read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Где это?
- В Ратуше.
- Что он там делает?
- Отправился к Инвалидам добывать оружие для двадцати тысяч человек.
- В таком случае давай сюда записку: я - Гоншон. Бийо отступил на шаг.
- Ты - Гоншон? - переспросил он.
- Друзья, - сказал человек в лохмотьях, - этот человек не знает меня и
сомневается, в самом ли деле я - Гоншон Толпа разразилась смехом; эти люди
не могли поверить, что кто-то не знает их любимого оратора.
- Да здравствует Гоншон! - завопили две или три тысячи голосов.
- Держите, - сказал Бийо, отдавая ему записку.
- Друзья, - сказал Гоншон, прочтя ее и хлопнув Бийо по плечу, - этот
человек - брат всем нам; его послал ко мне Марат, значит, мы можем на него
положиться. Как тебя зовут?
- Меня зовут Бийо.
- А меня, - отвечал Гоншон, - зовут Топор; надеюсь, вдвоем мы чего-нибудь
добьемся <Игра слов billot (франц.) - плаха.>.
Толпившиеся кругом парижане усмехнулись этой кровавой игре слов.
- Да, да, мы чего-нибудь добьемся, - подтвердили они.
- Мы согласны, но как нам чего-нибудь добиться? - спросили несколько
голосов. - Что нам делать?
- Как что, черт подери?! Брать Бастилию! - отвечал Гоншон.
- В добрый час! - сказал Бийо. - Сказано - сделано. Послушай, Гоншон,
сколько у тебя людей?
- Тысяч тридцать.
- Тридцать тысяч у тебя, двадцать тысяч придут к нам на помощь от
Инвалидов, десять тысяч уже здесь - это больше, чем нужно для победы, если
мы вообще можем победить.
- Мы победим непременно, - сказал Гоншон.
- Надеюсь. Так вот, собирай свои тридцать тысяч, а я пойду к коменданту и
постараюсь уговорить его сдать крепость; если он согласится, - тем лучше, мы
не станем проливать кровь; если он откажется, - что ж! тогда пролитая кровь
будет на его совести, а нынче кровь, пролитая за неправое дело, не приносит
счастья. Немцы это уже узнали.
- Сколько времени ты пробудешь у коменданта?
- Как можно дольше, чтобы твои люди успели полностью окружить крепость.
Если это удастся, тогда мы сможем пойти на приступ, лишь только я вернусь.
- Договорились.
- Ты веришь мне? - спросил Бийо, протягивая руку Гоншону.
- Я? - отвечал Гоншон с презрительной усмешкой, пожимая руку могучего
фермера с силой, которую трудно было предположить в этом тощем, хилом теле.
- А отчего бы мне тебе не верить? С какой стати? Если я захочу, мне довольно
будет одного слова, одного знака, чтобы истолочь тебя в порошок, даже если
ты скроешься за этими стенами, которые завтра исчезнут с лица земли, даже
если тебя возьмут под защиту эти солдаты, которые сегодня вечером окажутся в
наших руках либо отправятся на тот свет. Так что ступай и положись на
Гоншона, как Гоншон полагается на Бийо.
Успокоенный Бийо направился ко входу в Бастилию, а собеседник его скрылся
в глубине квартала, провожаемый дружными криками толпы: "Да здравствует
Гоншон! Да здравствует простонародный Мирабо!"
- Не знаю, каков Мирабо у знати, - сказал Питу папаше Бийо, - но наш
Мирабо, на мой вкус, здорово уродлив.

Глава 16

БАСТИЛИЯ И ЕЕ КОМЕНДАНТ
Мы не станем описывать Бастилию: это бесполезно.
Она навсегда запечатлелась в памяти стариков и детей.
Мы лишь напомним, что две ее башни выходили на площадь Бастилии, а два
фаса шли вдоль того места, где сегодня пролегают берега канала.
Вход в Бастилию охраняли, во-первых, караул, во-вторых, две линии
часовых, в-третьих, два подъемных моста.
Преодолев все эти препятствия, вы попадали в Комендантский двор, где
стоял дом коменданта.
Отсюда галерея вела ко рву, через который был перекинут еще один
подъемный мост; подле него располагалась еще одна караульня, а рядом
железные ворота.
То был второй вход в Бастилию.
Бийо задержали было у первого входа, но он предъявил Флесселево письмо, и
его пропустили.
Тут Бийо заметил, что Питу идет за ним следом. Сам Питу не был способен
ни на какое решение, но по приказу фермера спустился бы в ад или поднялся на
луну.
- Оставайся снаружи, - сказал Бийо, - если я не выйду отсюда, кто-то
должен напомнить народу, что я сюда вошел.
- Это верно, - согласился Питу. - Через сколько времени я должен об этом
напомнить?
- Через час.
- А ларец? - спросил Питу.
- Верно. Вот что: если я не выйду отсюда, если Гоншон не возьмет Бастилию
или же, взяв ее, не отыщет меня внутри, ты должен сказать доктору Жильберу -
его-то вы, я надеюсь, разыщете в крепости, - ты должен сказать ему, что
приезжие из Парижа отняли у меня ларец, который он доверил мне пять лет
назад, что я немедля бросился в Париж, чтобы сообщить ему об этом, но, по
прибытии туда, узнал, что он в Бастилии, ты должен сказать ему, что я хотел
взять Бастилию и, пытаясь взять ее, распростился с жизнью, которая целиком
принадлежала ему, доктору.
- Все это хорошо, папаша Бийо, - сказал Питу, - только чересчур длинно, и
я боюсь что-нибудь забыть.
- Из того, что я сейчас сказал?
- Да.
- Я повторю.
- Нет, - произнес чей-то голос подле Бийо, - лучше напишите.
- Я не умею писать, - сказал Бийо.
- А я умею, я судебный исполнитель.
- Ах, так вы судебный исполнитель?
- Станислас Майяр, судебный исполнитель суда Шатле. И он вытащил из
кармана длинный роговой чернильный прибор с пером, бумагой и чернилами,
словом, всем тем, что требуется для письма.
Майяр был мужчина лет сорока пяти, высокий, тощий, серьезный, одетый в
черное, как и подобает человеку его профессии.
- Вылитый могильщик, - прошептал Питу.
- Вы утверждаете, - продолжал невозмутимый судебный исполнитель, - что
приезжие из Парижа отняли у вас ларец, принадлежащий доктору Жильберу. А
ведь это преступление.
- Эти приезжие были из парижской полиции.
- Подлая воровка - эта полиция! - пробормотал Маяйр и, подавая Питу лист
бумаги, добавил: "Держи, юноша, вот тебе памятка, а если его убьют... - он
показал на Бийо, - и тебя тоже, то уж я-то, надеюсь, уцелею".
- И что же вы сделаете, если уцелеете?
- Сделаю то, что должен был сделать ты.
- Спасибо, - сказал Бийо и протянул судебному исполнителю руку.
Тот пожал ее с силой, удивительной для столь тощего субъекта.
- Итак, я могу рассчитывать на вас? - спросил Бийо.
- Как на Марата и Гоншона.
- Ну и дела! - сказал Питу. - Вот так Троица - бьюсь об заклад, в раю о
такой не слыхали. Затем, обернувшись к Бийо, он продолжил:
- Кстати, папаша Бийо, не забывайте об осторожности.
- Питу, - отвечал фермер с красноречивой торжественностью, какой трудно
было ожидать от сельского жителя, - не забывай, что во Франции самая большая
осторожность - это отвага.
И он пересек первую линию часовых, меж тем как Питу возвратился на
площадь.
У подъемного моста фермеру пришлось вновь вступить в переговоры.
Бийо показал свой пропуск: мост опустился, ворота открылись.
За воротами его ждал комендант.
Внутренний двор, в котором встретил фермера комендант Бастилии, служил
заключенным местом для прогулок. Его окружали восемь башен - восемь
гигантских стражей. Ни одно окно не выходило в этот двор. Луч солнца никогда
не достигал его сырой, осклизлой мостовой, напоминавшей дно глубокого
колодца.
В этом дворе башенные часы, циферблат которых поддерживали изваяния
скованных узников, отмеряли часы и минуты так неторопливо, что приводили на
память капли, сочащиеся с потолка в темнице и постепенно разъедающие ее
каменный пол.
Очутившись на дне этого колодца, внутри этого каменного мешка,
заключенный, чьему взгляду открывалась одна лишь неумолимая нагота камней,
очень скоро просил вернуть его обратно в камеру.
За воротами, ведущими в этот двор, стоял, как мы уже сказали, г-н де
Лоне.
Господин де Лоне был человек лет сорока пяти - пятидесяти; в тот день на
нем был розовато-серый кафтан, украшенный красной лентой ордена Святого
Людовика; в руке он держал шпагу-трость.
Господин де Лоне был дурной человек: об этом можно судить по
обнародованным недавно запискам Ленге; народ ненавидел коменданта Бастилии
почти так же сильно, как управляемую им тюрьму.
Члены рода де Лоне, подобно Шатонефам, Ла Врийерам и Сен-Флорантенам,
передававшим по наследству право подписывать королевские указы о заключении
в крепость, были потомственными властителями Бастилии.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 [ 33 ] 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.