отчего вам тяжело. Вы творили, а теперь, в тюрьме, почувствовали, что вас
лишают средств самовыражения. Ваша творческая энергия находит выход в
бессмысленных вспышках. Я распоряжусь, чтобы вас снабдили верстаком и
плотницким инструментом. Прежде всего -- почините мебель, которую вы так
бесцельно сломали, а потом мы подберем вам работу в русле вашей прежней
профессии. Идите... Ищите первопричину! -- добавил сэр Уилфред, когда рыжего
увели. -- Ваши Правила внутреннего распорядка подчас только смазывают
симптомы, вместо того чтобы вскрыть самую подоплеку проступка.
произошло. Поль проснулся в обычное время, по звонку, но дверь отперли
только через полчаса. Крик надзирателя "Парашу за дверь!" звучал все ближе и
ближе, прерываемый то и дело суровым "Говори, да не заговаривайся!", "Не
твое дело!" и зловещим "Дождешься!". Арестанты почуяли неладное. "Может,
разразилась эпидемия, скажем, сыпняк, -- размышлял Поль, -- или какое-то
несчастье на воле: война или революция..." Арестанты поневоле молчали, а от
этого все воспринималось особенно остро. В глазах надзирателя Поль уловил
отблески кровавой резни.
этом спросит, тому я ребра пересчитаю.
себя нарушение обычного распорядка. Мимо протопали два надзирателя.
беднягу.
прошептал:
все-таки все это крайне неприятно. Убийство проходит незамеченным в бойком
мире шоферов, боксеров и велосипедистов, а в этой гробовой тишине оно
вызывает настоящий столбняк.
Двери снова отперли. Арестанты молча зашагали в часовню. На этот раз рядом с
Полем очутился Филбрик. Надзиратели уселись на своем возвышении и пресекали
все попытки заговорить. Лучшим моментом для трепа считалось пение гимна. Его
и дожидался Поль.
молитвенником в руках. Зато куда-то делся Прендергаст. Сэр Уилфред вел
службу за него. Тюремный врач, путаясь и безнадежно увязая в длинных словах,
прочел отрывок из Писания. Где же Прендергаст?
большим чувством наигрывал арестант, в прошлом помощник органиста в
валлийской церквушке. Все вздохнули и набрали воздуха, чтобы наконец-то
отвести душу.
Кое-кто даже высказался в том духе, что рыжий сделал это по подсказке
начальства. Смерть заключенного или надзирателя повлекла бы за собою
расследование, которое могло бы основательно поколебать реформы
Лукаса-Докери, а может быть, я бросить тень недоверия на главного
надзирателя. Смерть же Прендергаста прошла почти незамеченной. Убийцу
перевели в Бродмур, и жизнь тюрьмы пошла своим чередом. Впрочем, начальник
тюрьмы стал как будто больше прислушиваться к словам главного надзирателя.
Сэр Уилфред с головой ушел в статистику, и тюрьма опочила под
беспристрастной сенью Правил внутреннего распорядка. На радость
надзирателям, все шло точь-в-точь, как в старые добрые времена, при
полковнике Мак-Аккере.
традиции, потому что через несколько дней его и других арестантов отправили
в тюрьму "Эгдонская пустошь" для отбытия наказания.
видны с шоссе. Здесь нередко притормаживают автомобили, и пассажиры
выскакивают только для того, чтобы полюбоваться этим сооружением. Им хочется
поглядеть на арестантов, и порой случай вознаграждает их: они видят, как
цепочка закованных в кандалы, одетых в черное узников плетется через пустошь
под конвоем вооруженного всадника. На первый взгляд может показаться, что
здесь заключенные поглощены трудом, но это одна лишь видимость, ибо в Эгдоне
масса времени уходит на то, чтобы дойти до каменоломни, выдать и пересчитать
инструменты, снять, а потом надеть кандалы, так что пользы арестанты
приносят немного. Но пассажирам на шоссе хочется хоть что-нибудь углядеть, а
вернее, додумать, взирая на эти стены, и вечером они усаживаются за чай с
совестью, слегка потревоженной воспоминаниями о стычках с кондукторами, о
просрочках в уплате налогов и о тысяче других противозаконных мелочей,
которых никак не избежать цивилизованным людям.
с. 122.
другими заключенными, приговоренными к длительным срокам, и двумя
надзирателями. Ехали они в, самом обычном вагоне третьего класса, причем всю
дорогу надзиратели курили дешевый черный табак и делали попытки разговорить
арестантов.
надзирателей. -- Все там переменилось. В часовне -- витражи, подарок вдовы
бывшего начальника. Картина что надо: ангел выводит святых Петра и Павла из
узилища. Правда, баптисты недовольны... Вот на прошлой неделе была у нас
лекция про Лигу наций. Выступал парень по фамилии Поттс. Лекция, конечно, не
так чтобы очень, а все, как-никак, развлечение... Говорят, у вас в Блекстоне
тоже перемены...
бессовестно наврав с три короба, рассказал о смерти мистера Прендергаста.
газету.
месяца все новости о событиях на воле он черпал из еженедельных бюллетеней
сэра Уилфреда Лукаса-Докери. Едва попав за решетку, Поль понял, что погоня
за "новостями" проистекает не из чистой любознательности, а из стремления
чем-то себя заполнить. На свободе и дня не проходило, чтобы Поль не прочел
самым внимательным образом двух газет кряду, следя за бесконечным потоком
событий и происшествий. Но вот цепь событий прервалась, а у Поля не было
никакого желания ее возобновлять. Впрочем, он растрогался, когда, развернув
газету, увидел расплывчатое, едва различимое изображение Марго и Питера.
"Достопочтенная миссис Бест-Четвинд, -- гласила подпись под фотографией, --
и ее сын, унаследовавший от своего дяди титул графа Пастмастера". Ниже
находилось извещение о смерти графа Пастмастера и краткое описание его
безрадостной жизни. Под конец говорилось: "Предполагается, что в ближайшие
дни миссис Бест-Четвинд и юный граф Пастмастер, последние месяцы отдыхавшие
на своей вилле на Корфу, возвратятся на родину. В течение многих лет салон
миссис Бест-Четвинд пользовался постоянным вниманием хорошего общества, а
сама хозяйка салона считается одной из обворожительнейших светских женщин.
Присвоение ее сыну графского достоинства напоминает нам о сенсации,
вызванной в мае этого года помолвкой миссис Бест-Четвинд с мистером Полем
Пеннифезером и окончившейся арестом последнего за несколько часов до свадьбы
в одном из лучших отелей Вест-Энда. Новому лорду Пастмастеру шестнадцать
лет; до последнего времени он обучался в частном учебном заведении".
Акунин Борис
Суворов Виктор
Никитин Юрий
Круз Андрей
Елманов Валерий
Шилова Юлия