалась передохнуть. Не было у нее ни коровы, ни овцы, ни
стрижей под крышей. Голуб расспрашивал о ней, пытался выявить ее кулацкую
родословную, но оказалось, что она из бедняцкой семьи. Женщины говорили,
что после смерти мужа она словно помешалась: забралась в холодное осеннее
время в озеро и просидела в нем сутки. Мужики ее силой вытащили оттуда.
Но, говорили женщины, она и до смерти мужа, и до замужества была
неразговорчива.
Вот идет Викторов по улице лесной деревни, и через несколько часов он
улетит навсегда отсюда, и все это - гудящий лес, деревня, где лоси заходят
на огороды, папоротник, желтые натеки смолы, река, кукушки - перестанет
для него существовать. Исчезнут старики, девчонки, разговоры о том, как
проводили коллективизацию, рассказы о медведях, отнимавших у баб лукошки с
малиной, о мальчишках, наступавших голой пяткой на гадючьи головки...
Исчезнет эта деревня, странная для него и необычная, вся обращенная к
лесу, как был обращен к заводу рабочий поселок, где он родился и вырос.
А потом истребитель приземлится, и вмиг возникнет, станет новый
аэродром, сельский или заводской поселок со своими старухами, девчонками,
со своими слезами и шутками, котами с лысыми от шрамов носами, со своими
рассказами о прошлом, о сплошной коллективизации, со своими плохими и
хорошими квартирными хозяйками.
И красавец Соломатин, на новом положении, в свободную минутку наденет
фуражку, пройдется по улице, споет под гитару и сведет с ума девчонку.
Командир полка майор Закаблука с бронзовым лицом и бритым белым
черепом, гремя пятью орденами Красного Знамени, переминаясь на кривых
ногах, зачитал летчикам приказ о выходе из резерва, сказал, что ночевать
приказывает в блиндажах и что порядок следования будет объявлен перед
вылетом на аэродроме.
Затем он сказал, что отлучаться из аэродромных блиндажей командование
запрещает и с нарушителями шуток не будет.
- Щоб мне не спали в воздухе, а хорошо выспались пэрэд полетом, -
объяснил он.
Заговорил комиссар полка Берман, которого не любили за высокомерие,
хотя он умел толково и красиво говорить о тонкостях летного дела. Особенно
плохо стали относиться к Берману после случая с летчиком Мухиным. У Мухина
завязалась любовная история с красивой радисткой Лидой Войновой. Их роман
всем нравился, - едва была свободная минута, они встречались, ходили
гулять к реке и шли, всегда взявшись за руки. Над ними даже не смеялись,
так уже все было ясно в их отношениях.
И вдруг пошел слух, и шел этот слух от самой Лиды, она рассказала
подруге, а от подруги пошло по полку, - во время очередной прогулки Мухин
изнасиловал Воинову, угрожал ей огнестрельным оружием.
Берман, узнав об этом деле, разъярился и проявил столько энергии, что в
течение десяти дней Мухин был судим трибуналом и приговорен к расстрелу.
Перед исполнением приговора в полк прилетел член Военного совета
Воздушной армии, генерал-майор авиации Алексеев, и стал выяснять
обстоятельства мухинского преступления. Лида вогнала генерала в полное
смущение, стала перед ним на колени, умоляла поверить, что все дело против
Мухина - нелепая ложь.
Она рассказала ему всю историю, - они лежали с Мухиным на лесной
поляне, целовались, потом она задремала, и Мухин, желая подшутить над ней,
незаметно просунул ей между колен револьвер, выстрелил в землю. Она
проснулась, вскрикнула, и Мухин снова стал с ней целоваться. А уж в
передаче, шедшей от подруги, которой Лида все это рассказала, дело
выглядело совсем жутко. Правда во всей истории была лишь одна, необычайно
простая, - ее любовь с Мухиным. Все разрешилось благополучно, приговор
отменили, Мухина перевели в другой полк.
Вот с тех пор летчики не любили Бермана.
Как-то в столовой Соломатин сказал, что русский человек так бы не
поступил.
Кто-то из летчиков, кажется, Молчанов, ответил, что есть плохие люди
среди всех наций.
- Вот возьми Короля, еврей, а с ним в паре хорошо ходить. Идешь на
задание и знаешь - в хвосте сидит такой друг, в котором уверен, - сказал
Ваня Скотной.
- Ну какой же Король еврей? - сказал Соломатин. - Король - это свой
парень, я в нем в воздухе уверен больше, чем в себе. Он у меня над Ржевом
"мессера" из-под самого хвоста вымел. И я два раза бросал несчастного,
подбитого фрица из-за Борьки Короля. А знаешь сам, я забываю мать родную,
когда в бой иду.
- Тогда как же получается, - сказал Викторов, - если еврей хороший, ты
говоришь - он не еврей.
Все рассмеялись, а Соломатин сказал:
- Ладно, а вот Мухину смешно не было, когда ему Берман расстрел пришил.
В это время в столовую вошел Король, и кто-то из летчиков его участливо
спросил:
- Слушай, Боря, ты еврей?
Король смутился и ответил:
- Да, еврей.
- Это точно?
- Вполне точно.
- Обрезанный?
- Да ну тебя к черту, - ответил Король. Все стали снова смеяться.
А когда летчики шли с аэродрома в деревню, Соломатин пошел рядом с
Викторовым.
- Знаешь, - сказал он, - ты напрасно речи произносил. Когда я работал
на мыловаренном заводе, у нас жидов полно было, - все начальство;
насмотрелся я на этих самуилов абрамовичей, - и уж один за другого,
круговая порука, будь уверен.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 [ 33 ] 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.