Чтение 33–й страницы книги ~Сестрички не промах~

- Придет... - и тоже была не права. Михаил Степанович не пришел. Мы
завтракали в напряженной тишине, время от времени с тоской поглядывали на
пустующее место под образами. Сестрица треснула по столу ложкой и спросила:

- Да где же его нелегкая носит?

Я поднялась.

- Идем на пустырь...

Мы пошли, оставив Евгения в доме. В случае появления Михаила Степановича
он должен был нам сигнализировать.

- Он про кровь говорил, - вводила я сестрицу по дороге в курс дела. -
Видел ее в пять утра.

- Где?

- Где-то на фундаменте.

- А чего он в пять утра сюда полез?

- Любопытство одолело. Кто-то из-под земли стучал.

- Совсем спятил твой бывший.

- Слушай, а может, была кровь? Может, это кровь троюродного после прямого
попадания в капкан? Он сидел в своем подземном ходе и стучал чем-то, себя
освобождая.

- Хорошая мысль, - заметила сестрица, почесав нос. Ни капли крови
обнаружить не удалось, дождь все смыл. - Чудеса, - сказала Мышильда, щуря
глазки, точно видела фундамент в первый раз. Тут пришла мне в голову некая
мысль и серьезно обеспокоила.

- Идем-ка к соседям, - нахмурилась я и первой полезла в дыру.

Дверь нам открыл Максим. Мышильда томно потупила глазки, а я спросила:

- Сашка где?

- Уехал.

- Куда это?

- К брату. Дела у них.

- А Коля?

- И Коля с ним. А зачем тебе Коля? Ты же честная девушка?

- Ладно, и ты сгодишься, если никого другого нет, - кивнула я, не обращая
внимания на ядовитость его речей, и вошла в дом, сестрица шмыгнула следом.

На веранде мы заприметили кое-что интересное - на столе во множестве были
разложены карты и планы, судя по всему, Макс их внимательно изучал. Мышильда
юркнула к столу, а я обратилась к Максу:

- Я хотела узнать, вы, часом, ночью никого не убили?

- Как это? - немного растерялся Максим.

- Ну уж не знаю... У меня муж пропал, а перед этим кровь на фундаменте
видел. Вот я и подумала: может, вы кого убили, да труп в ходе спрятали, а
потом и мужа моего тоже укокошили, потому что он вас застукал, Ты мне скажи
как есть, чтоб я себя не изводила, к тому же ты знать должен, что врать
нехорошо, хоть ты парень, конечно, непутевый и правды от тебя не дождешься.
Потому и хотела с Сашкой поговорить или с Колей.

- Да ты сдурела совсем? - разозлился Макс. - Чего ты городишь?

Он наливался краской и гневался, а я к нему приглядывалась.

- Правда никого не убивали? - спросила я через минуту.

- Чтоб мне пропасть...

- Куда ж он тогда делся? - запечалилась я.

- Найдется, - заявила Мышильда, грызя ноготь и сунув нос в планы. -
Откуда у тебя это? - спросила она, с хитрецой поглядывая на Макса.

- От верблюда, - ответил он и из вредности стал складывать бумаги.

- Ага, - сказала Мышь и кивнула.

Мы покинули Макса и устроились на своем крыльце. Евгений, выглянув из
дома в состоянии крайней тоски, сообщил, что Степаныч не появился. Заметив
наше томление, на свое крыльцо вышел Иннокентий и громко спросил:

- Пришел?

- Нет, - грустно ответили мы, и я прошипела:

- Вернется, я ему уши оторву.

- Лучше в угол поставь, - посоветовала Мышильда, но тоже переживала.

Ближе к обеду мы прошлись по улице и близлежащим переулкам и даже
поспрашивали отдыхающих на крылечках бабулек, не встречался ли им
предпоследний. Тревога нарастала. На поиски был отправлен Иннокентий
Павлович, а мы вернулись в дом и, чтобы хоть как-то приободрить печального
Евгения, послали его в магазин. Если горечь и сошла с его лица, так только
самую малость, а я попеременно то грозилась, то беспокойно поглядывала в
окно.

***

Мы выпили по первой, и тут в окно я увидела участкового и позвала:

- Иваныч, зайди на минуту.

Тот вошел, поздоровался и охотно принял приглашение к столу, после чего я
сообщила:

- Беда у нас. Михаил Степанович пропал. Последний раз видели в пять утра.
На улице дождь, а у него голос.

- У соседей спрашивали?

- А как же. По всей улице пробежались. Совершенно негде ему быть.

- Подождем, - сурово нахмурился участковый. - Может, объявится. А в
больницы звонили?

- Иннокентия Павловича на розыски отправили.

- Это дело. Я тоже со своей стороны приму меры, - заверил он и, выпив на
дорожку, удалился.

- Что будем делать? - спросила я Мышильду. - Заявим в милицию?

Она махнула рукой.

- Много от них толку. Это ж самый ленивый народ на свете. Путного все
равно ничего не сделают. К тому же искать начнут только через три дня.

- А человек пропал, - вздохнул Евгений и, посмотрев на лик Спасителя,
перекрестился, чем окончательно запугал меня.

- Нет, я с ума сойду, - пожаловалась я. В этот момент на крыльцо кто-то
вошел, мы замерли, ожидая появления Михаила Степановича, но на пороге возник
Максим. Мы разочарованно вздохнули, а он спросил:

- Не появился?

- Нет, - ответила Мышильда, а я добавила:

- Мы уже все участковому рассказали, так что если есть на тебе грех, так
колись сейчас.

- Нет на мне греха, - потряс головой Максим. - Я честный парень, просто
по первому разу тебе не приглянулся и ты решила по-другому.

Мы вторично вздохнули, а Макс сказал:

- Пойдем к пустырю прогуляемся. Вдруг найдем что-нибудь интересное?

- Мы сегодня только Михаила Степановича ищем, - запечалилась я.

- Кровь он заметил на фундаменте... - сказал Макс.

- Мог и соврать, - буркнула Мышильда. Однако мы обе встали и молча
взглянули на Евгения.

- Я здесь покараулю, - кивнул он, и мы пошли.

Дождь вдруг полил как из ведра. Мы вынуждены были вернуться в дом, но
устроились не в кухне, а на терраске, потому что я сильно разволновалась
из-за пропажи мужа и решила прилечь, чтобы хоть немного успокоить нервы.

- Подземный ход уже нашел? - поинтересовалась сестрица у Максима.

- Нет, но найду.

- Разумеется, у тебя же план.

- Ага, - улыбнулся Макс и сел на кровать рядом с сестрицей, но через
минуту вскочил как ошпаренный и привалился к стене. - Здесь три хода,
сходящиеся в одной точке. Правда, их должны были засыпать еще в прошлом
веке.

- Засыпали, а братец шастает, - хмыкнула я. - Ты ж ночью сам видел.

- Видел, - согласился Максим. - Точнее, слышал. Мы его найдем.

- И капкан внутри поставим, - злорадно добавила Мышильда, а потом
спросила задумчиво:

- Ты заметила? Ночью он не копал.

- С одной ногой много не накопаешь, - пожала я плечами.

- С рукой, - покачала головой сестрица. - Если была кровь, значит, в
капкан он рукой угодил. На ноге ботинок, не босиком же он ходит.

- Кто его знает.

Мышильда, глядя за окно, добавила:

- Ночью он не рыл либо потому, что был временно нетрудоспособным, либо
искал воровской общак. Я правильно выражаюсь? - съязвила она, повернувшись к
Максиму.

- Не ожидал от вас, Марья Семеновна, - запечалился он.

В этот момент на кухне что-то упало, и я прислушалась. Евгений Борисович
вроде бы с кем-то негромко разговаривал. Потом хлопнуло кухонное окно, и все
стихло. "Неужто Евгений так тоскует, что сам с собой разговаривает?" -
подумала я и мыслями вернулась к словам сестрицы.

- А ведь точно, - приподнявшись на локтях, сказала я. - Братец на баксы
переключился, бродил подземным ходом, искал и чем-то там стучал. Этот стук
Михаил Степанович и услышал. И кровь, должно быть, братца. Я Михаила
Степановича утром отругала, а он мужчина настойчивый и любопытный, пошел еще
раз на пустырь свои подозрения проверить и что-то там углядел.

- А вредитель заманил его и... - закончила Мышильда. Мы разом вскочили. -
Идем скорее, может, жив еще...

Я влетела в кухню за Евгением, потому что в таком деле каждый боец на
счету, и растерянно замерла: хозяин отсутствовал. Окно было распахнуто
настежь, и никаких признаков наличия Евгения Борисовича в доме и на улице не
наблюдалось. Самым пугающим было то, что на столе осталась стоять недопитая
бутылка водки. Что-то чрезвычайное заставило Евгения бросить ее и кинуться в
окно.

- Его похитили, - мрачно предположила я. - Кто-то подошел к окну, Евгений
высунулся и был схвачен.

- Точно, - скривился Максим. - Как петух. - И запел дурным голосом:

- "Несет меня лиса за синие леса..."

- Замолчи, - пристыдила Мышильда и ткнула пальцем в бутылку. - Видишь?