Чтение 33–й страницы книги ~Костры на алтарях~

- Меня зовут Хамад. С этого момента все оперативные решения по нашему делу буду принимать я.

- Хорошо, как скажете, - не стал спорить Дора-до. - Я звоню по поводу предложения, которое вы высказали утром…

«Все-таки я тебя достал! - возликовал араб. - Достал!»

Несмотря на продемонстрированную генералу уверенность, Аль-Гамби нервничал всю дорогу до Москвы. А вдруг Дорадо окажется заурядным наемником, заботящимся только о своей шкуре? Что, если любовь для него ничего не значит? Или он попросту плюнет на девушку?

Антрепренеры, с которыми успел переговорить Хамад, в один голос твердили, что Вим от Камиллы без ума, что взгляды, которые он бросал на девушку, способны были прожечь камень. Никто из них не сомневался, что Дорадо и Камилла любовники. Но… Но Вим был перевертышем, двуличным ублюдком, и гнались полицейские не за талантливым музыкантом, а за хитрым dd. Вспомнит ли он о девушке? Вспомнил.

- Аукцион состоится завтра.

- Я знаю, господин Петерсон. - И замолчал, напряженно ожидая реакцию Вима.

Трехсекундная пауза показалась арабу вечностью.

- Очень хорошо, что вы знаете, - тихо произнес Дорадо.

- Ваш отец не был первой скрипкой Венской оперы, Хьюго, он был дирижером.

- Что это меняет?

- Зачем вы обманули девушку?

- К сожалению, я обманул ее только в этом. - Вим уже пришел в себя.

«Они узнали. Молодцы, хорошо допросили Камиллу и хорошо поработали. Но что вам это дает? Хьюго Петерсон навсегда остался в балканской помойке».

- Ваш послужной список внушает уважение, - продолжил Хамад. - Африка, Балканы, вы даже в Белграде побывали.

- Я рад, что сумел произвести на вас впечатление, но предлагаю вернуться к делам.

- Давайте вернемся, Хьюго, я не против.

- Я хочу, чтобы к завтрашнему дню вы перевезли Камиллу в Москву, - твердо сказал Дорадо.

- По-моему, вы не в том положении, чтобы торговаться, - заметил Аль-Гамби.

- Я знаю свое положение, - невозмутимо ответил Вим. - И ваше, кстати, тоже. Точнее - догадываюсь, что с вами сделают, если вы упустите книгу.

«Проклятый подонок!»

- У меня мало времени, Хамад, так что слушайте и не перебивайте. Вы должны перевезти Камиллу в Мо скву. Завтра, сразу после аукциона, я пришлю вам тек стовое сообщение, в котором будет указано место и время встречи. Вы приедете туда с девушкой и деньгами - пятью миллионами юаней. Я отдам книгу, и мы расстанемся.

- Почему текстовое сообщение?

- Я буду со своими компаньонами, которым безразлична судьба Камиллы. - Вим помолчал. - Компаньонов я беру на себя. Ваше дело - привезти девушку и деньги.

В Аравии, московской территории, заселенной преимущественно выходцами из Европы, Хамад чувствовал себя в относительной безопасности. Люди шейха Удэя встретили полицейских в Шарике и отвезли на Балаклаву - шумный проспект, делящий Аравию на северную и южную части. Поскольку Хамад, не желая привлекать к себе лишнего внимания, попросил не размещать группу в отеле, им предоставили пятикомнатные апартаменты в приличном доходном доме.

Девушку заперли в самой дальней комнате, единственное окно которой - наглухо закрытое, разумеется, - выходило во двор. Два других помещения заняли спецназовцы. Четвертое выбрал себе Хамад. Большую гостиную определили местом общих сборов и столовой. Холодильники оказались под завязку набиты едой, так что покидать квартиру полицейским не требовалось.

Поговорив с Дорадо, Аль-Гамби вышел в гостиную, в которой вели скучный разговор спецназовцы, оглядел бойцов и сообщил:

- Завтра. Во второй половине дня или ближе к ве черу. Установите график дежурств по помещению и кухне.

Проверять выполнение приказа Хамад не стал: со всеми спецназовцами он был знаком много лет и знал, что они, пусть и не спеша, под разговоры и шутки, распоряжение выполнят.

Ему же предстояло переговорить с генералом Аль-Кади по поводу денег. Пять миллионов юаней - это меньше, чем пришлось бы заплатить на аукционе, но сумма все равно приличная. Захочет ли Аль-Кади с ней расстаться?

Обдумывая предстоящий разговор, Хамад прошел в дальнюю комнату, приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Камилла лежала на кровати, вытянувшись во весь рост. Глаза закрыты. Правая рука под головой. Перед тем как ей предложили «отдохнуть с дороги», спецназовцы пристегнули девушку наручниками к спинке - окно, конечно, закрыто, но предусмотрительность еще никому не вредила. Впрочем, девушка не сопротивлялась и не возражала, легла как велели и почти сразу же уснула: сознание Камиллы до сих пор туманила вколотая перед путешествием химия. Худенькая, хрупкая, с кое-как собранными в хвост волосами. Жалкая. Вечернее платье, в котором Камиллу привезли из Ланданабада, сгинуло в «Башне Стражей», сейчас девушка была одета в серые джинсы и рубашку. На полу стояли дешевые кроссовки.

Заложница.

До сих пор Аль-Гамби относился к ситуации предельно спокойно. Он придумал использовать Камиллу, он ее использовал, он смотрел на нее без эмоций, как на инструмент, с помощью которого можно добиться цели. А можно и не добиться. Он не чувствовал к ней жалости ни когда ее, перепуганную, доставили в «Башню Стражей», ни когда накачивали химией и задавали вопросы, ни сейчас, глядя на худенькое, беззащитное тело…

«Врешь!»

И признался себе:

«Да, вру».

Сейчас его отношение к Камилле изменилось. Его замысел удался, он достал Дорадо, нащупал слабое место dd. Нащупал слабое место у ветерана африканских войн, у одного из тех, кто зачищал Белград, у беспощадного убийцы. Который… который неожиданно принял решение спасти девушку. Отказаться от сулящего миллионы аукциона и спасти. Очень редкий случай для нашего мира. Необычайно редкий.

И Хамад вдруг понял, что не может наслаждаться победой.

Ему доводилось убивать, обманывать, лжесвидетельствовать, чтобы упечь преступников в тюрьму, но он утешался тем, что делает правое дело. Ему доводилось угрожать террористам убийством их родителей и детей и доводилось расстреливать родственников несговорчивых бандитов. Но сейчас он взял не отца и не мать Дорадо, он взял его женщину. И ублюдок dd, убийца и вор, двуличный перевертыш оказался лучше него, кадрового офицера Европола. Презренный наемник знал, что такое любовь, и готов был рискнуть жизнью ради другого человека.

И стоя в дверях превращенной в камеру спальни, Аль-Гамби понял, что убьет Дорадо.

Потому что иначе до конца жизни будет считать себя дерьмом.

АНКЛАВ: МОСКВА

ТЕРРИТОРИЯ: ЗАНЗИБАР

СОБОР ТРИНАДЦАТИ ПАНТЕОНОВ

В КОШКИ-МЫШКИ МОЖНО ИГРАТЬ ПО-РАЗНОМУ

Учитывая положение Каори в иерархии Католического Вуду, Джошуа Таллер предложил под базу любое здание на ее выбор, и мамбо решила разместиться в главном храмовом комплексе Занзибара. Не в молельном зале, конечно, в одной из примыкающих к собору построек, но все-таки на территории, освященной Лоа. Архиепископу она объяснила, что выполняет секретную миссию и желает быть подальше от посторонних глаз и ушей. Подчиненные ничего не спрашивали. А себе… себе Каори призналась, что ей нужно почувствовать близость духов Лоа. Прикоснуться к их силе. Подпитать свою уверенность.

Ведь слова Папы Джезе до сих пор заставляли мамбо нервничать.

«Лучше бы ты промолчал…»

Каори опасалась, что подчиненные хунганы и мамбо поймут ее состояние, вот и перестраховалась, выбрала под резиденцию святой дом.

- «Приют маньяков» принадлежит канторе брать ев Бобры. Осведомители докладывают, что вечером, когда Дорадо посещал клуб, никто из братьев там не появлялся. Но остается вероятность, что Дорадо свя зался с ними через коммуникатор.

Джошуа Таллер, архиепископ Российский, на совещании не присутствовал, докладывал ближайший помощник монсеньора - Питер Ош. Но Каори это обстоятельство только радовало, она знала, что пятидесятилетний хунган отвечает за безопасность Занзибара и превосходно ориентируется в московских реалиях.

- Вы ведь допрашивали Дорадо, мамбо? Он что-нибудь говорил о своих связях с московскими бандитами?

- Нет, не говорил.

- А в Москве Дорадо бывал?

- Дваилитри раза, выполняя контракт.

Каори отвечала уверенно, ни один человек на Земле, за исключением разве что Папы Джезе, не смог бы догадаться, что она лжет. В действительности мамбо ничего не знала о связях Дорадо с московскими бандитами: когда допрашивала, ее эти подробности не интересовали, а потом стало поздно. Каори понимала, что рискует, что подставляет под удар команду, но… близость духов Лоа делала свое дело - говорила мамбо веско.

- Если у Дорадо нет личных связей, Бобры не станут с ним сотрудничать, - спокойно продолжил Ош. - И никто не станет. Ему нечего предложить. Ему никто не поверит.

- Даже личные связи вряд ли помогут, - подал голос еще один московский хунган, Василий Тула. - С ребятами из Занзибара болотники повоевать могут, но с Католическим Вуду связываться не станут, поостерегутся.

И презрительно рассмеялся. Василий был высок и широк в кости. Он производил впечатление недалекого увальня, однако был единственным замбийцем из всех присутствующих, не считая Каори, разумеется, а в ордене дураков не держали.

- То есть вы считаете, что Дорадо просто купил у Бобры оружие? - уточнила Каори.

- Да.

- Я вообще не понимаю, для чего вы на это по шли, мамбо, - проворчал Л у Мендес, один из птенцов Папы Джезе, отправленных баварским архиепископом в помощь Каори. - Мы сами могли бы обеспечить До радо и оружием, и снаряжением.

Невысокий, но очень плотный, почти квадратный на вид, Лу являлся главным помощником Папы Джезе в оперативных делах, выполняя для архиепископа примерно те же поручения, что Каори для Ахо. Он слыл умелым бойцом и отличным тактиком, досконально просчитывающим каждую операцию, хотя и несколько горячим парнем. Сейчас Мендес не обвинял мамбо в некомпетентности или глупости, просто хотел услышать объяснения.

- Я сделала это специально.

- Это я понимаю. Но оправдан ли риск?

- Мы держим Дорадо на очень коротком поводке, но идеальных ситуаций не бывает, - спокойно ответила Каори. - Вим хитер и умен, не сомневаюсь, что он ищет способ избавиться от опеки, а потому самоуверенность способна сыграть с нами злую шутку. Поняв, что его обложили со всех сторон, Дорадо может отыскать неожиданный, нестандартный ход, который поставит нас в тупик. Он на это способен. Поэтому я и ослабляю поводок, даю ему возможность действовать предсказуемо. Это позволит Дорадо не искать слишком умные решения, а нам - не расслабляться.

- Хитро.

- Наша гостья любит рисковать, - улыбнулся Ош.

- У прижатых к стене воинов два пути: биться до последнего или сдаться. Дорадо пойдет по первому. И мы должны постоянно помнить об этом.

- То есть, ослабив контроль, вы не его напрягли, а нас?

- Совершенно верно, - кивнула Каори. - Я начала операцию в Мюнхене, продолжила во Франкфурте и до сих пор не добилась успеха. В Москве все должно пройти как надо. А для этого мне нужно, чтобы все мы действовали предельно внимательно.

- Все будет о'кей, - пообещала молчавшая до сих пор Леди Пустышка.

Эта мамбо тоже приехала из Франкфурта. Статная, полногрудая, с длинными светлыми волосами, которые она предпочитала не собирать в узел, а лишь перехватывать кожаным ремешком. Пустышка славилась и боевыми навыками, и любвеобильностью: слухи о том, что она переспала со всеми европейскими хунганами, ходили даже по Новому Орлеану. А взгляды, которые Леди изредка бросала на Каори, показывали, что она видит в пришлой мамбо соперницу.

«В борьбе за сердце Папы Джезе?»

- К сожалению, мы до сих пор не знаем, с кем именно связывался Дорадо из номера отеля… - задумчиво протянул Тула.

* * *

АНКЛАВ: ФРАНКФУРТ

ТЕРРИТОРИЯ: PALMENVIERTEL

СОБОР СВЯТОГО МБОТЫ

ЕСЛИ ВЫ ХОТИТЕ ЧЕГО-ТО ДОБИТЬСЯ - НАУЧИТЕСЬ ДЕЛАТЬ ПРАВИЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ

Он был еще очень слаб, могучий организм с трудом преодолевал последствия ранения, он соврал, что работает, но… Но теперь Папа Джезе не мог позволить себе бездействовать. Каори, его глупой, взбалмошной Каори, срочно требовалась помощь, а потому архиепископ, несмотря на запреты врачей, накачался стимуляторами и принялся просматривать информацию, относящуюся к мюнхенскому делу.

А посмотреть было на что.

За последние сутки осведомители из баварского Европола засыпали вудуистов огромным количеством сообщений. Были среди них копии отчетов об обыске квартир Дорадо, и конспиративной, и основной, были разрозненные сведения об операции в Северных Альпах. И, наконец, были кое-какие сведения о сервере dd.

Несмотря на то что информация по базе нейкистов была полностью засекречена, Джезе узнал некоторые подробности операции - привет службе собственной безопасности Европола! - и отметил, что одному из менеджеров dd удалось уйти. Пятнадцать рабочих мест - четырнадцать трупов. Версию о том, что кто-то из работников сервера взял больничный, Джезе отмел сразу. Оставался один вариант - пятнадцатый нейкист спасся.

Архиепископ отодвинул подвешенный над кроватью коммуникатор, опустился на подушки, подложил под голову руки и задумался, уставившись в потолок.

Дано: перевертыш.

Жизнь Вима Дорадо состояла из двух частей: законопослушный музыкант и лихой dd. Последние десять лет все свои темные делишки Дорадо проворачивал только через сервер наемников и тщательно соблюдал конспирацию. Он не был связан с преступным миром Мюнхена или Франкфурта. Изредка общался с барыгами, но это не в счет. Одиночка. Вот и получается, что единственная его надежная связь - все те же нейкис-ты. Они в деле. Они серьезно пострадали от арабов, и они злы. Им не надо ничего объяснять. Им надо только указать цель, и они с радостью продолжат мстить за погибших братьев. А Дорадо может указать цель.

Джезе хорошо чувствовал свой организм и понимал, что действие стимуляторов вот-вот закончится, а потому немедленно вызвал к себе помощника.

- Арабы, как я понял, берегут вещи Дорадо?

- До них не добраться, - покачал головой хун-ган. - К тому же никто из наших осведомителей не знает, куда их спрятали.

- А вещи из логова нейкистов?

- Не уточнял.

Шум в голове нарастал, веки закрывались сами собой. Архиепископ из последних сил боролся со сном, но он должен был отдать приказ до того, как отключится:

- Свяжись с осведомителями, предлагай любые деньги, но пусть они достанут что-нибудь из вещей нейкиста, который ушел от Европола. - Папа Джезе закрыл глаза и едва слышно закончил: - Проснувшись, я хочу услышать хорошие новости.

* * *

АНКЛАВ: МОСКВА

ТЕРРИТОРИЯ: БОЛОТО

ДЕЛОВОЙ ЦЕНТР «БАКУ»

К ПОБЕДЕ ВЕДЕТ УПОРСТВО

«Поэтесса не имела возможности прикоснуться к тайнам, а потому ее картина мира не полна. Верна, но не полна. У нас есть уникальная возможность дополнить Учение, узнать подноготную необъяснимого и соединить его с Цифрой. Если вещи, которые Поэтесса считала сказками, действительно реальны, мы обогатим Учение и закончим работу Поэтессы!»

«Хочешь стать пророком?»

«Я думаю только об Учении. Об эпохе Цифры. О нашей эпохе!»

«Она приближается с каждым днем».

«Но не наступает!»

«Уже наступила».

«Власть Цифры велика, но не безгранична. Мы все еще недостаточно сильны, чтобы объявить этот мир нашим».

«Это произойдет само собой».

«Ничто на этом свете не происходит само собой. Это закон, который будет действовать даже в эпоху Цифры».

«Она уже наступила!»

«Вы спорите не о том».

«Сорок Два отвергает основные постулаты!»

«Он сомневается в них».

«Я не сомневаюсь в том, что эпоха Цифры наступит. Но я верю, что прежде мы должны узнать как можно больше о мире прошлого. Мы обязаны узнать все его тайны!»

Его убежденность пронзала сетевые соединения и достигала душ собеседников. Его вера не вызывала сомнений. Все, что он узнает, он использует на благо Цифры. Он был таким же, как все они, он был нейкис-том. И в его словах был смысл.

«Всем известно, что под действием «синдина» великие ломщики расширяют сознание и сливаются с Цифрой. Но неизвестен механизм этого действия. Непонятно, почему это происходит. До тех пор пока мы этого не знаем, мы похожи на моряков, плывущих по воле волн. Я уверен, что книга даст нам ответы. Пора взять управление кораблем в свои руки!»

«Ты уверен, что dd отдаст нам книгу?»

«Ему некуда больше податься. Мы - его единственная надежда».

Ему запретили использовать мощности московского сервера dd, но на все остальное Сорок Два получил карт-бланш. В его распоряжение поступили три высококлассных ломщика, знающих местные реалии и умеющих работать в условиях постоянного контроля со стороны всевидящей СБА. Менеджеры dd заключили контракты с четырьмя наиболее подходящими для oneрации наемниками: повышенная агрессия и склонность к насилию. Ему дали отличную точку входа: маленький офис с мощным сетевым каналом в одном из деловых центров Болота. Ему дали два «поплавка».

Точнее, обещали дать.

Мощные процессоры были слишком горячим товаром, а потому их доставят непосредственно перед операцией. Завтра, во второй половине дня. Тогда же приедут помощники, и работа закипит.

Они будут прикрывать Дорадо.

Сорок Два еще раз прошелся по комнате. Потрогал выключенные мониторы, провел пальцами по клавиатурам, погладил системные блоки. Он любил ласкать «железо» перед работой и верил, что оно чувствует хорошее отношение.

«Цифра стала вершиной развития, вобрала в себя все достижения человеческого разума. Почти все. Цифра вошла в жизнь каждого, но еще не проникла глубже…»

Лишь несколько ломщиков на свете могут сказать, что их душа оцифрована. Всего десять человек в мире способны вставить в «балалайку» «поплавок», уколоться «синдином» и полностью слиться с сетью.

Избранные.

Пока избранные.

«Я донесу свет Цифры до всех остальных!»

Скрытые законы мира - последний бастион на пути эпохи Цифры. Иррациональные, необъяснимые, невозможные, но действующие. А раз действуют, значит, работают. А раз работают, значит, существует функция, которую можно описать с помощью бинарного кода. Можно оцифровать чудо. И душу. И все на свете.

Главное - изучить законы. Понять корневые шифры.

Последним Сорок Два приласкал свой верный «раллер». После чего выпил воды, расстелил на полу одеяло и улегся спать.

«Завтрашний день станет самым великим после написания Поэтессой «Чисел Праведности»…

* * *

АНКЛАВ: МОСКВА

ТЕРРИТОРИЯ: БОЛОТО

КАФЕДРАЛЬНЫЙ СОБОР ПРИХОД НЕПОРОЧНОГО ЗАЧАТИЯ

ЕСЛИ НЕ ЗНАЕШЬ, КУДА ИДТИ - ИДИ К БОГУ, ЕСЛИ НЕ ЗНАЕШЬ БОГА - ТЕБЕ ВСЕ РАВНО, КУДА ИДТИ

Ритм жизни в Анклавах, казалось, не спадал никогда. Утром люди бегут на работу, вечером - домой. Днем зарабатывают деньги, ночью развлекаются. И так развлекаются, словно урвали у судьбы несколько лишних минут и теперь спешат их потратить. Пока не отняли. Казалось, что жители Анклава не торопятся лишь когда спят или под кайфом. Но так только казалось. В Аравии и Урусе, Шанхайчике и Кришне находилось немало людей, проводящих свои дни неспешно. Они пили чай, медленно обсуждали новости, играли в нарды или мацзян, но большинство из них были стариками.

А обычный житель Анклава или работает, или куда-то торопится.

Однако мужчина, подошедший к католическому храму на Малой Грузинской, являлся счастливым исключением из правил.

Или место здесь было такое?

Несмотря на позднее время и расположение - все-таки Болото, а не Сити, - возле храма не болтались ни бандиты, ни проститутки. Не валялись обколотые торчки. Не шумело призывной рекламой развлекательное заведение. Разумеется, без ночных клубов, притонов и баров Малая Грузинская не обходилась, однако ближайший центр веселой жизни находился в сотне метров от собора. Как говорится, пустячок, а приятно.

Мужчина опустился на относительно чистую скамейку и закурил, не сводя глаз с закрытого храма. Место для отдыха он выбрал ловко: лавка стояла дальше всех от фонаря, и разглядеть лицо мужчины было трудно даже с близкого расстояния. Впрочем, человек, который подошел к мужчине, лицом его не заинтересовался. Как и показаниями сканера, говорившими, что под одеждой гостя прячется пистолет, - безоружные жители Анклава вызывают гораздо большее подозрение.

- Добрый вечер.

- Добрый. - Ночной визитер ответил по-английски, но, судя по всему, прекрасно понял русское приветствие. «Балалайки» все-таки бывают полезны.

- Не возражаете, если я присяду?

- Ни в коем случае.

Мужчина опустился на скамью рядом с гостем. Тоже закурил и дружелюбно спросил:

- Вы из Европы?

- Сегодня утром приехал из халифата, - подтвердил гость.