твоего здоровья. То, что ты пишешь о своей нервности, напомнило мне
собственную мою молодость, когда я, работая в Антверпене, вынужден был
уехать в Эмс и пройти там курс лечения. Если и тебе, сын мой, понадобится
что-либо подобное, то знай, что я в любую минуту готов морально и
материально поддержать тебя, хотя в последнее время, столь неспокойное в
смысле политических событий, я и воздерживаюсь от излишних расходов.
Гамбург, чтобы повидать твою сестру Тони. Супруг ее нас не приглашал, но
принял с большой сердечностью и в течение двух дней, которые мы у него
провели, до такой степени усердно занимался нами, что даже забросил свои
дела, и мне лишь с трудом удалось выбрать время для одного-единственного
визита - к Дюшанам. Антония на пятом месяце; врач, ее пользующий,
заверяет, что все идет нормально, и за исход не опасается.
радостью узнал, что ты и privatim [как частное лицо (лат.)] желанный гость
в его семействе. Ты, сын мой, уже достиг возраста, когда пожинают плоды
воспитания, данного человеку его родителями. В этой связи я хочу сказать
тебе, что в твои годы, работая в Бергене и в Антверпене, я всегда почитал
своим долгом по мере сил угождать супругам моих принципалов, что, без
сомнения, принесло свои плоды. Не говоря уже о лестном чувстве, которое
испытываешь, общаясь с семейством принципала, молодой человек обретает в
лице его супруги покровительницу и заступницу - на случай, правда, крайне
нежелательный, но все же возможный, если им будет допущена какая-либо
оплошность в деле или если он по другой причине вызовет неудовольствие
главы фирмы.
что в них сквозит живейший интерес к делу. Но полностью я их одобрить не
могу. Ты исходишь из того положения, что сбыт продуктов, производимых или
перерабатываемых в окрестностях нашего города, а именно: зерна, брюквы,
кур, мехов, шерсти, растительного масла, жмыхов, костей и т.п., и есть то,
чем естественно и закономерно должны заниматься наши коммерсанты, и потому
ты собираешься наряду с некоторыми комиссионными делами заняться также и
этой отраслью торговли. В свое время, когда конкуренция была у нас еще не
так велика (теперь она, конечно, изрядно возросла), я носился с теми же
мыслями и, поскольку у меня имелось время и возможность, даже проделал
некоторые опыты. Я и в Англию ездил главным образом для того, чтобы
завязать там связи, полезные для этого начинания. Я добрался до Шотландии,
познакомился кое с кем из нужных мне людей, но вскоре понял, сколь
рискованны подобные экспортные операции, и счел за благо от них
отказаться. Кроме того, у меня в памяти всегда свежо предостережение
одного из наших предков, основателя фирмы: "Сын мой, с охотой приступай к
дневным делам своим, но берись лишь за такие, что ночью не потревожат
твоего покоя".
временами меня и охватывают сомнения, ибо я вижу, что люди, не
придерживающиеся таких принципов, значительно лучше преуспевают. Я имею в
виду Штрунка и Хагенштрема - их дело непрерывно разрастается, тогда как
наше движется очень уж потихоньку. Ты знаешь, что капитал фирмы сократился
после смерти твоего деда, и я молю бога лишь о том, чтобы оставить тебе
дело хотя бы в нынешнем его состоянии. Ведь в лице нашего управляющего,
г-на Маркуса, я имею неизменно дельного и опытного помощника. Ах, если бы
семья твоей матери была хоть немного бережливее! Наследство Крегеров
должно сыграть для нас важнейшую роль.
Я выбран старшиной Бергенской коллегии (*28) и депутатом от бюргерства в
финансовый департамент, в коммерческую коллегию, в отчетно-ревизионную
комиссию и в приют св.Анны.
того, меня просили передать тебе поклон: сенатор Меллендорф, доктор
Эвердик, консул Кистенмакер, маклер Гош, К.-Ф.Кеппен, а из наших служащих
г-н Маркус и капитаны Клоот и Клеттерман. Господь да благословит тебя, сын
мой!
благополучном разрешении от бремени вашей дочери, а моей горячо любимой
супруги Антонии, последовавшем полчаса назад. По господнему соизволению -
это девочка, и я не нахожу слов, чтобы высказать свою радость и умиление.
Самочувствие нашей дорогой родильницы, а также ребенка не оставляет желать
лучшего; доктор Клаасен выразил свое полное удовлетворение подобным
исходом. Г-жа Гросгеоргис, акушерка, тоже считает, что все сошло
прекрасно. Волнение побуждает меня отложить перо. С чувством глубочайшего
уважения и нежности к досточтимым родителям подписываюсь:
хочу назвать ее Метой, но Гр. стоит за Эрику.
2
тарелку, которой заботливо прикрыли его суп. - Ты нездорова? В чем дело? У
тебя страдальческий вид!
кроме консула и консульши, обычно сидели только мамзель Юнгман,
десятилетняя Клара и тощая смиренная, молча все поедающая Клотильда.
Консул огляделся кругом. Лица у всех вытянутые, расстроенные. Что
случилось? Он сам пребывал в нервном и тревожном состоянии: на бирже было
неспокойно из-за этой дурацкой шлезвиг-голштинской истории... и еще другое
беспокойство носилось в воздухе. Через несколько минут, когда Антон ушел
за жарким, консулу сообщили о том, что стряслось в доме. Трина, кухарка
Трина, до сих пор неизменно преданная и добросовестная, внезапно перешла к
открытому возмущению. К вящему неудовольствию консульши, она в последнее
время заключила дружбу, род духовного союза, с приказчиком из мясной
лавки, и этот всегда окровавленный гоноша, видимо, оказал гибельное
влияние на развитие ее политических воззрений. Едва только консульша
начала выговаривать ей за неудавшийся луковый соус, как она уперла
обнаженные руки в бока и сказала буквально следующее: "Помяните мое слово,
сударыня, вам уж недолго царевать! Скоро заведутся другие порядки, скоро я
буду сидеть на диване в шелковом платье, а вы будете мне прислуживать..."
Само собой разумеется, ей было тотчас же отказано от места.
грозы. Правда, старых грузчиков и складских рабочих не так-то просто было
сбить с толку. Но из молодежи некоторые уже вели себя как одержимые
новейшим духом - духом крамолы. Весной произошли уличные беспорядки, и
хотя уже был составлен проект новой конституции, учитывающий требования
новейшего времени, который несколько позднее и-был утвержден сенатом, не
пожелавшим обратить внимание на протесты Лебрехта Крегера и еще нескольких
старых упрямцев. После этого были выбраны народные депутаты и созвана
городская дума. Но спокойствие не восстанавливалось. Всюду царила смута.
Каждый хотел по-своему пересмотреть конституцию и избирательное право; все
бюргеры перессорились. Одни, в том числе и консул Иоганн Будденброк,
требовали "сословного принципа". "Нет, всеобщее избирательное право!" -
шумели другие, среди последних и Хинрих Хагенштрем. Третьи кричали:
"Общесословные выборы", сами не понимая хорошенько, что означает этот
лозунг. В воздухе носились и такие идеи, как уничтожение различий между
"бюргерами" и "жителями" и распространение гражданских прав на лиц
нехристианского вероисповедания. Не удивительно, что будденброковской
Трине взбрела на ум идея шелкового платья и сидения на диване! Ах, это
было бы еще с полбеды! События грозили принять и вовсе страшный оборот.
быстро бегущих облачков казалось светло-серебристым от пронизывающих его
солнечных лучей, несших уже столь мало тепла, что у Будденброков в
ландшафтной, за высокой до блеска начищенной резной заслонкой печи,
потрескивали поленья.
вязала за рабочим столиком у окна, а Клотильда, тоже быстро перебиравшая
спицами, сидела рядом с консульшей на диване. Клотильда Будденброк была не
намного старше своей замужней кузины; ей недавно исполнился двадцать один
год, но черты ее длинного лица уже заострились и гладко зачесанные волосы,
не белокурые, а какие-то тускло-серые, завершали ее облик старой девы.
Впрочем, она была довольна и в борьбу с обстоятельствами не вступала.
Может быть, она даже испытывала потребность поскорее состариться, поскорее
разделаться со всеми сомнениями и надеждами. У нее гроша не было за душой,
она знала, что во всем мире не сыщется человека, который бы женился на
ней, и покорно смотрела в глаза будущему, не сулившему ничего, кроме жизни
в маленькой комнатушке на пенсию, которую могущественный дядюшка
исхлопочет для нее в каком-нибудь благотворительном заведении, пекущемся о
бедных, но благородных девицах.
Тони сообщала о добром здравии маленькой Эрики, в другом Христиан подробно
и пылко описывал прелести лондонской жизни, не слишком распространяясь о
своей деятельности у м-ра Ричардсона. Консульша, приближавшаяся к середине
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Роллинс Джеймс
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Прозоров Александр