демонстрируйте, что не поняли, отчетливо произнося при этом: "Не понимаю,
нет!" Я тут же повторяю спектакль, вы - тоже. Потом в третий раз
показываю, уже раздраженно крича: "Понятно?" Вы радостно подпрыгивайте и
тоже кричите: "Да, да! Понял! Понятно!" Начинаем. Только серьезно.
проглатывая ни буквы. А по окончании представления Капитан, обернувшись к
зрителям, громко спросил:
зал.
Библу: - Начинаем второй урок. Сначала объясним местоимения: я, ты, он,
мы, вы, они. Проще простого.
не идет", подчеркивая частицу "не". То же с глаголами "есть" и "пить". А
теперь обращаюсь к аудитории: "Вы не поняли?"
это усваивают?
в шлемах. Должно быть, мы не совсем точно понимаем их назначение.
Вероятно, они и улавливают смысл звучащего слова, и непосредственно
воспринимают зрительный образ. Скажем условно: киберпатия.
первом ряду. - "Нет шлемы" - непонятно, "да шлемы" - понятно. Только
шлемы. Без них нельзя.
местоимения тоже не учили, - удивился Капитан.
на обоих. - Вы говорить больше, мы понимать больше.
экзамен на аттестат зрелости. На большой палец. Все говорить и все
понимать. Три урока, - повторил он, загибая пальцы на руке. - Три!
Мы понимать и слова-мысли. Говорить в уме - видеть. А мы - понимать.
сказал Капитан Библу, - только почему обучение односторонне? Без
взаимности.
недоступен, и они это заметили.
тирольских певцов.
Слышите? Совсем по-птичьи. Как я лесу. Цокают и пересвистываются.
как примерные дети, не вскакивая и не меняя мест. В странной схожести лиц
теперь уже Библ заметил различия. Не было того однообразия молодости,
какое они видели в зелено-солнечной школе, - их окружали здесь и
юношеские, и зрелые лица, иногда морщинистые и даже небритые. Были и
женские - их отличали овал лица, несколько удлиненный, более мелкие черты
его и кокетливое разнообразие даже в мальчишеской короткой стрижке. Кто
они? Если принять гипотезу Алика о резервациях-заповедниках, то где же эти
заповедники? Здесь или в Аоре? Неизвестно зачем откармливаются
бездельники-потребители и трудятся умницы-производители за пультами
световых и цветных чудес. Правда, последние некоммуникабельны в отличие от
телепатически общительных гедонийцев зеленой и синей фаз. Но
некоммуникабельность сопровождает, по-видимому, только рабочий процесс. А
здешние трудовые процессы - это непостижимые вершины науки и техники.
Значит, здесь хозяева, а не там, в лучах других ложных солнц. Капитан,
кажется, не очень задумывается над этим, он с удовольствием играет в свой
лингвистический цирк. Да полно, цирк ли это? Люди смешно искажают
грамматику речи, но разве не удивительно то, что словарь их пополняется
быстрее, чем у самого совершенного кибернетического ретранслятора. А сумма
грамматических искажений уменьшается обратно пропорционально числу новых
слов. Закономерность? Да. И в ней показатель не только трудностей
возникающего контакта, но и взаимной в нем заинтересованности.
на пасеке.
дорожек-лент, вдруг послышалось негромкое ровное гудение. Так гудит или
отработанный механизм, или встревоженный улей.
говорить. Не шуметь. Тихо.
тарелка. Может быть, и не медная, но блестевшая, как хорошо отполированная
и начищенная медь. Библ пошевельнулся и поднял голову. Тарелка тотчас же
устремилась в его сторону и повисла высоко в воздухе, небольшая, около
полуметра в диаметре, и выпуклая лишь с одной стороны, что делало ее еще
более похожей на тарелку или скорее на блюдо или поднос. С тем же пчелиным
гудением она начала спускаться, не выходя из пределов манежа. Три метра,
два метра, полтора... "Сейчас она придавит нас или накроет как одеялом", -
подумал, прижимаясь к пластику пола. Библ. На минуту ему стало страшно, но
тарелка, покружившись над ними, снова поднялась и, покачиваясь в воздухе,
медленно поплыла над амфитеатром. Голубокожие молчали, не двигаясь,
вдавленные тревогой в кресла. А тарелка, сделав несколько кругов и
восьмерок в притихшем зале, так же не спеша скрылась в темном проходе.
Пчелиный гул ее, все еще слышный и за пределами "цирка", постепенно умолк.
соображаете, Кэп?
посторонние шумы. Кто-то приметил что-то необычное и отреагировал.
это слышать и узнавать шум. Вы говорить: посторонний, необычно. А
непосторонний и обычно - это тихо, шума нет. Но мы собрались - шум:
зтсистзссс... - Он попытался передать их пересвистывание.
Капитана.
прибавил он гордо еще одно усвоенное без подсказки слово.
подразумевая своих некоммуникабельных соплеменников, - дальше. Там, где
такие дорожки. - Он дотронулся до голубого капитанского комбинезона.
Разговаривать - не снимать. Спать - не снимать. Вернетесь - будем знать
больше.
появились еще два шлема. - Вернуться всем вместе. Где ваш дом?
пустыни. Снова пересвистывание и недоуменный вопрос их знакомца в голубой
курточке.
появление космолета в свете пяти разноцветных солнц и приземление его на
зеркальном космодроме.
последовало. Почему? Испугались или насторожились? Библ уже начал
сомневаться в своих прежних суждениях о жителях Голубого города, как
строителях и хозяевах гедонийской цивилизации. Испуг и настороженность в
данном случае совсем не показатели высокого социального уровня жизни.
Творцам ли этакой технологии пугаться появления чужого разума? Но почему
пугаться? Может быть, пересвистывание на трибунах означает просто
повышенный интерес? А если подумать, то разве интерес вызвало появление
летающей тарелки? Пожалуй, даже не испуг, а пароксизм страха. Что же
испугало? Локатор посторонних шумов, угрожающий обнаружить присутствие
людей, которые совсем не хотят быть обнаруженными. И слова: мы обманываем
Координатор. Значит, даже немыслимая техническая вооруженность его не
гарантирует от ошибок: оказывается, его можно, а должно быть, и нужно
обманывать. И если считать, что Координатор - власть или орудие власти,
значит, в этом обществе есть оппозиция меньшинства большинству. Какие же
цели она преследует и почему возникла? Тут Библ окончательно запутался.
Кто же тогда хозяева Гедоны и каков ее социальный строй?
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Соломатина Татьяна
Орлов Алекс
Глуховский Дмитрий