Чтение 33–й страницы книги ~Ожерелье королевы~

она почувствовала себя юной и пылкой.

Глава 3

АКАДЕМИЯ ДЕ БОСИРА

Босир в точности последовал совету голубого домино: он отправился в
то место, которое именовалось его академией.

Достойный друг Оливы, привлеченный громадной цифрой: два миллиона,
опасался, как бы сегодня вечером его не устранили коллеги, коль скоро
они не посвятили его в столь многообещающий план.

Его появление в академии вызвало сенсацию.

- Возьмите карту, - сказал банкомет.

- Я играю только на миллионы, - дерзко отвечал Босир, - по правде
говоря, я не могу взять в толк, зачем это здесь играют на какие-то
жалкие луидоры. На миллионы! А ну, господа с По-де-Фер, раз, вне всякого
сомнения, речь идет о миллионах, долой ставки на луидор! На миллионы,
миллионеры!

Босир был в таком возбуждении, которое увлекает человека за пределы
здравого смысла. Его воодушевляло опьянение, куда более опасное, нежели
опьянение вином. Но тут он неожиданно получил сзади довольно сильный
удар по ногам, и его монолог внезапно оборвался.

Он обернулся и увидел подле себя высокого смуглого мужчину,
держащегося прямо, со множеством шрамов и с черными глазами,
сверкающими, как горящие угли.

- Португалец! - произнес Босир, ошеломленный тем, как его
приветствовал этот человек, который только что дал ему пинка.

Босир знал, что этот португалец - один из компаньонов. Португалец
вечно проигрывал завсегдатаям игорного дома. Он всегда ставил сто
луидоров в неделю, и эту сотню луидоров завсегдатаи регулярно уносили с
собой.

В этом товариществе он исполнял роль приманки. В то время как с него
ощипывали сто золотых перьев, прочие собратья ощипывали других игроков,
прельщенных этим зрелищем.

Таким образом, компаньоны считали португальца человеком полезным, а
завсегдатаи - человеком приятным. Лакеи подали членам кружка широкие
плащи и шпаги. Босир тоже закутался в свое домино, как бы собираясь
отправиться в путешествие, но на нижний этаж он не спустился, и когда
дверь закрылась, а фиакры, портшезы и пешеходы исчезли из виду, вернулся
в салон, куда вернулись и двенадцать других компаньонов.

- Мы должны объясниться, - сказал, наконец, Босир.

- У меня есть одно сообщение, - заговорил португалец. - По счастью, я
пришел вовремя, так как сегодня у господина де Босира язык чешется - он
ведь невоздержан на язык...

- Двухмиллионное дело! - с пафосом воскликнул Босир.

- Скажу в двух словах, - произнес португалец. - Господа Бемер и
Босанж предложили королеве брильянтовое ожерелье стоимостью в полтора
миллиона ливров. Королева отказалась. Ювелиры не знают, что с ним
делать, и прячут его. Они очень озабочены, потому что ожерелье может
быть куплено только человеком, по-царски богатым. Так вот, я нашел
царствующую особу, которая купит ожерелье и, таким образом, извлечет его
из несгораемого ящика господ Бемера и Босанжа.

- И это?.. - спросили компаньоны.

- Это моя всемилостивейшая государыня, королева Португальская <Речь
идет о королеве Марии I (1734 - 1816).> Португалец выставил грудь
колесом.

- Все совершенно ясно, - продолжал португалец. - Нужно только
внимательно меня выслушать. Посольство сейчас временно пустует. Новый
посол, господин де Соуаа, прибудет, самое раннее, через неделю.

- Отлично! - сказал Босир.

- Так вы говорите, что посольство пустует?

- Да!

- Там только хранитель печати, честный человек, француз, который
говорит по-португальски плохо, как светский человек, и приходит в
восторг, когда португальцы говорят с ним по-французски, ибо тогда он не
мучается, и когда французы говорят с ним по-португальски, ибо тогда он
блистает.

- И что же? - спросил Босир.

- А то, господа, что мы представимся этому честному человеку,
соблюдая все правила дипломатической миссии.

- Значит, мы становимся хозяевами посольства и первым делом нанесем
визит господам Бемеру и Босанжу.

- Ну, а если господа Бемер и Босанж попросят...

- Что? - перебил дон Мануэл.

- Задаток, - сказал Босир.

- Это усложнит дело, - смутился португалец.

- Ведь в конце-то концов, - продолжал Босир, - принято, что посол
прибывает либо с аккредитивами, либо с наличными деньгами. В каждой
государственной канцелярии существует касса.

- Да, либо касса, либо кредит. Я всегда считал мою государыню, ее
всевернейшее величество <Всевервейшее величество - почетный титул
португальских королей, дарованный в 1748 г, папой римским королю Жоану
V.>, замечательной королевой. Она должна была все сделать как следует.

- Это мы увидим, а теперь предположим, что касса пуста.

- Очень может быть, - с улыбкой подтвердили компаньоны.

- В таком случае, у нас нет никаких затруднений: ведь мы, послы,
тотчас спросим господ Бемера и Босанжа, кто их лиссабонский
корреспондент, и мы им подпишем, мы им поставим печать, мы им запечатаем
переводной вексель на имя их корреспондента на требуемую сумму.

- О, это превосходно! - величественно произнес дон Мануэл. -
Занимаясь этим планом, я не стал возиться с такими мелочами...

- Которые отменно продуманы, - заметил банкомет в фараоне <фараон -
карточная игра.>.

- А теперь подумаем о распределении ролей, - сказал Босир. - Я лично
представляю себе дона Мануэла в роли посла.

- А я представляю себе господина де Босира в роли
секретаря-переводчика, - прибавил дон Мануэл.

- Как так:

- спросил слегка встревоженный Босир.

- Я не должен произнести по-французски ни одного слова - ведь я
господин де Соуза. Я знаю этого сеньора: если уж он заговорит, что
бывает редко, то, во всяком случае, говорит на португальском, на своем
родном языке. А вы, господин де Босир, дело другое: вы много
путешествовали, у вас большой опыт в парижских коммерческих операциях,
вы прелестно говорите по-португальски .

- Нет, плохо, - перебил его Босир.

- Вполне достаточно для того, чтобы вас не приняли за парижанина -
Это верно Но - Кроме того, - прибавил дон Мануэл, приковывая к Босиру
взгляд своих черных глаз, - самые полезные для дела люди получат самую
большую долю.

- Само собой, - подтвердили компаньоны.

- Решим сразу же, - вмешался банкомет:

- Как мы разделим добычу?

- Ничего нет проще, - заявил дон Мануэл. - Нас двенадцать человек
Стало быть, делим на двенадцать частей с той оговоркой, однако, что
кое-кто из нас получит пол-юры части: например, я, как родоначальник
этой идеи и как посол; например, господин де Босир, который учуял дельце
и, придя сюда, заговорил о миллионах.

Босир сделал знак согласия - И наконец, - продолжал португалец, -
полторы части получит тот, кто продаст брильянты - Ну уж нет! - в один
голос воскликнули компаньоны. - Этому только половину доли, только
половину!

- Но почему же? - с удивлением спросил дон Мануэл. - Мне
представляется, что этот человек сильно рискует.

- Да, - отвечал банкомет, - но он получит прибавку к условленной
цене, наградные, комиссионные, и все это составит изрядную сумму.

Все расхохотались: эти достойные люди превосходно понимали друг
друга.

- Значит, все улажено, - сказал Босир. - Подробности обсудим завтра:
сейчас уже поздно.

Он думал об Оливе, оставшейся на балу без него, с этим голубым
домино, к которому, несмотря на легкость, с какой он раздавал луидоры,
любовник Николь отнюдь не питал слепого доверия.

- Нет, нет, покончим с этим сейчас же, - возразили компаньоны. - Что
это за подробности?

- Дорожная карета с гербами Соуэм, - отвечал Босир.

- Рисовать их куда как долго, - заявил дон Мануэл, - а просушить их -
еще дольше.

- Есть другой способ! - воскликнул Босир. - Карета господина посла
сломается в дороге, и он будет вынужден воспользоваться каретой своего
секретаря!

- А разве у тебя есть карета? - спросил португалец.

- Первая попавшаяся карета - моя карета.

- Ну, а твои гербы?

- Первые попавшиеся.

- Ну что ж, все упрощается. Как можно больше пыли и пятен на стенках,
как можно больше пыли на задке кареты, на местах, где должны быть гербы,
- и хранитель печати не увидит на ней ничего, кроме пыли и пятен.

- А как же прочие члены посольства? - осведомился банкомет.

- Мы все прибудем вечером, - так будет удобнее для начала, - а вы