будет хорошо ухаживать за больной. Ребенку на новом месте было бы тоскливо
среди незнакомых... А когда пан приедет, он велит вам тут выстроить дом
получше и жалованья прибавит, будете обеспечены до конца жизни.
жене:
заманчивыми, что она тотчас побежала в дом, перерыла весь сундук и через
несколько минут вышла разодетая как на храмовой праздник, не забыла даже
бусы надеть. Башмаки она несла в руках.
свои красные босые ноги.
ребенка, и уложила на сиденье в углу коляски, сама же заняла место впереди.
Рядом с Анелькой села пани, а Юзек был уже на козлах.
приговоренный к смерти.
что забыл об этой формальности, а Ягна была всецело поглощена тем, что едет
в карете, запряженной четверкой лошадей. Она так осмелела, что, прикажи ей
сейчас муж остаться дома, она не послушалась бы его, хотя бы ей по
возвращении грозила за это взбучка.
как ни тяжело было у него на душе. Шагал бедняга позади, шагах в двадцати за
экипажем, смотрел издали на жену, как на икону, и знаками показывал ей, как
сильно он огорчен: то разводил руками, то ломал их, сжимал кулаки и,
наконец, начал рвать на себе волосы.
рвет... Спятил, что ли?
сам приходи в Вульку.
кулаком и пошел обратно к дому. Теперь ничто уже не мешало Ягне оставаться
при больной.
озираться вокруг, мысль ее работала. Кто эта добрая женщина? Куда они едут?
Может быть, в новом месте ждет мама, которая вздумала им устроить сюрприз?
поверхность болота, испещренную кочками.
что деревья протягивают к ней ветви и шепчут что-то, но, раньше чем она
успевала уловить хоть слово, дерево оставалось позади.
Весь лес знает какую-то тайну, не печальную и не радостную, но очень-очень
важную, и шепчет ее. А она, Анелька, не понимает...
одна с другой, начинали раздражать Анельку. Она закрывала глаза, и тогда ей
казалось, что коляска внезапно остановилась. Открывала - нет, едут, и из-за
тополей смотрят на нее любопытные глаза. Кто это? Что это там? Множество
видений, бесформенных, туманных и безмолвных, проходили перед ней.
боязнь пространства. Какое небо огромное, глубокое, а она лежит над этой
бездной, ни к чему не прикрепленная! Ей казалось, что она сейчас куда-то
провалится, потом - что вокруг уже не пустота, а плотная густая масса,
которая сдавливает ее со всех сторон.
Ой, держите меня!
едва проехали еще шагов двести, как девочка заплакала и стала просить:
у меня внутри дрожит... Не знаю, что со мной... не знаю, куда меня везете. Я
никому ничего плохого не сделала, за что же меня так мучают? Мама! Ой, мама!
Анельку на руках. Юзек и Ягна плакали, а пани была в сильном беспокойстве.
лекарь, а рядом на табурете - пани Вихшицкая, компаньонка той дамы, которая
увезла к себе Анельку и Юзека.
старичок в длинном сером сюртуке.
причесанная, с ватой в ушах.
тут без него мало нахалов! - с сердцем говорил доктор, короткой ручкой ероша
седеющие волосы. - Что от него толку? Отправит больную на тот свет да
положит себе в карман несколько сотен...
сотен, а и тысяч не пожалеет, лишь бы вылечить девочку. Денег много, вот она
дурь свою и тешит, - отозвалась пани Вихшицкая. - Я ей ясно сказала: если
наш доктор не поможет, так никто не поможет. Разве я не помню, как вы хорошо
лечили мне ухо. Ну и что же? Заартачилась и слушать не стала. А скажите, пан
доктор, мне ваши пилюльки принимать еще?
провели железную дорогу, люди здесь с ума посходили - подавай им все только
из Варшавы! Платья из Варшавы, конфеты из Варшавы, врачи из Варшавы, а нас,
местных горемык, совсем в угол загнали.
на бледном лице елейную улыбочку.
Бедный ангелочек! Я в своей жизни видела тысячи больных, но ни одного мне не
было так жаль!
пациентки, - сказал он и поклонился любезной даме, а та улыбнулась еще
приятнее и, придерживая обеими руками пышную юбку, присела, как пансионерка.
подать полендвицу, яйца, ветчину, птицу... вино, пиво...
вторично с таким решительным видом, что дама быстро ретировалась.
через плечо на шатена. - Что, и там такая сушь стоит, как у нас?
развалился в кресле рядом.
как же вы, уважаемый коллега, нашли вчера пациентку?
озноб, язык обложен, пульс учащенный. Других признаков...
он ворчливо. - К несчастью, пани, которая опекает больную, не позволила
поставить ей кровососные банки.
Драгонович. - Вот так новость! - И засмеялся, потирая руки.
справа, или то, которое находится против вашей правой руки, когда вы
исследуете больного?
слова. Но скоро овладел собой и заговорил тише, с вымученной иронией:
пациентки?