Чтение 33–й страницы книги ~Охота на пиранью~

Мазур, знакомый с этой придумкой, вытянул руки. Туманная струя с резковатым запахом обдала его кисти-но запах тут же улетучился, а туман на глазах застывал, обволакивая руки тончайшей, но чертовски прочной полимерной пленкой, надежно заменявшей любые перчатки и способной продержаться в облипочку часов шесть, прежде чем начнет отставать и морщиться.

- Ого! - сказал он. - Откуда дровишки?

- Из лесу, вестимо, - Крест старательно обрабатывал себе руки. - Что, видел раньше?

- Приходилось.

- Ох, не прост ты, полковник, не прост...

Он менялся на глазах, расхаживал по комнате бесшумно, упруго, движения вновь стали экономными, кошачье-плавными. Щеки у Нади слегка разрумянились, она часто, глубоко дышала.

- Та-ак... - Крест, оглянувшись, подошел к ней, взял за плечи и цепко глянул в глаза:

- Надия, не искри. Сам все понимаю, но соберись...

И прянул к окну, заслышав приближавшийся звук мотора. Не глядя, опустил предохранитель, сделал левой рукой винтообразное движение. Догадавшийся первым Мазур нажал выключатель, и комната погрузилась в темноту.

- "Луноход", - не оборачиваясь к ним, процедил сквозь зубы Крест.Инвентаризация: "луноход" - один, мусорок-один... Гоша. Вроде все вокруг чисто пока... Ну, орлы, паш-шел секундомер! Дуремар, инструменты возьми!

В дверь постучали. Крест молча показал Мазуру на дверь в ближайшую комнату и не спеша направился открывать. Мазур с пистолетом наготове бесшумно отступил в темноту (невинное словечко на случай, если Крест усмотрит в происходящем ловушку либо иную опасную неправильность, они обговорили раньше).

Но сигнала тревоги не последовало. Вошел один-единственный человек, Крест запер за ним дверь, провел в комнату и зажег свет, Мазур слышал, как он спросил:

- Все готово?

- А что там готовить? - спокойно, небрежно отозвался вошедший.Пустячок... Ну, приехал твой босс?

- А то. Сейчас познакомлю...

Мазур сунул пистолет сзади за пояс и вошел в комнату. Что до "босса", это была очередная придумка Креста, долженствующая отвлечь внимание Гоши главным образом на Мазура - фокус старый и, в общем, надежный, нечто подобное практикуется и в спецчастях: противник отвлекается на какого-нибудь верзилу, косую сажень в плечах, увешанную стволами по самые уши, не подозревая, что щупленький неприметный солдатик, у которого из оружия лишь фляга и саперная лопатка-убивец не в пример более страшный...

Здесь, правда, обстояло иначе - Мазур не сомневался, что Креста во многом превосходит, но фокус основан на другом: именно от "босса" капитан будет ждать подвоха, а займется-то им как раз Крест, когда время придет...

Надя сварганила Мазуру модную высокую прическу, а потом, нацепив очки с простыми стеклами - не огромные блюдца, а совсем маленькие, круглые-он сам себя в первый момент не узнал в зеркале.

Однако с капитаном следовало держать ухо востро - Мазур с порога оценил, что Гоша, хоть и весьма похож на Карабаса, интеллектом младшего братишку определенно превосходит.

И определенно мается кое-какими комплексами - чего в Карабасе, незамысловатом, как граненый стакан, нет вовсе. Уже в первые минуты, едва перебросившись парой фраз, Мазур вычислил суть и обнаружил, что капитан Гоша старательно лепит из себя двойника какого-нибудь техасского шерифа из среднего боевичка. Он был немногословен, фразы не произносил, а цедил сквозь зубы крайне веско и авторитетно, двигаться старался медленно, в каждый жест и шаг вкладывая кучу осанистости, вальяжности - и видно было, что это не присущие от природы качества, а старательно игравшаяся роль. Впрочем, на провинциальную шпану, смотревшую те же самые боевики, это должно было производить впечатление. Сейчас жвачку достанет, в какой-то миг подумал Мазур, и не ошибся: Гоша, ростом и комплекцией даже превосходивший братца, плавным движением отправил в рот два розовых шарика, медленно пошевелил нижней челюстью и сказал, глядя на Мазура без враждебности, но и отнюдь не дружески:

- Ты только вилять не вздумай, босс. Это, знаешь ли, мой городок.

Оценив по достоинству опять-таки выдернутую из классических боевиков фразу, Мазур ответил в тон:

- Я, парень, всегда честно играю... потому что так выгоднее. Знаешь ли. Ну, смотри, - сказал капитан, почти не разжимая губ.

- Все нормально, Гоша, - легонько хлопнул его по пле-чу Крест. - Босс человек головастый, ему сейчас честным быть не в пример выгоднее...

- Раскладка прежняя? - осведомился капитан.

- Конечно, - кивнул Крест. - Когда Карабас справится, возвращается сюда и ждет на пару с нашей Светой, когда вернемся. Тут и посчитаем червончики - до утра возиться придется... А там уж мы у тебя в руках: захочешь - вывезешь из города, захочешь - сдашь...

- Играем честно, - сказал Гоша, перекатывая жвачку во рту. - Вывезу.Оглянулся на стоявшую в дверях кухни Ольгу. - Лишь бы ваша Света братана обижать не вздумала...

- Обидишь его, как же.

- Ну, может, у неедва черных пояса на стройной талии... Ты смотри, Вовик будет ушки на макушке держать.

- Да ладно тебе, - усмехнулся Крест со всем возможным обаянием.

- Посмотрим, - капитан одарил Мазура тяжелым взглядом. - Ты пока что запомни одно... босс. Я на это дело согласился только потому, что эти черномазые, пиявки хреновы, уже поперек горла стоят. Усек?

Мазур молча кивнул, так и не задав, разумеется, вопрос, вертевшийся на языке: не собирается ли капитан перечислить свою ожидаемую долю детскому саду или Конгрессу русских общин? И так ясно, что не собирается.

Он был в тонких кожаных перчатках-раздобыла умелица на все руки Надя, отвечавшая за реквизит. Так что его наколок капитан не видел-зато у младшего бра-тельника хватило времени и возможностей лицезреть все до одной.

Поделился он со старшим своими наблюдения-ми, или нет? И какой финал запланировал для себя старшенький?

Ясно пока одно: в правом кармане бушлата у него лежит револьвер, очень похоже, что наган, снятый с вооружения милиции бог весть когда. Если Гоша знает о наколках и сопоставит Мазура с фигурантом последних ориентировок что тогда? Ну, сдавать в родную контору, конечно, не будет - а вот шанс для себя в этом увидит наверняка. Лишний шанс положить всех подельников, чтобы клад целиком достался семье...

- Ну, присели перед дорожкой? - спросил Крест, первым опустился на кончик стула и почти сразу же вскочил.

Надя накинула плащик, надела светлый парик, и они вышли гуськом. Шагавший последним Мазур подмигнул Ольге, легонько погрозил пальцем. Очень уж опасно было оставлять ее одну дожидаться Карабаса: если брательнички приготовили ловушку, лучше засады на квартире и не придумаешь - но делать было нечего, пришлось согласиться с планом Креста.

Ольга ответила равнодушным, почти чужим взглядом. Он досадливо поморщился, пошел вслед за Крестом, на ходу вешая на плечо футляр с прибором ночного видения.

Гоша сел за руль, Надя устроилась рядом с ним. Мазур с Крестом оказались на заднем сиденье. Крест тут же напялил лежавший там бушлат, надел милицейскую фуражку. Мазур сидел спокойно - отведенная ему роль такого камуфляжа не требовала.

Пожалуй, впервые в жизни он ехал в милицейской машине - если не считать короткого рейса в кузове "трезвяка", когда они с Морским Змеем, будучи еще курсантами, попались совершенно глупо.

Никаких признаков слежки он не обнаружил. Трещала рация, хрипло выплевывая что-то нечленораздельное. Они катили по безлюдным улицам, сплошь и рядом не освещенным вовсе, свет в домах уже не горел, городок спал. Но милиция, как быстро понял Мазур, бдила по-прежнему - "луноходы" попадались что-то очень уж часто для столь крохотного городка...

Потом оказались в совершеннейшей темноте - Мазур смутно различал по обеим сторонам силуэты добротных частных домов. Гоша, погасив фары, затормозил.

Опустил стекло со своей стороны. Непроглядная темень и тишина, только собаки побрехивают.

Впереди показались плавно приближавшиеся подфарники - два раскаленных уголька, наплывавших во мраке. Смутно белевшее пятно обернулось "Таврией".

Выскочил Карабас, просунул голову к ним в машину:

- Порядок. Вся улица без света. Даже если приволокут в такую пору электрика, с маху не справится-я там пошерудил... Телефоны тоже. Все провода, какие были. А если у них переноски есть, я уж не ответчик...

- Ладно, давай на хату, - распорядился Крест. - И смотри там...

- Едем? - бесстрастно спросил Гоша.

- Погоди, - Крест вытащил сигареты. - Подымим чуток, посидим. А то и встревожиться могут - только свет погас, как гости и нагрянули... Переноски у них определенно есть, а, капитан?

- Это точно, - сказал Гоша. - Я Инала сто раз видел с рацией, да и остальных тоже...

- Что делать, - поморщился Крест. - Если уж пойдет такая пьянка, и успеют кликнуть кунаков, придется борзеть. У тебя, я смотрю, за сиденьем автомат имеется...

- Придется, - неохотно отозвался капитан. - Шуму вот не хочется...

- А кому хочется? Ладно, поехали. Нам, главное, друг друга не перестрелять и взять хоть одного живьем, иначе до утра будем половицы отдирать и по углам шариться...

Гоша зажег фары, переключил их на ближний свет и медленно поехал в глубь темной улицы. Собачий брех сопровождал их, как шлейф. Через минуту Крест похлопал Мазура по коленке. Тот понял, открыл дверцу и выпрыгнул. Огляделся.

Глаза уже привыкли к темноте, да и небо было звездное, ясное. "Уазик", включив мигалку, резко повернул вправо, остановился впритык к основательным высоким воротам, осветив их фарами, - на сей раз дальним светом. Захлопали дверцы. Мазур, зачем-то пригибаясь, на полусогнутых пробежал мимо палисадника, свернул в крохотный проход, образованный двумя заборами, придерживая карман левой рукой, чтобы не вывалился длинный американский фонарик с мощным рефлектором. Как и описывал Крест, посреди прохода растет высокий тополь-правда, ветви, нависшие над забором слева, аккуратно подрезаны, чтобы по ним не перелезли и не спрыгнули внутрь. Но обрубки сучьев остались, и Мазур кошкой взлетел наверх, обдирая подошвами кору, угнездился на суку. Собака в том доме, куда они собирались ворваться, лаяла вовсю-как и собака в оставшемся за спиной доме, но это вряд ли всполошит хозяев: во-первых, собаки заливались по всей улице, во-вторых, Гоша принялся ожесточенно сигналить, так и не выключив фар, заливавших ворота ярким светом. И маячок на крыше по-прежнему озарял окрестности ритмичными синими вспышками.

Мазур поднял к глазам напоминавший кинокамеру прибор. Большой дом под железной крышей не по-здешнему поставлен в глубине обширного двора, к нему примыкает гараж и что-то вроде сарая, тоже кирпичные. По внутренней стороне забора, чуть пониже гребня, примерно на полметра, протянута в четыре ряда колючая проволока-м-да, замучишься перелезать...

Кто-то уже вышел из дома, светя себе под ноги сильным фонариком, постоял у крыльца. Синие вспышки озаряли двор. Мазур рассмотрел, что собака, здоровенная овчарка, не привязана - подбежала к стоявшему, махнула хвостом и вновь кинулась к воротам.

Из дома что-то крикнули на незнакомом языке. Стоявший громко ответил, Мазур понял единственное слово: "милиция". Из дома после недолгого молчания переспросили, затем, судя по тону, отдали приказание. Человек пошел к воротам, на ходу достал большой пистолет и держал его за спиной в правой руке.

Овчарка, ободренная его приближением, залилась пуще.

Мазур терпеливо ждал. "Привратник" отпер калитку, чуть-чуть приоткрылтам на манер дверной цепочки была приспособлена цепь не тоньше собачьей.

Осторожно выглянул, спросил уже на чистом русском:

- Что надо, слушай?

- Милицию не узнаешь? - рявкнул Гоша. Вряд ли ему пришлось долго стараться, чтобы изобразить непреклонное хамство. - Собаку привяжи, поговорим!

На крыльцо вышел еще один, перекинулся парой слов с тем, у ворот, поймал овчарку за ошейник и оттащил ее подальше, к конуре, но запирать не спешил, так и остался стоять.

- Что надо? - повторил человек у ворот.

Мазур не видел, что там происходит, но прекрасно знал наперед: сейчас Гоша подтолкнет Надю к воротам... Ага, вот ее голос:

- Он, та самая морда! Только тогда в кожанке был...

- Зачем обижаешь? - спокойно спросил привратник. - Я тебя первый раз вижу, красивая, а жаль... Капитан, тебе что, денег надо? Сразу и скажи, как мужчина, а не заставляй красивую девочку врать в глаза...

- Как разговариваешь, сука? - послышался кипящий отнюдь не деланным возмущением голос капитана. - Я тебе что, кунак?

- Вы, гражданин, в самом деле, так развязно себя не ведите, - поддержал Крест.

- Почему развязно, а? - привратник был невозмутим. - Я к тебе в дом среди ночи постучу, нехорошими словами называть буду, ты не обидишься? Зачем девочку привел? Я ее впервые вижу. Может, нам разбудить Инала, чтобы разбудил Павлюка? У тебя на погонах звездочек меньше, чем на хорошем коньяке, не та астрономия, чтобы я навытяжку становился... - в голосе просквозили озорные нотки, похоже, он малость забавлялся. - Капитан, кто же так дела делает?

- Да он это, морда бесстыжая! - вскрикнула Надя.

- Ну зачем так говоришь, симпатичная? Ага, я, должно быть, к тебе приставал только что, да? Платье порвал, да, в кусты тянул? А ты вырвалась и в милицию прибежала... Вот не люблю я, капитан, когда наглеют без всякой оглядки на свою убогую астрономию... Ну что, будить Инала? Или дать тебе на бутылку, и езжай себе к киоску-там, у вокзала, открыто еще... Пьяный, да?

Не хватило?

- У меня потерпевшая, - ледяным тоном сказал капитан.

- Дурь у тебя в голове, а не потерпевшая. Иди, мой хороший, отсюда по-доброму, пока Инал не проснулся... С потерпевшей придешь утром, только не забудь прихватить казенную бумажку, на которой уважаемый товарищ прокурор расписался в нужном месте, - а то и днем ворота не открою, повестку пришлешь, как положено...

Все, пора работать... Чуть откинувшись назад, Мазур прижался спиной к толстому стволу тополя, не отнимая от глаз прибора, дважды нажал на курок.

Глушитель выплюнул две желтых вспышки, сопровождаемых не особенно громкими щелчками, - хороша машинка, машинально отметил Мазур, не кустарщина - и человек с собакой перестали жить. Он громко свистнул, подавая сигнал, рванулся вперед, перекидывая прибор за спину. Когда левая нога наступила на забор, собрался, сгруппировался и прыгнул во тьму вытянутыми руками вперед.

Крутанув сальто над колючей проволокой, приземлился на согнутые ноги, не выпрямляясь, длинным прыжком ушел в сторону, распластался на холодном бетоне. У ворот сверкнула неяркая желтая вспышка, послышался шум падающего тела, по двору тут же полоснул луч фонаря - Крест с капитаном ворвались в калитку.

Из окна рядом с крыльцом через стекло посветили фонарем. Мазур послал туда пулю, переместился правее. Фонарь моментально погас, но пробитое пулей каперанга стекло тут же разлетелось вдребезги - внутри засветилась, запульсировала небольшая желтая бабочка, слышно было, как в забор попадают пули, автоматная очередь прошла наискосок над тем местом, где только что был Мазур. На фоне стены из светлого кирпича четко выделялись силуэты Креста и Гоши, прижавшихся слева от двери.

Еще одна очередь из бесшумки хлестнула по двору, наугад нащупывая противника. Мазур приподнялся на корточках так, чтобы голова не поднялась выше подоконника, пробежал вдоль боковой стены. В доме слышалась возня.

Перехватив фонарик, Мазур выбил им стекло, как дубинкой, тут же зажег фонарик, бросил внутрь - и прыгнул следом. Отпрянул в угол, прижался к стене.

В богато обставленной комнате никого не было. Вскрики и визг слышались совсем рядом. Подобрав фонарь, Мазур переместился к двери, распахнул ее пинком, выскочил, двигаясь в нечеловеческом ритме. Коридор. Ковер.

Движение...

Выстрелил по смутно белевшему силуэту-тот скорчился, обеими руками схватившись за грудь, опустился на пол. Мазур уже бежал мимо него к другой двери, полосуя стены белым лучом фонаря, держа его на отлете, высоко над головой, так, чтобы светил сверху вниз, а противник никак не мог сориентироваться, выстрелить прицельно...

Погасил фонарь, замер, прижался к стене, стараясь не дышать. Где-то слева послышался шум - там должна быть входная дверь... Нет, тяжелое дыхание ему не почудилось-едва различимая во мраке фигура медленно перемещалась по стеночке, то и дело сторожко замирая.

Проникавшие в окно отблески фар машины отразились от металлического предмета в его руке. Мазур, не шелохнувшись, помня о "языке", терпеливо ждал, пока не ощутил запах хорошего мужского одеколона и спиртного, - и тогда по всем правилам ударил, выбивая пистолет из руки, валя в беспамятство.

Отпрянул за массивный шкаф.

Дверь распахнулась, откуда-то сверху ударил луч фонаря точно такого, как у Мазура. Он включил свой, прямо-таки на лету, отбрасывая подальше от себя,и успел заметить в кувыркавшемся луче искаженную физиономию Креста. Тихо позвал:

- Крест!

Но пуля из бесшумки успела ударить в пол рядом с упавшим фонариком.

Крест, светя мимо Мазура, подбежал и встал рядом:

- Что там?

- Вроде все... - выдохнул Мазур.

- Гоша, пошел! Кто это? - Крест посветил фонарем вниз. - Ага, Инал... блядь, ты что его...

- Жив, - сказал Мазур.

- Порядок, вяжи! Двух мы положили, вроде никого бы не должно...

Они озирались, обратившись в слух. Ни малейшего звука. И двинулись по комнатам, тихонько распахивая двери, светя сверху вниз. Вновь оказавшись в том коридоре, Мазур посветил на пол-накрашенная мордашка, исказившаяся в немом ужасе, неподвижные глаза широко открыты, белая ночнушка, дешевенькое ожерелье на шее...

"Принесло тебя, дуреха", - подумал Мазур, не способный сейчас испытывать какие-либо чувства, а уж тем более угрызения совести - некогда было.

Обойдя дом и двор, они убедились, что живых обитателей в нем больше не осталось. Из-за колючей проволоки никто не сумел бы выбраться со двора через забор...

- Двоих, говоришь, положили? - спросил Мазур. - При нем что, четверо было, а не трое?

- Трое, - сказал Крест, ощерясь. - Шлюшка какая-то подвернулась, не отпускать же... Пошли, полкан, живо! Нам с ним еще потолковать надо... Гоша, ворота карауль! Главная-то работенка только и началась...

...Она не затянулась, эта главная работенка. Когда главного, упитанного бородача лет сорока, отволокли в подвал, Крест дернулся было допрашивать-но Мазур, одержимый желанием покончить все побыстрее, велел ему держать фонарь, а сам без колебаний пустил в ход кое-какие методики, касавшиеся допроса пленных в осо-бых условиях. Бородатого Инала хватило минут на пять. И три больших, плоских пакета, замотанные в непрозрачный целлофан, торжествующий Крест приволок еще быстрее. Ступив в луч фонаря, показал Мазуру:

- Порядок! Ну что, уходить пора?

- Покойники... - прошелестело с пола то, что еще недавно было человеком.

Вопли до сих пор стояли у Мазура в ушах, и его неудержимо тянуло наверх, на свежий воздух.

Крест спокойно направил пистолет вниз и нажал на спуск. В подвале воцарилась тишина. Мазур напрягся - момент был решающий, ключевой...

Но Крест, сунув пистолет в карман рукояткой вверх, невысоко подбросил пакеты, поймал, расплывшись в идиотской, блаженной улыбке:

- Три жизни, полкаш... - и тут же пришел в себя. - Пошли. Гошу ублаготворить треба... Надо ж было этим блядям подвернуться-не проживешь без издержек производства... Ты как?

- В порядке, - глухо сказал Мазур, пытаясь забыть лицо той, которую застрелил в коридоре - и, притворяясь перед самим собой, будто тогда еще не подозревал, что стреляет в женщину.

- Ну и ладушки. Пошли. Гляди в оба...

Мазур и сам прекрасно понимал, что теперь для них наступил решающий момент - для всех трех...

Капитан стоял у калитки, широко расставив ноги, как монумент самому себе, рослая, плечистая фигура была обведена ярко светившейся каемочкой-это свет фар проникал в калитку, заключив Гошу в нелепое подобие нимба. Обе руки он держал в карманах. Окликнул еще издали:

- Ну, что там? - в голосе нескрываемая настороженность, явное подозрение.

Левая рука вынырнула из кармана - но в ней, рассмотрел Мазур, не пистолет, а фонарь. Левой держит-значит, все же решил сыграть свою собственную игру...

И тут раздался спокойный голос Креста:

- У тебя, случайно, в тачке ломика нет?

- Нет, - помедлив, озадаченно ответил Гоша. - А зачем?

- Ох ты... - досадливо протянул Крест-Ну не под диваном же он закрома оборудовал... Пару половиц отодрать придется, а в доме-ничего подходящего.

Он пошевелился в темноте, что-то звонко рассыпалось по бетонированному двору, раскатилось во все стороны, Крест выругался:

- Ну, руки-крюки... Гоша, давай золотишко быстренько собирать. Никогда не видел, чтобы червонцы этак вот по двору катались?

Фонарь капитана зажегся, луч скользнул по гладкому бетону. Реплика Креста звучала до того естественно, что Мазур и сам было засмотрелся на разбросанные червонцы - и увидел в луче фонаря самые обыкновенные рублевики с двуглавым орлом, ни на что решительно не пригодные из-за инфляции.

Возможно, и капитан успел увидеть жалкие рублишки - но вряд ли осознал, что видит. Пистолет в руке Креста дважды плюнул желтым пламенем, и незадачливый подражатель оклахомских шерифов, подламываясь в коленках, рухнул на бетон. Его фонарик откатился в сторону, светя в глубь двора.

- Золото манит нас... - насмешливо пропел Крест на старый мотив. - Надия, заходи, теперь тут и дамам прогуляться можно... Да мигалку выключи, помнишь, где нажимать?

Фары и мигалка погасли. Надя шагнула внутрь, тщательно притворив за собой калитку, звенящим от напряжения голосом спросила:

- Взяли?

- А то! - Крест осветил пакеты (набитые словно бы чем-то сыпучим, легко прогибавшиеся под нажимом пальцев). - Вот они, лялечки. Что, полкан, легко прошло? А знал бы ты, сколько пришлось мозгами вертеть... Подержи-ка! - он небрежно сунул два пакета Наде, выхватил нож и вспорол третий, с блаженной ухмылкой запустил туда руку, подставил пригоршню под луч фонаря в руке у Мазура. - А?

На ладони у него лежала россыпь угловатых небольших стекляшек, больше всего напоминавших осколки старательно размолоченной бутылки-светлые, мутноватые, потемнее и поярче, острые края бросали отблески...

И тут до Мазура дошло.

- Алмазы? - спросил он с вялым любопытством.

- Они! - ликующе воскликнул Крест. - Якутские алмазики, левая добыча. Я ж тебе говорил, на три жизни... Тут, конечно, "Кохинура" нет, но и мелочи не держали, посмотри, крупнячки отобраны... Ну? Что-то я не вижу, полковник, на твоей бравой роже ни особой алчности, ни азарта... Будешь долю требовать?

- Да на кой она мне, - сказал Мазур.

- Серьезно? - удивление в голосе Креста было ненаигранным, - Ты подумай, уж горсточку-то заработал...

- Не надо, - махнул рукой Мазур.

- Вот потому ты и жив, что такой идейный... Посвети, - Крест зажал пакет под мышкой, покопался двумя пальцами в груде белых стекляшек, ничем не похожих на бриллианты, выбрал несколько побольше и сунул Мазуру в нагрудный карман пиджака. - Не строй придурка, полковник. Это ляльке. У тебя там с ней какие-то шероховатости, так поверь ты моему опыту - получит один на пальчик, парочку в уши, мигом коготки втянет... Как думаешь, Надия?

- Отрываться пора, - сказала она нетерпеливо.

- Пошли.

Крест направился к гаражу, светя себе фонариком. Без труда распахнул хорошо смазанные двери, посветил внутрь и горделиво осведомился:

- Устраивает тачка?

Там стоял огромный, массивный "Мерседес", изящный, как японская нэцкэ, посверкивавший лаком.

- Если не нравится, уж и не знаю, чем угодить... - оскалился Крест.

Глава 8

БЕГСТВО КАК ТОЧНАЯ НАУКА

Остановив почти бесшумное комфортабельное чудо у соседнего дома, Крест спокойно вставил новую обойму, передернул затвор:

- Ну вот, самое интересное пошло. Если брательнички чего задумали, на хате нас и встретят... Сиди, Надия, а мы глянем...

Они выбрались в прохладную ночь, двинулись к дому, на цыпочках поднялись по лестнице. Постояли у двери - полная тишина.

Крест вставил ключ в замок, бесшумно повернул его двумя пальцами-Мазур стоял боком, подняв пистолет, готовый прикрыть, - одним пальцем толкнул дверь, и она тихо открылась на хорошо смазанных петлях. В прихожей горит свет, полная тишина. По всей квартире горит свет, видно, что в двух ближних комнатах никого нет.