Чтение 33–й страницы книги ~Тридцать четвертый мир~

джентльмен вперил пронзительный взгляд в зрачки Барсука. Тому стало слегка
не по себе.

- Право, если это про меня, так Ромуальдо Беррил не стоит таких
комплиментов...

- Тем не менее, у вас достало вкуса сделать одно приобретение,
которое украшает ваш зал с коврами...

"Господи, неужели чертову старушенцию занесло в самое гнездо
непотребства - действительно убранное коврами местной работы "черное
казино" "Рая грешников"?" - подумал Барсук, но тут же сообразил, что и в
этом случае источником информации был, конечно же, покойный господин
Посол. Он аккуратно пригубил "Бурбон" и нарочито небрежно осведомился:

- Неужели речь идет о той картинке, что висит за стойкой? Она лет
пять назад досталась мне по случаю... Это, кстати говоря, непрофессионал
рисовал - некий Балотти. Но неожиданно он стал пользоваться тут довольно
большим успехом... Задумал перебраться в Метрополию... Ну и чтобы
расплатиться с долгами стал принимать заказы от всех и вся... Моему
заведению он задолжал за э-э... некоторые услуги и расплатился этим вот...

- Вам известна его дальнейшая судьба?

- Да, господин Посол рассказывал мне кое-что о нем. На Земле он не
сразу преуспел. Точнее преуспел после, так сказать, своей безвременной
кончины. Если ее - такую вот кончину - рассматривать как часть рекламной
компании, так это была блестящая, скажу вам, находка. Поистине
малоприличная вышла история - преставиться в постели столь
высокопоставленной любовницы... Но если вы меня спросите, не было ли это
на него похоже, так я скажу - да, именно на него это и похоже... Во всяком
случае рекламу он себе сделал неслабую...

- Господин Окама говорил, что достиг с вами определенной
договоренности...

- Да, я очень уважал покойника и собирался уступить ему картину по
почти символической цене...

- Теперь, когда господина Посла уже нет с нами... Вы... Вы не
раздумали расстаться с этим полотном?

Барсук уже минут пять как вычислил этот момент разговора, но толку от
этого предвидения было маловато - череп у него начал раскалываться от
сонма одолевавших его проблем.

- Я сожалею, но если вы имели ввиду приобрести картину, то лучше вам
было бы обратиться ко мне несколько раньше - она уже обещана другому
покупателю. И, знаете, тут я уже ничего не смогу изменить. В этих местах
очень косо смотрят на тех, кто поступает этак вот...

Вообще говоря, Барсуку было глубоко наплевать на нюансы деловой
этики. Но только не в том случае, когда партнером вашим является
Поставщик. Там, в Дупле, в засыпанном отравленными спорами тайнике, была
теперь давешняя картинка.

- Жаль, очень жаль... А не могли бы вы адресовать нас к вашему
покупателю? Может, он согласился бы...

- Для этого мне нужно сперва поговорить с этим м-м... человеком.

- И когда может состояться такой разговор?

- Я вас обязательно поставлю в известность, - Беррил, наконец,
проглотил свой "Бурбон", давая понять, что разговор, собственно, окончен.
Мистер Фигли оказался понятлив и, откланявшись, поспешил к выходу.

- Битый час проторчал у стойки, жмот чертов, - констатировал бармен,
- и только полстакана минеральной принял. Как только таких земля носит?

- Никогда нельзя полагаться на этих - залетных, - в тон ему
констатировал Барсук.

Он поставил на стойку опустевшую чарку и, стараясь не привлекать
ничьего внимания, встал и через боковую дверь выскользнул из бара.
Поднявшись на второй этаж, он, окончательно сдав, заковылял к дверям своей
спальни, но у дверей своего кабинета он замер: двери эти были чуть
приотворены.

Нащупав под пиджаком рукоять своей "пушки", он, проклиная невесть
куда подевавшегося Дюка, осторожно, боком проскользнул в темную комнату.
Потянулся к сенсору выключателя...

- Не надо включать свет, мистер Беррил, - тихо окликнула его от окна
тень, еле заметная на фоне подсвеченных с улицы огнем рекламы жалюзи.

- Вы меня напугали, Мацумото-сан, - устало вздохнул Барсук, опускаясь
в свое глубокое кресло и шаря по столу в поисках ящика с сигарами.

- Послушайте, Следователь, - тихо сказал Гвидо. - Если вы считаете,
что аварийный сигнал надо все-таки включить, то сейчас - самое время...
Хозяева настроены весьма агрессивно. И ни одной знакомой фигуры не вижу
среди наших спутников...

- Ну, а свой блок вы почему не включили? - чуть иронически
осведомился Кай.

- В таком случае, мы понимаем друг друга... Те, кто охотился за нами,
верно только и ждут, чтобы взять пеленг... А с этими...

Продолжить ему не удалось: их, наконец, вывели на поверхность.

- Вот теперь смотрите, человеки, что ваши сделали... - горько
прокартавил главный конвоир.

Пейзаж перед ними открывался и воистину безрадостный.

Серый пепел устилал чуть ли не до горизонта еще утром заросшую
древним лесом равнину. Только вдалеке - там, где уже неукротимо занимался
тропический рассвет - гневный и скорый - темнела полоска уцелевших
джунглей. Карикатурами на древний ядерный апокалипсис то там, то тут
вставали над этой лунной панорамой серые грибы выбросов пепла там, где
что-то еще горело или еще взрывалось... В пустом небе гасли одна за другой
звезды, и только многочисленные луны яркими, рождественскими какими-то
фонариками крались в наступающий день.

Все трое землян и их конвой стояли на сравнительно высоком холме, у
подножия которого - не так далеко от них быстро стягивалось кольцо
небольшой, но очень сплоченной толпы. Толпа лопотала тихо, но
недружелюбно. Временами то один, то другой из аборигенов брал инициативу
на себя, поднимался по склону и вдруг замолкал. Но продолжал при этом
жестикулировать. Должно быть, голос его переходил в неслышимый диапазон.
Временами же, наоборот, оратор начинал звучно тараторить вслух со
страшной, притом, скоростью.

- Странно, - снова подумалось Каю, - ну, ведь слышал же я все это...
Никакой это не язык... Жаргон. Только не припомню - какой... Неужели это
мы так на них здорово повлияли? Хотя - чему удивляться? В Океании даже
полуразумные дельфины перешли на пиджин-инглиш...

- Народ говорят, что сегодня много зла человеки делают Лесу, - строго
сказал главный конвоир. - Народ говорят, что человеки у Народ хотят отнять
не только жизнь, а и разум, тоже... Народ говорят, что три Учителя сейчас
в плену в Периметра.

- А Народ не говорят, при чем тут мы? - вежливо поинтересовался
Гвидо.

- Народ говорят, что человек со стального дракона - от Легиона.
Легион убивает. Легион берет Учителей. Легион делает беда. А человеки с
Земли дружат с Легиона... - страж вконец разволновался.

Шишел-Мышел вполголоса помянул бестолковых чурок, но не стал
развивать эту мысль.

В этот момент раздался почтительный ропот, и откуда-то из другого
лаза - не из того, из которого вышли пленники, шестеро богомольцев
торжественно вынесли и потянули к вершине холма легкие носилки. На
носилках покоился Учитель Ю.

Испросив глазами разрешения, Федеральный Следователь шагнул им
навстречу, опустился на корточки у поставленных на относительно ровное
место носилок. Тихо заговорил. Суровый конвойный, тем временем, довел до
сведения подопечных соображения, высказанные очередным оратором - довольно
упитанным пумоидом. У оратора были основания быть весьма расстроенным:
пострадал его живой тотем. Бог его весть, что именно приключилось с его
живым талисманом, но на запястье аборигена болталась лишь оборванная
цепочка. - Народ думает, - переводил страж, - что человеков следует
закопать в пепел. Пока он горячий... Еще народ думает, что надо почтить
память Учителей. Жертвоприношением.

- Их же пока никто не убивал, учителей этих чертовых... - возразил с
места Шаленый, и удостоился укоризненного взгляда конвоира. - В Периметра
абориген никто долго не живет, - скорбно пояснил он, - в Периметра
абориген быстро умирает. Даже Учитель очень быстро умирает. Теперь...

Тем временем на склон поднялся следующий оратор. Определить его
биологический аналог было довольно трудно: более всего, как ни странно, он
походил именно на человека. После квалифицированно совершенной над ним
процедуры мумификации.

Мумия испустила довольно длительное молчание. Жестикуляция у этого
аборигена полностью отсутствовала.

"Господи, кого же он мне напоминает?.. тревожно подумал Гвидо,
присматриваясь к оратору. - Да это же "Ночь Среди Дня". Творение Тайного
пророка...

Аборигены с тревожным вниманием слушали тишину. Только Учитель Ю
забеспокоился, начал отдавать какие-то распоряжения сопровождавшим его
богомольцам и те с неожиданной энергией устремились в гущу собравшихся,
видимо, внося организующее начало в происходящий митинг.

- Народ думает... Нет, не народ... Он, который говорит, он советует
отвести человеков к Тайный Пророк... Потому что Тайный Пророк будет очень
сердится, когда узнает, что...

В этот момент его прервали. Подошедший сзади богомолец из свиты
Учителя Ю что-то тихо и энергично выговорил главе конвоя и занял место
переводчика. А на место оратора заступил другой участник этой свиты -
довольно горластый и авторитетный тип, менее чем другие, смахивающий на
насекомое. Рядом с ним водрузили носилки с Учителем. Оратор почтительно