дорогу, вскочил на подножку последнего вагона и, задыхаясь, упал на лавку.
упражнениями, с живейшим интересом рассматривал опоздавшего, ибо узнал,
что этот гражданин Юты удрал из дому после семейной сцены.
осведомился у него о количестве жен: судя по поспешному бегству
джентльмена, честный малый предполагал, что у того их должно было быть по
крайней мере двадцать.
одна, но и этого вполне достаточно!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ,
шел в северном направлении до Вебер-ривер; он покрыл после отхода из
Сан-Франциско уже около девятисот миль. Затем он вновь повернул к востоку
и двинулся через сильно пересеченный горный Уосатчский массив. Сооружение
участка пути между этими горами и Скалистыми горами в собственном смысле
этого слова стоило американским инженерам наибольших трудностей. Именно на
этом участке каждая миля железнодорожного пути обошлась правительству
Соединенных Штатов в сорок восемь тысяч долларов, тогда как миля пути на
равнине обходилась лишь в шестнадцать тысяч долларов; но, как уже было
сказано, инженеры не боролись с природой - они старались перехитрить ее,
обходя все препятствия; так на протяжении всего пути меж океанами они
прорыли только один туннель длиной в четырнадцать тысяч футов.
Оттуда он описывал сильно вытянутую кривую, спускавшуюся в долину
Биттер-крик, чтобы затем подняться вновь до водораздела между
Атлантическим и Тихим океанами. Речки в этом горном районе весьма
многочисленны. Поезду приходилось пересекать мосты через Мадди, Грин-ривер
и другие. По мере приближения к цели Паспарту становился все более
нетерпеливым. Фиксу также хотелось поскорее миновать этот трудный отрезок
пути. Он боялся задержек, опасался несчастных случаев и больше, чем сам
мистер Фогг, жаждал вступить на британскую территорию.
Форт-Бриджер и затем, пройдя еще двадцать миль, вступил в штат Вайоминг -
старинную Дакоту, - следуя все время по долине реки Биттер, откуда
вытекает часть вод, образующих бассейн реки Колорадо.
станции Грин-ривер. За ночь выпал обильный снег пополам с дождем, но он
уже почти растаял и не мог помешать движению поезда. Все же скверная
погода очень беспокоила Паспарту, ибо снежные заносы могли поставить под
угрозу все путешествие.
Паспарту. - Не мог он разве дождаться лета, когда больше шансов на успех?"
понижение температуры, миссис Ауда испытывала живейшее беспокойство совсем
по другому поводу.
пассажиров, которые прогуливались на платформе в ожидании отхода поезда.
Среди них молодая женщина заметила и полковника Стэмпа В.Проктора, того
самого американца, который столь грубо обошелся с мистером Фоггом во время
митинга в Сан-Франциско. Миссис Ауда не хотела быть узнанной и тотчас же
отступила вглубь вагона.
привязаться к человеку, который, несмотря на свое бесстрастие, каждый день
доказывал ей свою самую глубокую преданность. Несомненно, она сама еще не
понимала всей глубины чувства, зародившегося в ней к ее спасителю, она
называла это чувство благодарностью, но незаметно для нее оно превращалось
в нечто большее. Поэтому сердце ее сжалось, когда она узнала человека, у
которого мистер Фогг рано или поздно хотел потребовать удовлетворения за
его поведение. Очевидно, полковник Проктор попал в этот поезд совершенно
случайно, но он находился в нем, и было необходимо любой ценой помешать
Филеасу Фоггу встретиться со своим противником.
момент, рассказала Фиксу и Паспарту о случившемся.
тревожьтесь, сударыня. Прежде чем иметь дело с господином... с мистером
Фоггом, ему придется иметь дело со мной! Мне кажется, он оскорбил сильнее
всего именно меня!
Паспарту.
никому мстить за себя. По его собственным словам, он способен вернуться в
Америку, чтобы отыскать оскорбителя. Если только он увидит полковника
Проктора, мы не сможем предотвратить печальных последствий этой встречи.
Остается следить за тем, чтобы они не столкнулись.
Фикс. - Победитель или побежденный, мистер Фогг опоздает, и...
Паспарту. - Через четыре дня мы будем в Нью-Йорке! Если только эти четыре
дня мистер Фогг не будет выходить из вагона, можно надеяться, что случай
не сведет, его с этим проклятым американцем, разрази его бог. Так что мы
сумеем помешать...
окно, запорошенное снегом. Немного погодя Паспарту так тихо, что ни его
господин, ни миссис Ауда не слышали, спросил сыщика:
твердую решимость, кратко ответил Фикс.
уверенность в честности его господина не поколебалась.
предотвратить его встречу с полковником Проктором? Конечно, это было не
так уж трудно - наш джентльмен по природе был малоподвижен и нелюбопытен.
К тому же сыщик нашел хорошее средство: через несколько минут он обратился
к Филеасу Фоггу и сказал:
нет ни карт, ни партнеров.
что угодно. Что касается партнеров, то если миссис Ауда...
это входит в программу английского воспитания.
втроем и с "болваном"...
заняться даже в поезде своей любимой игрой.
карт, фишками, жетонами и обитой сукном доской. Все было на месте.
Началась игра. Миссис Ауда играла в вист вполне сносно и даже заслужила
похвалу от строгого Филеаса Фогга. Что касается сыщика, то он был
прямо-таки первоклассным игроком и оказался достойным соперником нашего
джентльмена.
места!"
То был Бриджерский перевал, находившийся на высоте семи тысяч пятисот
двадцати четырех английских футов над уровнем моря, - одна из наиболее
высоких точек железнодорожного пути, проходящего через Скалистые горы.
Приблизительно в двухстах милях от перевала путешественников ждали,
наконец, простирающиеся до самого Атлантического океана широкие равнины,
которые природа, словно специально, создала для железнодорожного пути.
многочисленные реки, притоки или притоки притоков Норт-Платт-ривер. Весь
горизонт на север и восток был закрыт огромным полукругом северной части
Скалистых гор, увенчанных пиком Ларами. Между этими горами и
железнодорожным путем расстилались обширные, хорошо орошаемые долины. С
правой стороны полотна высились первые отроги горного массива, который,
загибаясь к югу, доходил до истоков реки Арканзас, одного из важнейших
притоков Миссури.
господствующий над этой местностью. Еще несколько часов, и Скалистые горы
останутся позади. Можно было надеяться, что движение поезда через этот
труднопроходимый перевал закончится без всяких происшествий. Снег
прекратился. Стало холоднее и суше. Большие птицы, испуганные локомотивом,
разлетались в стороны. Ни одного дикого зверя - волка или медведя - не
показывалось на равнине. То была необозримая голая пустыня.
его партнеры вновь принялись за свой нескончаемый вист. Вдруг послышались
отчаянные свистки. Поезд остановился.
остановку. Никакой станции поблизости не было.
сойти с поезда. Но наш джентльмен удовольствовался тем, что сказал