Восемнадцать шиллингов в неделю. Немного, но чертовски больше, чем могу
заработать я. Но все равно мы их не получаем.
пособия, раз она получает восемнадцать. Получается одно и то же.
работает, а это что-то да значит. Пойду, Чарли, посмотрю, может, тетка
проснулась.
душе. Она читала про тебя и хочет узнать, что значит быть героем в
Лондоне. Поживешь немного?
вокзале. Он вскользь заметил, что хотел бы снять комнату поблизости.
наверное, куда больше. Что ж, съезжу за твоим багажом. Ничего, ничего,
все-таки хоть чем-нибудь займусь.
одолжении, и дал ему шиллинг.
приятно увидеть, что в доме есть мебель, хотя вся она была старая, ветхая.
Конечно, за эти годы нового ничего не покупалось, но они пока не дошли до
того, чтобы снести все в ломбард. А это что-то значит.
все эти вещи. Все идет как будто ничего, а? - Голос его звучал бодро и
оживленно.
нашелся покупатель. В ломбард сейчас ничего, кроме постели, не берут. Все
ломбарды давно переполнены. Здесь каждый готов что-нибудь продать, да
покупать некому.
понимать. А потом видишь, что не очень понимаешь жизнь. Иди, поговори с
теткой. И не забудь нашего уговора.
тетки, а потом ее встревоженный крик, зовущий его. Он почувствовал, что
странно слабеет, как будто сердце у него в груди таяло. Первое, что он
увидел в комнате, были ее глаза, те же самые живые черные глаза, только
сейчас они были больше, чем когда-либо.
готов был заплакать: она так постарела, стала такой желтой, худой,
маленькой. В эту грустную минуту ему вспомнилось все светлое, что было
связано с ней, все радостное, вспомнилось, как вспышка молнии, чтобы
окончиться вот этой минутой. "Ах, черт! - сказал он себе. - Ах, черт!"
кожа да кости, но твоя бедная тетка никогда не была лучше, она всегда была
похожа на-кролика за четыре пенса. Ах. Чарли, я так рада, что ты приехал.
Ты выглядишь таким молодцом! Знаешь, сейчас ты больше всего похож на мать.
Как бы она гордилась тобой! Как бы гордилась! И я горжусь тобой, Чарли, мы
все гордимся. Всем, что написано о тебе в газетах, твоими фотографиями -
всем, всем. А как ты одет! Ручаюсь, Джонни тебе ужасно завидует. Ты
заметил это? Бедняга, он хотел бы тоже так вот одеваться, выглядел бы так
же, как ты, но у него нет возможности. Правда, это несправедливо? У
молодых людей нет никаких возможностей! И не только здесь, а везде! Ладно,
Чарли, расскажи-ка мне все с самого начала. Но почему ты оставил всех этих
важных людей в Лондоне и приехал сюда?
не мог приехать. Потом он рассказал обо всем, что произошло с ним в
Лондоне. Лицо тетушки все больше и больше сияло по мере того как Чарли
рассказывал о своих приключениях. А он должен был рассказывать подробно
даже о том, что он ел и пил и какое было белье на его постели в этом
великолепном сказочном отеле.
пустяках. Я хочу послушать вас.
он присматривает за мной. Просто даже смешно. Говорит, что мне нужен
покой, а сам кричит, как здоровенный буйвол.
знакомы с ним вот уже двадцать пять лет. Он кричит, потому что все ему не
нравится. Он не может отправить меня в лечебницу, потому что список тех,
кто ждет своей очереди, длиной в целую руку. Да я и не очень хочу ехать -
кто будет заботиться о моих двух непутевых мужчинах и глупенькой девчонке?
Но доктор говорит, что ехать надо и не может отправить, а мы не можем
заплатить, вот так все и получается. Послушал бы, что он говорит. Он самый
настоящий красный, такой же, как Джонни. И голова и мысли - все красное,
вот какой у нас доктор. Но он - чудесный человек. Он лечит меня, хотя
знает, что мы не можем заплатить и не имеем права на лечение по страховке.
лет безработный не имеет права на бесплатное лечение по страховке и вообще
ничего не имеет. Таких доктора всегда признают безнадежными.
Чарли, твой дядя Том, Том Аддерсон, один из лучших механиков, которые
когда-нибудь работали у Стерков, - а ведь моторы Стерков знают во всем
мире, - дошел до такого вот. Ты помнишь, каким он был?
здесь, он постарел на двадцать лет. Такая жизнь его просто убивает, просто
убивает. И не нужда - хотя нужда тоже ужасна, - но то, что он чувствует,
что он не нужен. Его убивает безделие. Я знаю, мы не должны жаловаться, мы
все-таки кое-как живем, многие живут куда хуже нас, но иногда он говорит,
когда ему особенно тяжело, всякое. Он говорит: "Что ж, Нелли, пора
умирать. Моя жизнь кончилась". Я не разрешаю ему говорить так - так вот
отчаиваться. Жить так хорошо! Так хорошо жить! - говорю я ему. - У нас еще
будет хорошее...
строил дорогу для муниципалитета. Ему, бедняге, даже тяжелее, чем отцу:
отец все-таки имел постоянное место и прилично зарабатывал, а Джонни этого
никогда не знал. Некоторые парни вообще даже не представляют себе, что
такое работать, и отец говорит, что никогда не узнают. Я ручаюсь, если бы
Джонни повезло, он бы неплохо работал. Чего я боюсь, так это, что вот-вот
Джонни женится. Если это случится, так он и жена должны будут жить у нас.
Некоторые матери были бы этому рады. Женится сын или дочь выходит замуж, и
если они должны жить вместе со стариками, то такая мать командует в доме и
не позволяет дочери или невестке растить собственных ребятишек. Видишь,
Чарли, что творится кругом. Такие матери, как старые и упрямые цыганки. А
я смотрю по-другому. Я до смерти боюсь, что в один прекрасный день Джонни
приведет в дом девушку, которую он впутал в беду, и они начнут заводить
свою семью в соседней комнате. Но ведь и сердиться на них нельзя, правда,
мальчик? Ведь даже если у них нет работы, они же все равно люди. Они
молоды, и должна же быть у них хоть какая-нибудь радость!
шиллингов в неделю и, ручаюсь, - я всегда ей это говорю - съедает на эти
же восемнадцать шиллингов. Нам от ее работы ничуть не легче, потому что ее
заработок вычитают из пособия, как если бы она отдавала домой все до пенса
и нам ничего не стоило содержать девушку, которая работает весь день и
половину вечера. Нам не легче от этого, а труднее. Я, Чарли, беспокоюсь за
Мэдж не меньше, чем за Джонни. Она говорит, что в Слейкби ей больше нечего
делать и собирается уехать и где-нибудь поступить в официантки или стать
еще кем-нибудь вроде этого. Некоторые ее подружки уехали и пишут ей, а как
я могу ругать ее за то, что она хочет уехать, раз здесь больше нечего
делать молодой и хорошенькой девушке? А она очень хорошенькая, особенно,
когда при нарядится - прямо картинка. Видишь, Чарли, сколько забот. Если
бы она была похуже, я бы так не боялась, но за ней всегда ухаживали парни
и даже мужчины, а жизнь, как говорит отец, она узнает на бегах или в
"Электрик Палас" [кинотеатр]. Конечно, о ней не скажешь, что она какая-то
такая, но, знаешь, какие они, девушки, в этом возрасте: ни капли здравого
смысла, на уме только наряды и кино. Мало ли что может случиться, если она
уедет так далеко и будет одна. Отец даже и слышать не хочет, и думать,
говорит, не смей. Из-за этого они ссорятся, только я знаю, не он, а я
удерживаю ее здесь. Кто-то пришел. Наверное, Джонни.
чемодана и спросил у матери, где Чарли может найти для себя подходящую
комнату.
Самойлова Елена
Андреев Николай
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Каменистый Артем
Сапковский Анджей