Чтение 33–й страницы книги ~Дорога скорби~

ственный служащий, печально подумал я. Не может дать никаких гарантий, по-
тому что правила игры могут в любую минуту измениться.

Я поехал на север через Оксфордшир, доехал до Эйнсфорда и позвонил в
дверь дома Чарльза. Открыла миссис Кросс, лицо которой при виде меня выра-
зило радость.

-- Адмирал в кают-компании, -- заверила она меня, когда я спросил ее,
дома ли Чарльз, и поспешила сообщить ему новость.

Он ничего не сказал насчет того, что я уже второй раз за три дня
скрываюсь в его убежище. Он просто указал мне на кресло и налил бренди, не
задавая вопросов. Я сидел, пил бренди и наслаждался простотой и сдержан-
ностью этого худощавого человека, который когдато командовал кораблями, а
теперь был моим единственным якорем.

-- Как твоя рука? -- спросил он, и я легко ответил:

-- Болит.

Он кивнул.

-- Можно мне остаться? -- спросил я.

-- Конечно.

После долгого молчания я сказал:

-- Вы знаете человека по имени Арчибальд Кирк?

-- Нет, не думаю.

-- Он сказал, что говорил с вами по телефону. Полагаю, это было нес-
колько месяцев назад. Он государственный служащий и должностное лицо. Живет
неподалеку от Хангерфорда, и я приехал сюда прямо от него. Вы можете при-
помнить? Я думаю, что он спрашивал вас обо мне. Что-то вроде проверки или
рекомендации. Возможно, вы сказали ему, что я играю в шахматы.

Чарльз задумался, роясь в памяти.

-- Я бы всегда дал тебе хорошую рекомендацию, -- сказал он. -- Или
есть какие-то причины, по которым ты предпочитаешь, чтобы я этого не делал?

-- Нет, вовсе нет.

-- Меня несколько раз спрашивали о твоем характере и способностях. Я
всегда говорю, что если они ищут сыщика, то лучшего не найдут.

-- Вы очень любезны.

-- А почему ты спрашиваешь об этом Арчибальде Черче?

-- Кирке.

-- Ну, Кирке.

Я отхлебнул бренди и сказал:

-- Помните тот день, когда вы приехали со мной в Жокейский клуб? Тот
день, когда мы добились увольнения начальника службы безопасности?

-- Это я вряд ли смогу забыть, правда?

-- Вы ведь не рассказывали об этом Арчи Кирку?

-- Конечно, нет. Я никогда об этом не рассказываю. Я дал слово.

-- Кто-то рассказал, -- мрачно сообщил я.

-- На самом деле Жокейский клуб не давал клятвы молчать.

-- Я знаю. -- Я немного подумал и спросил: -- Вы знаете юриста Дэвиса
Татума? Он адвокат и занимается делом Эллиса.

-- Я знаю о нем. Никогда с ним не встречался.

-- Он бы вам понравился. И Арчи тоже. Они оба знают о том дне в Жо-
кейском клубе.

-- Но, Сид... какое это имеет значение? Я имею в виду, что ты оказал
клубу огромную услугу, избавив их от негодяя.

-- Дэвис Татум и, я уверен, Арчи Кирк тоже, наняли меня, чтобы выяс-
нить, кто действует за кулисами и пытается отменить суд над Квинтом. И я
вам этого не говорил.

-- Тайна клиента? -- улыбнулся он.

-- Верно. Ну, Дэвис Татум рассказал мне, что знает все о том, как ру-
ководители клуба уговорили меня снять рубашку и почему они это сделали. Я
думаю, что они с Арчи пытаются уверить себя, что, если они попросят меня
сделать что-то опасное, я это сделаю.

Чарльз долго смотрел на меня все так же спокойно. Наконец он сказал:

-- А ты сделаешь?

Я вздохнул.

-- Возможно.

-- Какого рода опасность?

-- Не думаю, что они сами знают. Но реально -- если у кого-то есть
веские причины для того, чтобы не допустить даже начала суда над Эллисом,
то кто стоит у него на дороге?

-- Сид!

-- Да. Поэтому меня просили разузнать, кто может быть заинтересован в
этом настолько, чтобы обеспечить мое устранение. Они хотят, чтобы я выяс-
нил, кто, что и как.

-- Дьявольщина, Сид!

Для человека, который никогда не переходил границ приличия, это было
крепкое выражение.

-- Итак, -- я вздохнул, -- Дэвис Татум назвал мне имя Оуэна Йоркшира
и сказал, что тот владеет фирмой под названием "Топлайн фудс". "Топлайн
фудс" являлась спонсором ленча в Эйнтри накануне Большого национального.
Эллис Квинт был там почетным гостем. А еще среди гостей присутствовал некий
лорд Тилпит. Он входит в совет директоров "Топлайн фудс" и владеет газетой
"Памп", которая несколько месяцев издевается надо мной.

Чарльз застыл в своем кресле.

-- Итак, -- продолжал я, -- я собираюсь пойти и посмотреть, что из
себя представляют Оуэн Йоркшир и лорд Тилпит, и, если я не вернусь обратно,
вы можете поднять шум.

-- Не делай этого, Сид, -- отдышавшись, сказал Чарльз.

-- Нет. Если я не сделаю этого, Эллис выйдет из зала суда со смехом,
а моя репутация будет навеки спущена в канализацию, если вы понимаете, что
я имею в виду.

Он понимал. Чуть погодя он сказал:

-- Я слабо припоминаю разговор с этим Арчи. Он спрашивал о твоей го-
лове. Он сказал, что знает о твоей физической стойкости. Странный набор
слов -- это я запомнил. Я сказал ему, что в шахматах ты ведешь хитрую игру.
И это так и есть. Но разговор этот был так давно. Еще до того, как все слу-
чилось.

Я кивнул.

-- Он много знал обо мне уже тогда, когда заставил свою сестру позво-
нить мне в полшестого утра и сказать, что ее жеребцу отрубили ногу.

-- Так вот он кто? Брат миссис Брэккен?

-- Да. -- Я допил бренди и сказал: -- Если вы когда-нибудь будете
разговаривать с сэром Томасом Улластоном, не могли бы вы спросить его -- не
драматизируя этого, -не он ли рассказал Арчи Кирку или Дэвису Татуму о том
дне в Жокейском клубе?

В то время сэр Томас Улластон был главой клуба и вел разбирательство,
которое привело к смещению начальника службы безопасности, пытавшегося от-
бить у нас с Чико всякое желание когдалибо заниматься расследованиями. Нас-
колько я понимал, это все было в прошлом, и я больше всего хотел бы, чтобы
там оно и оставалось.

Чарльз сказал, что спросит сэра Томаса.

-- Попросите, чтобы он не дал "Памп" ухватиться за эту историю.

Чарльз думал о такой возможности с не меньшим ужасом, чем я.

Тут зазвонил дверной колокольчик, и Чарльз посмотрел на часы.

-- Кто бы это мог быть? Уже почти восемь.

Это выяснилось весьма скоро. Чрезвычайно знакомый голос позвал из
холла:

-- Папа!

И на пороге появилась Дженни... Младшая дочь Чарльза и моя бывшая же-
на. Моя все еще озлобленная жена, у которой под языком колючки.

Задохнувшись от внезапного смятения, я встал -- и Чарльз тоже.

-- Дженни, -- сказал он, делая шаг ей навстречу. -- Какая приятная
неожиданность!

Она, как всегда холодно, подставила ему щеку и сказала:

-- Мы проезжали мимо. Не могли не зайти. -- Она без особых эмоций
глянула на меня и добавила: -- Мы не знали, что ты здесь, пока я не замети-
ла возле дома твою машину.

Я подошел к ней и тоже поцеловал в щеку. Она -- как всегда -- приняла
это как знак вежливости, цивилизованное примирение с противником после сра-
жения.

-- Ты похудел, -- заметила она по привычке. Я подумал, что она, как
всегда, выглядит прекрасно, но, сказав это, я ничего не выигрывал. Я не хо-
тел, чтобы она смеялась надо мной. Если она пыталась задеть меня словом,
это ей всегда удавалось, а пыталась она часто. Моей единственной защитой
было и оставалось молчание.

Ее симпатичный новый муж вошел в комнату следом за ней, поздоровался
за руку с Чарльзом и извинился за то, что они заехали без предупреждения.

-- Всегда рад вас видеть, дорогой мой, -- уверил его Чарльз.

Энтони Вингхем повернулся ко мне, смущенно-вежливо произнес: "Сид..."
-- и протянул мне руку.

Удивительно, подумал я, вытерпев его сердечное приветствие, как часто
приходится пожимать руки на протяжении одного дня. Раньше я этого не заме-
чал.

Чарльз налил всем выпить и предложил пообедать. Энтони Виндхем побла-
годарил и отказался. Дженни холодно посмотрела на меня и села в золоченое
мягкое кресло.

Чарльз болтал с Энтони о пустяках, пока им не надоела тема погоды. Я
стоял c ними, но смотрел на Дженни, а она -- на меня. Во внезапно наступив-
шей тишине она сказала:

-- Ладно, Сиl, не думаю, что ты хочешь услышать это от меня, но на
этот раз ты попал в изрядный переплет.

-- Нет.

-- Что -- нет?

-- Нет, я не хочу слышать об этом от тебя.