отвесами разметались белые полосы снега. В некоторых, наиболее крутых местах
в снегу виднелись трещины, голубеющие в изломе. Это ледник, первый в
краснополянском районе ледник, который я вижу вблизи *. Из его нижнего конца
и вытекает серой струйкой правый приток Уруштена. Питаемый ледником, этот
Псеашхо, видное прямо из Красной Поляны, это тоже ледник - Пслухский.
перевальной долины.
лавинами - столбик с надписью "р. Холодная". Лошадь неохотно преодолевает
вброд ее ледяные и бурные воды. Несколько десятков метров подъема - и мы у
пустующей избушки, выстроенной на плече отрога, который спускается к устью
реки. Это и есть лагерь Холодный.
во вьюке теплые вещи. В лагере пусто и неуютно. Правда, на лавочке лежат
спички, соль, пакетик с сухарями и пучок сухих щепок - растопки - хороший
пример туристской взаимопомощи на случай, если люди придут в дождь и
останутся без продуктов. Но даже это не умилило. В лагере не было хотя бы
примитивных нар, очаг, занимающий углубление в центре пола, топился
по-черному, стены исписаны бездарными надписями. Ощущаю приступ ворчливой
пассивности и желание быть на кого-то в претензии.
будет дальше. Уткнул голову в колени совсем замученный пожилой профессор.
Бухгалтер увлекся чтением настенных изречений - этого занятия хватило бы на
два часа. Не сознавая, что поступаю совсем неладно, я тоже уселся на
скамейку, где лежали спички, и застыл в блаженном оцепенении. Тридцать
километров горного пути в день - не пустяк.
очагу, ночуешь на нарах, на мягких кошмах, ни о чем не заботишься... А тут?
Тут ничего нет!
А постели делать не будете?
Какие еще постели?
всухомятку, не разжигая очага и ничего не варя; готовые спать прямо на голых
холодных досках лагерного пола. Мы же туристы, нам все нипочем, мы все
вытерпим, перенесем, вот мы какие!..
лезу в мешок с едой и начинаю делить сухой паек. Но продуктов, пригодных для
закуски без варки, совсем немного: банка консервов, хлеб да грудинка.
Остальное - крупы, кусок свежего мяса, немного овощей - требовало кулинарии.
Разрезал хлеб и грудинку, роздал сахар... Угрюмо поели, оставив порцию и
проводнику. Он явился с охапкой хвороста для костра и снова исчез, на этот
раз с чайником в руках, недружелюбно взглянув на всю компанию.
когда Челаков притащил воды, раздул маленький костерок и укрепил чайник над
огнем на двух рогульках и палке. Дым от очага заставил закашляться и
прослезиться, по каким теплом повеяло от огня в этом неуютном холодном
сарае! И разве не упоителен сейчас будет глоток горячего чая? Только тут
мелькнула смутившая мысль: а обязан ли проводник нас обслуживать подобным
образом? Разве он меньше устал, чем мы? Встал и вышел на улицу. Сумерки
быстро сгущались. Потускневший и мрачный, дышащий холодом, высился всем
фронтом своих обрывов Псеашхо. А ведь когда мы подходили, на нем только
начинали светиться закатные краски. Значит... Значит, просидев в сарае, мы
непростительно прозевали весь закат на Псеашхо, может быть, то главное, ради
чего сюда вообще стоило идти! Да что же это такое! Можно ли так раскисать и
опускаться? Ведь я же обязан задавать тон. Не мудрено, что так распаялась
заваривает его чуть ли не полупачкой чая и угощает нас всех. Кружки жгутся.
Хлеб уже съеден, а только теперь приходит настоящая радость ужина.
сил только на то, чтобы вернуться. Предлагаю поэтому не растягивать продукты
на три дня, давайте еще хлеба и грудинки.
закуски. С горячим чаем это кажется волшебным яством.
мягких веток и предложил нам постелить свои одеяла на эти "матрасы". Может
быть, он и прав, так заботясь о комфорте?
черной бездны. Вокруг темные, почти невидимые скаты хребтов, небо усыпано
пронзительно яркими звездами, а впереди, в верховьях Холодной, встает
освещенный скрытой от нас луной Псеашхо с едва белеющим разметавшимся
призраком ледника.
чистоты и величия природы! Неужели ежедневно и еженощно царствует здесь эта
победительная красота, никому не видная, не вызывающая ничьих восторгов!
оправдывает свое название - он действительно холодный. Челаков, по-моему,
вообще не спит - он всю ночь поддерживает огонь в очаге и поочередно греет
то спину, то бок, то грудь и руки. Беспокойная и мучительно длинная ночь
вздохов, кряхтенья... Забываюсь, вероятно, уже на рассвете.
вкусную кашу, поджаривает мясо и кипятит чай. Горячий завтрак возвращает
силы и бодрость. Неужели группа все-таки не захочет идти на ледник?
я решаю отпустить туристов вместе с Челаковым обратно, Петр Петрович
соглашается идти со мной на разведку к леднику.
грудинки и сахара. Мы идем па ледник!
долине, вступая в новый, неведомый мир. Как хорошо, что нас только двое.
Может быть, сегодня нам покажутся наконец и заповедные звери, о которых я
уже столько рассказывал туристам, хотя сам еще не встречал ни единого...
часто рождает обвалы. Выполняем это напутствие и от развалин старого коша
берем направо по тропке в лесок.
диковинное. Из середины зеленого лугового склона горы вырывался мощный
поток. Он клокочущей белой диагональю пересекал склон и тут же, через
несколько десятков метров, впадал в Холодную. Я еще не знал тогда, что перед
нами исток целой реки. Да, это настоящая река, вырвавшаяся из пещер и
туннелей, которые прорыты подземными водами в толщах мрамора. Во Франции
такие выходы подземных рек называют во-
поляну, заваленную огромными камнями. Каменная поляна. По ней весело скачет
ручей - левый приток Холодной. А прямо над поляной со стороны Псеашхо
громоздится невидный до этого отрог - грозный, диковинной архитектуры замок
с тремя крутостенными башнями. Центральная выше, боковые пониже. Скальный
откуда-то сбоку, совсем не из виденного нами ледника. Перейдя ручей,
пробираемся косогором над Замком левее.
рододендронов. Кустарник преодолен, и перед нами высятся похожие на
железнодорожные, сложенные из остроугольного щебня насыпи. Взбираемся на
одну из них и обнаруживаем, что нижний конец ледника лежит под нами, а
насыпь, на которой мы стоим, сопровождает боковой край льда непрерывным
валом. Вспоминаю из школьной географии, что подобные насыпи называются
моренами.
крутая часть ледника с лабиринтом синеющих трещин. Мария Павловна
Преображенская называла растрескавшиеся участки ледопадам и. Она же
предостерегала: по ледникам без альпинистского снаряжения не ходить!
края ледника, как можно выше в обход Скального Замка.
- это фирн. Дышится легко и свободно: кажется, сейчас нам доступны любые
вершины. Мы поднялись уже высоко. Всего на полкилометра возвышаются над нами
отвесы главных вершин Псеашхо. И вдруг оказывается, что Замок, оставшийся
справа, отделен от стены пиков большой седловиной, на которую, словно
всадник в седле, посажен ледник. Башня Скального Замка - лишь передняя лука
этого седла.
Холодной. Другую "ногу" - второй язык того же ледника - мы до сих пор не
могли видеть, потому что она переброшена по ту сторону Замка. Видимо, из
второго языка и течет пенистый ручей Каменной поляны. Как соблазнительно
спуститься по этому языку, чтобы выйти на Каменную поляну вкруговую! Но
приходится сдерживаться: мало ли на какие кручи можно нарваться при спуске
по неизвестному леднику! Лучше в следующий раз разведать подъем сюда от