Чтение 33–й страницы книги ~Хобби гадкого утенка~

Получив чашку восхитительно горячего, но отвратительного по вкусу кофе, я кратко живописала мои неприятности.

Окончательно убедившись, что смахивающая на бомжиху тетка на самом деле вполне обеспеченная особа, бармен начал проявлять чудеса заботливости. Сначала он вытащил платяную щетку и старательно почистил то, что еще утром было курткой от Саги и джинсами от Гуччи. Затем приволок из подсобки бутылку коньяка и пояснил:

– Это настоящий «Арманьяк», для себя держу.

Проглотив двадцать граммов, я почувствовала, как желудок начинает согреваться, и попросила:

– Напишите на бумаге ваш адрес. Если пришлю завтра фирму «Ангел», покажете им, где стоит «Форд»?

– Без проблем, – ответил парень, пряча за пазуху приятную зеленую бумажку, – давайте отвезу вас домой.

Уже подъезжая к Ложкину, я пробормотала:

– Вот никогда бы не подумала, что в Подмосковье водятся волки.

Шофер удивился:

– Какие волки?

– Так выли ужасно, там, на дороге, где «Форд» остался.

Парень расхохотался:

– Это не волки. Митька Глазунов на своем огороде штуку такую поставил, ветряк называется. Ветер дует, а она издает жуткие звуки!

– Зачем?

– Так ворон пугать или воров, которые за картошкой лезут. У нас постоянно с огородов бомжи все прут. Катаются на электричках, в тепле, потом жрать захотят, выходят на ближайшей станции и давай по огородам лазить.

Я только вздохнула. Сколько раз убеждалась: самые таинственные обстоятельства имеют, как правило, простые объяснения.

Наш дом стоит последним на охраняемом участке, от общих ворот к нему ведет узкое шоссе и маленькая дорожка для пешеходов. Дом ближайшего соседа, банкира Сыромятникова, прячется за густыми елями, мы не видим даже света из его окон. Потом простирается довольно большой сад, где Иван разбил клумбы. Но сейчас цветы давным-давно умерли, и вся земля покрыта слоем красно-желто-коричневых листьев. Наш садовник уверяет, что убрать палую листву до конца невозможно.

– Только смел, – жаловался он сделавшей ему замечание Зайке, – а она вновь налетела! Чего поделать, осень.

К слову сказать, двор Сыромятниковых всегда блистает чистотой, непонятно почему, но их садовнику удается сгребать в кучу упавшие листья.

Подходя к дому, я увидела недалеко от входа два довольно высоких холмика. Ага, значит, все-таки Ольга заставила Ивана поработать граблями и метлой. Под ангельской внешностью Зайки скрывается железный характер. Все начатое она всегда доводит до конца.

Внезапно один из холмов зашевелился и… поднял голову. Следом те же действия предприняла и вторая куча.

Я онемела от страха. На полянке перед нашим домом сидело два волка, нет, медведя, нет, льва… Одним словом, разобрать, что за звери оказались на лужайке, было невозможно!

В не слишком ярком свете фонаря, горевшего над парадной дверью, виднелись только общие очертания жутких тварей, их большие, неестественно круглые головы. Отчего-то лоб и темя отливали золотым цветом, а уши и сами морды были иссиня-черными. Головы сидели на мохнатых тучных туловищах. Желтая, какая-то странная, словно искусственная, шерсть торчала клочьями в разные стороны. Я никогда в жизни не встречала подобных зверей. Выглядели они, как оживший кошмар алкоголика, глюк из белой горячки. Таких особей нет и быть не может в природе! Вдруг в голове мелькнула слабая надежда: наверное, Зайка купила украшение для сада. Сейчас можно приобрести все, что угодно. Стоит же у Сыромятниковых прямо на подъездной аллее огромная корова из гипса, выполненная так натурально, что служба «77», привозящая продукты, каждый раз пугается! Буренка даже помахивает хвостом и иногда издает протяжное «му-у-у».

Но не успела я успокоиться, как монстры поднялись и молча бросились ко мне. Никогда в жизни я не бегала с такой скоростью, вернее, не прыгала, потому что пространство примерно метров в пять, отделявшее меня от высокой, раскидистой ели, преодолела единым махом и мгновенно взлетела вверх по веткам, словно одуревшая белка. Сама не понимаю, как такое вышло. Нижние ветви находились от земли на приличном расстоянии, и к ним вел совершенно гладкий ствол, покрытый влажной корой.

Ужасные создания уселись у подножия и стали издавать странные звуки, то ли стоны, то ли вопли. Из разверстых клыкастых пастей вывалились огромные розовые языки, с которых капала слюна.

Я поплотней прижалась к ветке. Господи, да они бешеные! Вот положение, хуже и не придумать. Кричать бесполезно, все окна закрыты, и никто не услышит… Неужели придется сидеть тут до утра, пока кто-нибудь из домашних не выйдет наружу? А вдруг я засну и свалюсь вниз? Представляю, что случится с Кешкой, когда он обнаружит на полянке обгрызенные косточки незадачливой матери.

Но не успела я оплакать собственную кончину, как входная дверь приоткрылась и выглянула Манюня, одетая в тепленькую фланелевую пижамку. Монстры ринулись к ней.

ГЛАВА 21

– Маня! – завопила я, теряя от ужаса рассудок. – Немедленно закрой двери, они тебя разорвут!

Но девочка отчего-то не испугалась чудищ, более того, погладив их по головам, она крикнула:

– Кто здесь?

– Я.

– Мамуся!

– Именно я.

– Где ты?

– Тут.

– Где?

– На елке сижу.

Маруся, шлепая домашними тапками по грязным дорожкам, добралась до моего убежища и удивилась:

– Мусечка, что ты там делаешь?

Более идиотского вопроса и не придумаешь.

– Отдыхаю, – рявкнула я.

– На дереве? – глупо спросила Маня.

– Да!

– Лучше слезай, – велела дочь, – пока Аркадий с Зайкой не увидели. Представляешь, что они с тобой сделают!

Я поглядела вниз.

– Кисонька, а кто эти жуткие животные?

– Какие? – удивилась девочка.

– Ну вон они…

– Мусенька, ты что, с дуба упала? Это же Снап и Банди.

От удивления я и впрямь чуть было не свалилась к подножию ели.

– Снап, Банди? Но они гладкошерстные, с темной шерстью, а эти клочкастые, ярко-желтые…

Маруся помолчала, а потом сдавленным от смеха голосом сообщила:

– Зайка купила им комбинезоны из искусственного меха с шапочками. Правда прикольно?

Я глупо хихикнула. Прикольнее не бывает! Только теперь придется тратить целое состояние на краску для волос, потому что небось я вся поседела от страха.

– Слезай, – настаивала Маня.

Я опять посмотрела вниз. Земля была далеко.

– Нет, боюсь.

– Прыгай, – приказывала дочь, – ну, быстрей!

Но перспектива оказаться в Склифосовского с переломанными ногами совершенно не впечатляла.

– Не могу.

– Как же ты туда влезла?

– Сама не понимаю.

– Ладно, – заявила Маня, – сейчас попробую притащить лестницу.

Но не успела она сделать и пару шагов, как распахнулась входная дверь и выглянула Зайка, в халате.

– Маня, – крикнула невестка, – ты куда пропала?

– Зая, – завопила дочь, – я тут, возле мамы.

– Дарья приехала?

– Она на дереве сидит, – радостно оповестила девочка.

– Где? – изумилась Ольга.

– Тут, – подала я голос из ветвей, – на елке.

Зайка, подобрав полы красивого темно-красного бархатного халатика, дошла до моего «насеста» и сердито заявила:

– Ну ты даешь! Немедленно слезай!

– Не могу.

– Кеша, – завопила невестка, – а ну давай сюда!