счету. Пол старался не думать о том, что упустил великолепную возможность
сбежать, и был поглощен возвращением Мизери в домик миссис Ремидж. Ее нельзя
было отвозить домой к Джеффри. Слуги - прежде всего этот сплетник, дворецкий
Таил ер - увидят и разболтают обо всем. Кроме того надо было устранить
полную амнезию, которая наступила вследствие шока, полученного в результате
того, что Мизери была заживо похороненной.
начинает свою обычную болтовню.
дурацкая история? Скажут ли Джеффри и миссис Ремидж Яну, что Мизери осталась
жива? Пол не был уверен. Он знал, что неуверенность - это не слишком веселый
уголок в чистилище для писателей, которые гонят работу вперед, не имея ни
малейшего представления о том, что будут писать дальше.
Этот старый козел, у которого имя состоит из одних "н". Шайибоун.
пчелином жале. Он то и дело возвращался к этой мысли. "Примерно у каждого
десятого человека..."
почти одновременно умирают от такой редкой аллергии?
дела, связанного с оплатой налогов, Пол как всегда дремал; вдруг парни на
заводе громыхнули чем-то и громыхнули очень сильно. Это была не просто
вспышка, это был взрыв настоящей водородной бомбы.
вошла в комнату с широко раскрытыми испуганными глазами.
Нет, Энни, извини, если я напугал тебя, но ты должна помочь мне сесть в
кресло. Черт побери! Я нашел!
никакого значения. Она поглядела на него уважительно, но без всякого трепета
или благоговения: словно на ее глазах распускался папоротник, цветущий раз в
сто лет.
нетерпеливо замотал головой.
пользовался ею, чтобы делать заметки - он схватил шариковую ручку и начал
быстро писать на листке бумаги какие-то совершенно немыслимые каракули,
которые никто кроме него самого не смог бы разобрать.
пчелиный укус, потому что они были как-то связаны.
СЕСТРОЙ МИЗЕРИ! Или может, сестрой по матери. Это, наверное, лучше. Кто
первый узнает? Шенни? Нет. Шенни дурак. Миссис Ремидж. Она может пойти
навестить мамулю
замер с открытым ртом и выпученными глазами.
такие же или что-нибудь еще. Мамуля Э.Х. становится одним из главных
персонажей. Нужно будет над этим поработать. Миссис Р. начинает понимать,
что миссис Э.Х. МОГЛА ДАЖЕ ЗНАТЬ, ЧТО МИЗЕРИ ПОХОРОНЕНА ЗАЖИВО! ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
ЗДОРОВО! Может быть, старая леди воспринимала Мизери, как нечто, связывающее
ее с былыми развеселыми денечками и...
и накалякал еще несколько строчек.
захотеть либо убить ее, либо наложить в штаны с перепугу. Мне кажется, что
лучше испуг, но думаю, что Э. У. больше понравится убийство, О'кей. Пусть
будет убийство..
чтобы обе ее дочери были похоронены заживо, чем был пролит свет на ее
прошлое?
сказал Пол. - Извини, что я орал, как безумный. Просто я был возбужден.
куда более страшной и жесткой по сравнению с другими книгами о Мизери.
Первая глава еще не была настоящей удачей, но она явилась как бы ее
предвестницей. Эта книга была динамичней и насыщенней событиями, чем любая
предыдущая, и все персонажи более жизненными.
описаниями пикантных эротических сцен на радость женщинам. Он начинал
понимать, что эта книга будет готическим романом, т. е. будет основываться
не на ситуациях, а на сюжете. Сомнения не покидали его. Это был не просто
вопрос, возникший впервые за многие годы: СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ? начать книгу. Этот
вопрос он задавал себе почти каждый день: СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ?., и отвечал: СМОГУ.
Солнце посылало лучи на землю с безоблачного неба и температура иногда
поднималась выше шестидесяти. На полях за чистеньким, красным сараем Энни
начали появляться коричневые проталины. Пол спрятался за свою работу и
старался не думать о своей машине, обнаружение которой уже было
предопределено. Его работа не страдала, но страдало его настроение: он все
больше и больше чувствовал, что жил в облачной камере, дыша
наэлектризованной атмосферой. Как только "Камаро" всплывал в его памяти, он
немедленно вызывал полицию и эта мысль увлекала его за собой в наручниках и
кандалах. Беда - такая проклятая штука, которая имеет привычку время от
времени уходить и появляться снова в той или иной форме.
Гранд-на-Ранчо. Он вышел из своего холеного "Шевроле", держа в руке часть
бампера "Камаро", а в другой руке - баранку.
время этой солнечной недели в начале весны. Она убиралась, она готовила
изысканные блюда (хотя все, что она готовила, оказывалось очень казенным на
вкус, как будто долгие годы питания в больничных кафетериях убили когда-либо
имевшийся у нее кулинарный талант). Каждый день она пеленала Пола в огромное
голубое одеяло, насовывала зеленую охотничью шапочку на голову и выкатывала
кресло на заднее крыльцо.
воздухе было слишком большим событием для него, чтобы отвлекать свое
внимание на что-либо еще. Он по большей части просто сидел, вдыхая сладкий
прохладный воздух вместо затхлого воздуха спальни, прислушивался к звуку
капели и наблюдал, как тень от облаков медленно и непрерывно катилась по
тающему полю. Это было лучше всего.
ребенок
смеялась над самыми бесцветными и плоскими из них. Она неутомимо вставляла
"н", когда Пол завершил девятую и десятую главы.
настроение Энни изменилось. Пол подумал, что это, вероятно, было связано с
падением барометра. Такое объяснение было ничуть не лучше любого другого.
этому времени он уже очень нуждался в нем - настолько сильно, что подумывал
о припрятанном запасе. Завтрака не было. Только пилюли. Когда она вошла в
комнату, на ней все еще был ее розовый стеганый халат. Он отметил со все
возрастающим дурным предчувствием красные полосы, как от удара плетью, на ее
щеках и руках. Он также увидел липкие пятна на халате; на ногах у нее был
только один шлепанец. "Садслаш", - раздавалось за Энни, когда она
приближалась к нему. "Садслаш, садслаш, садслаш". Волосы ее обвисли вокруг
лица, глаза были мутными.
липкие брызги. Что-то красное, коричневое, неприятное белое. Пол не имел
представления, что это могло быть. Пилюли ударились о его грудь и упали на
колени. Она повернулась, чтобы уйти. "Садслаш, садслаш, садслаш".
плечи ее казались шире в розовом халате, а волосы сбились в разбитый шлем.
Она напоминала первобытную женщину, выглядывающую из своей пещеры.
тупым выражением, зажав нижнюю губу большим и указательным пальцами правой
руки. Она вытянула ее и затем закрутила, одновременно вдавливая вовнутрь.
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Акунин Борис
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия