исключительно к нашей группе.
как он это почувствовал? Причем сразу, не располагая никакими конкретными
сведениями! Что здесь: опыт или готовый результат скрытой работы
подсознания? Нет, пока Гурий не найдет для подсознания подходящий
алгоритм, мы можем не беспокоиться за свой кусок хлеба. Машины без нас
ничего не сделают... Итак, перво-наперво - к Старику. Потом наша
спецгруппа начнет действовать. Поищем <Яву> с коляской, пройдемся по всем
линиям. Что-нибудь обязательно прояснится. Как же иначе?.. Нужно будет
договориться, чтобы нас немедленно ставили в известность о каждом
неопознанном трупе... Портреты Ковского тоже не худо бы разослать. На то и
колеса даны мотоциклу, чтобы ездить. Сегодня здесь, завтра там...>
собрался. В пятнадцать часов тебя устроит?
отправился в НТО к Ашотову.
оторванность от мира, начинается летопись их робинзонады. Огненная подкова
совершенно отрезала Светлое озеро да луг с молодым соснячком на суходоле и
от Электрогорска, и от бетонной дороги. Лишь тоненький перешеек
одноколейки соединял еще не тронутый пожаром остров с Заозерьем. Но по
рельсам днем и ночью сновали пожарные дрезины; маленькие паровозики
толкали платформы с землеройными машинами и песком, шаткие зеленые
вагончики с войсками. Стекольщик был не настолько наивен, чтобы надеяться
незаметно проскочить по насыпи.
подобных мероприятиях играет далеко не последнюю роль. Первое время,
услышав стрекот вертолета, Фрол тащил Витька в камыши, и они пережидали
опасный момент, увязая в черной, хрусткой от улиток грязи. Но лиловый
угарный дым столь плотно застилал землю, что можно было не прятаться.
было выйти на насыпь. На левом берегу озера находился как раз разъезд, где
стоит поезд на Электрогорск, пока по одноколейке проходит встречный.
Сейчас туда пригнали оборудованный бульдозером танк, а в тупике постоянно
дежурила дрезина. От холма до разъезда было километров семь-восемь.
Стекольщик не сомневался, что в случае опасности они сумеют прорваться
туда не только на мотоцикле, но и на своих двоих.
озеру зверь" со всей округи. Перепуганных, дрожащих в ивняке да камыше
зайцев можно было брать прямо руками. Хватало и птицы. Одурманенные дымом
утки, кулички, водяные куропатки трепыхались в осокорях, бессильно били по
воде перепончатыми лапами, крутясь на месте и затихая. Одна беда - змеи.
Ужи да гадюки со всего классона спешили укрыться в Светлом. Витьку, не
отличавшему ядовитого гада от желтопузика, повсюду слышалось шипение; он
испуганно шарахался от случайного прикосновения холодного стебля кувшинки;
подозрительно всматривался в причудливые сплетения осклизлых корневищ.
Поэтому он наотрез отказался подбирать по утрам околевшую в озере дичь.
Всю заботу о пропитании взял на себя Стекольщик. Он собирал летние опенки,
клюкву и гонобобель, прошлогодний лещинный орех и брусничный лист, который
они заваривали вместо чая. Он же заготовлял впрок птицу, варил и жарил ее
на костре, благо соли они купили килограммовую пачку. Огонь разводили
только днем, когда завеса гари укрывала их островок от стрекозиного глаза
вертолета.
называть Москву и прочие крупные центры не иначе, как Большой землей, что
было явным отголоском долгих месяцев, проведенных за Полярным кругом.
мягких, поросших кукушкиным льном кочек. - Вот только выпить нечего. А
ведь гонобоба-то, гонобоба... Голова кругом идет! Сюда аппаратик со
змеевичком - помирать не надо. А, Вит"к?
чирка. - Только как бы не угореть. Дым-то этот глаза ест, и перхаю я. Как
бы не того...
дундука - он, поддавши, в поле заснул - гусеницей переехало, прямо начисто
в залежь вдавило, и то ничего.
гроб по телефону заказал, а он вдруг проснулся, рассолу запросил. Его
потом, говорят, знаменитый болотный профессор Веллер смотреть приезжал и в
торфяной институт вне конкурса зачислил.
Витька, а лишь настроила его на еще более грустный лад.
надо, а где я? Вон я где!.. Опять прогул, выходит. Уволят меня.
брюшку. - Директора твово, точно, могут уволить, а тебя - не. Где это
видано, чтоб монтеров с работы выгоняли? Да их днем с огнем ищут! Я бы на
твоем месте еще куда на полставки пошел. Лучше всего в кооператив.
Заявился в неделю раз, обошел квартиры - где трояк, где рупь. А зарплата
идет. Ты с дамочками лялякаешь, жучки на пробки мотаешь, а тебе денежки
начисляют.
с половиной ставках работала. При полном пенсионе! Она как главврача или
директора там облает, так того санитары на носилках уносят. А профессоров,
ординаторов всяких знаешь как шугала? Все перед ней на задних лапках. Иди
сыщи себе другую уборщицу, ишь ты, шустрый какой!.. Да не боись ты никого.
Мало ли почему человек на работу не вышел?
тебя, дура. Понял? А потому тебе все позволено.
Константинович позаботился.
колонии объяснял, что вору в законе с мусорами не по пути. А ты переписку
затеял, дура. И с кем? С легавым! Ну не чокнутый?
милости на два годочка скостили. Хорошие люди - они везде есть. На работу
опять же устроил...
авось зачтется... - Стекольщик плюнул сквозь стиснутые зубы в тлеющие
угли.
забываю.
случая на лесоповале не позабуду.
а там - поминай как звали. Со мной, браток, не пропадешь. Полкуска в месяц
я тебе гарантирую.
решил. Если бы ты меня тогда не уговорил... - Вит"к побросал кости в огонь
и, выдрав клок белого моха, обтер руки.
добрый. Никому зла не желаю. За всю жизнь мухи не обидел. Только жизнь -
она какая, Вит"к? Беспощадная она, лютая. А человеку, поимей в виду,
никогда никакой зарплаты не хватает. Вот и кумекай, изворачивайся. Нам
много не надо, запасов не делаем и сберкнижек не заводим, а обеспечить
себе сносное существование должны. Кто ж мог подумать, что так выйдет?
Упокойничек нам здорово подгадил. Не то сидели бы мы с тобой теперича в
<Якоре> и красную икру ложками лопали.
Кровь человеческую даже в драке проливать - последнее дело... А в
Жаворонках, что говорить, не подвезло.
как бы не доискались. Авось билетик выручит. Уехал человек на поезде и