опять засмеялся, медленно встал, подошел к Стасу и положил ему руку на
плечо. - А может, твой приятель просто забыл? Ну знаешь, как это бывает?
Особенно если кажется, что нет никаких свидетелей, никаких следов и никто
ничего не знает, и много лет прошло, а, Герасимов? - Он подмигнул, опустился
рядом на тахту. - Есть вещи, которые нельзя забывать. Даже если очень
хочется.
железные пальцы впились в него еще крепче.
сдерживаясь из последних сил, - я все равно ничего не знаю.
спрашивал, нет ли у меня таких знакомых.
приятель?
Стас, чувствуя неожиданную жуткую слабость во всем теле. - Чтобы они всерьез
занялись этим делом, его сначала убить должны. Им нужен труп, а нет трупа,
так и говорить не о чем. То есть шофера его убили, ко у шофера могли быть и
свои собственные проблемы.
шофер, а еще и охранник. Вертухай. Поганая порода.
чужое тело охранял, а свое не сберег. Что же, менты разве этой мокрушкой не
занимаются?
охранники в вашей зоне, которым потом, после освобождения, кто-нибудь метил?
Герасимов?
что охранник так кого-нибудь допек, что потом, через много лет, его замочили
за это?
общего развития. Консультация специалиста тебе нужна? Да? Могли замочить. А
могли и помиловать. Всякое в жизни бывает. Только этот твой, который ничего
не помнит, пусть особо не рассчитывает на случайные совпадения. Кажется мне,
что его телка замочили не потому, что был когда-то вертухаем, а потому, что
хотели показать этому твоему, беспамятному, как все просто и быстро
делается.
думаешь до сих пор, что у меня с ней что-то было и я как бы... - он поднял
глаза, встретил такой ледяной, такой насмешливый взгляд Мультика, что
замолчал, ослаб и весь взмок.
как угарный газ. Наконец зазвучал спокойный бас Мультика:
как-нибудь кончил, однако это было не просто. Это было недоступной роскошью,
как поездка за границу при Сталине или как любовь с голливудской звездой.
трудно себя убить. Некоторые пытались, но у нас был очень умный и хитрый
кум. Попытки самоубийства, как правило, предупреждались, а если все-таки
кому-то удавалось повеситься или полоснуть по венам заточкой, то спасали. И
потом приходилось очень, очень жалеть. Там умеют заставить каяться, поверь
мне, Герасимов, умеют.
- Мультик обнял его за плечи и придвинулся к нему совсем близко. - Молчишь?
Ну попробуй подумай, чего тебе сейчас хочется больше всего на свете?
и почувствовал на щеке теплое спокойное дыхание Юры Михеева. От него не
пахло ни перегаром, ни болезнью, ни грязью. От него вообще ничем не пахло,
словно он был призраком. У Стаса сильно кружилась голова, его тошнило. Он
беспомощно хлопал глазами и опомнился только тогда, когда Херувим убрал руку
с его плеча и отодвинулся.
свои трикотажные штаны, - вон, свитер у тебя насквозь мокрый. Знаешь, я
думаю, очень скоро твоему приятелю смерть покажется недоступной роскошью. Он
захочет ее, как самую прекрасную женщину на свете, он будет думать только о
ней.
калачиком, положил руки под щеку.
что-то.
ватник, накрыл Мультика. Наклонившись, он услышал сонное бормотание:
больной, к едрене фене... А у приятеля твоего есть способ вылезти из
странного дерьма. Есть один хороший способ, очень надежный. Веревочка да
мыла кусок...
Глава 14
Шуры.
позавтракаем вместе. Ты в котором часу приехала вчера?
Шурище, маленькая моя, солнышко, я так соскучилась по тебе.
она попросила пожить верную надежную медсестру Вику. Это был самый лучший
вариант. Вика была девушкой свободной, одинокой, и ей ничего не стоило
переехать на недельку к Юлии Николаевне. К тому же с Шурой они отлично
ладили, разница в возрасте у них была всего десять лет. Веселая, энергичная
Вика замечательно влияла на мрачноватую, сложную Шуру. Вместе с ней Шура
бегала по утрам, ела на завтрак овсянку с фруктами и орехами, пила
свежевыжатый апельсиновый сок и био-кефир, без всякого нытья и возражений
приводила в порядок не только свой письменный стол, но и всю квартиру.
две миски с овсянкой.
пустила.
длинная челка взлетела вверх, как птичье крыло. - Мы ведь это уже проходили.
умоляющими глазами, потом начнет с театральным пафосом рассказывать, какой
он хороший и какая ты плохая.
кончились. С ними еще вкусней. Мам, а тебя там кормят хотя бы?
- улыбнулась Юля. - Слушай, тебе его совсем не жалко?
расхохоталась. - Ой, мамочка, я умираю! Нам вот с тобой больше поговорить
совершенно не о чем, да?
хорошо?
считаю его несчастным и больным. Если он и свихнулся слегка, то
исключительно по собственной инициативе. Он не мог пережить, что ты
талантливее его, что ты больше зарабатываешь, что ты сильная, красивая,
самостоятельная.
просто его так воспитали с детства, ему внушили, что настоящая женщина
должна сидеть дома и полностью зависеть от мужа.
щеки ее налились жарким румянцем. - Знаешь, мамочка, как это называется?
получилось стать классным хирургом, а ты сумела, и он здесь орал, что на
самом деле ты просто спишь с Мамоновым, поэтому тебя взяли в клинику и
платят такую высокую зарплату.
- расскажи, как у тебя дела в школе.
отлично. За контрошку по физике я получила четыре балла. Правда, успела
схватить банан по литре, но я же не виновата, что эта идиотка заставила нас
учить наизусть какой-то там сон Веры Павловны из "Что делать?"
Чернышевского. Я честно призналась, что не могу.
Ильин Андрей
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Свержин Владимир
Свержин Владимир