пращники. Помня, с кем имеют дело, они с усилием раскручивали и швыряли уже
не простые камешки, а огромные булыжники. А иные умельцы быстро-быстро
раскручивали пращи, выпускали в цель свинцовые пули. Пущенная умелой рукой,
такая пуля пробивает римский шлем, ломает конский череп, проламывает шит.
камнями, прежде чем там начали колыхаться щиты. То один легионер падал, то
другой заваливался на товарищей. Легат поднялся, и привычно скомандовал было
отступление к стенам города, но осекся: город уже в руках врага.
кучки среди павших, Фарамунд в бешенстве бросил коня вперед. Можно бы добить
оставшихся, как перебили весь легион, стрелами да камнями из пращ, но
горячее безумие толчками разливалось из сердца по всему телу и скапливалось
в руке, а затем собралось в мече. Тот вспыхнул оранжевым огнем, Фарамунд
заорал дико, его понесло прямо на выставленные копья.
Фарамунд скатился через голову, но вскочил так быстро, что острия копий
вонзились в то место на земле, где он только что прокатился.
умелых и выученных воевать правильно. Боль ожгла голову, плечи, с силой
что-то вонзилось в грудь, но он все кричал, срывая голос, рубил мечом
остервенело, с каждым взмахом падала одна из блестящих фигур. Потом в глазах
все затянуло розовым, но он двигался через этот розовый туман только вперед,
рубил, кричал. Последнюю сверкающую латами фигуру разрубил с такой яростью,
что та распалась почти надвое, шагнул дальше, замахнулся. Человек начал
отпрыгивать с воплем:
липкой и пурпурной. На него набросились, хватали за руки, плечи, сильные
цепкие пальцы выдирали рукоять меча из судорожно сжатых пальцев.
тьма.
смотрели острые глаза. Когда человек увидел, что Фарамунд поднял веки, он
сказал с радостным облегчением:
легкий хрип. Громыхало, Фарамунд узнал его с трудом, сказал торопливо:
кто-то так в бою орал!
сейчас гадают, кто же в тебя вселился. Одни говорят - Тор, другие - Сигурд,
третьи - Беовульф. А один договорился, что в тебя снизошел сам святой
Георгий... Ну, это кто-то из христиан. Объяснить не дали: сразу в морду и
вытолкали к другому костру.
тоже будут говорить!.. Ты был так изранен, что мы боялись, как бы ты не
помер прямо там... среди трупов.
косточка и каждая жилка молила о покое. Он сцепил зубы, сел, опираясь руками
о ложе. Он был голым по пояс. На груди, плечах и даже на животе вздувались
безобразные сизые шрамы. Кое-где раны были покрыты темными струпьями из
засохшей крови.
Фарамунда. - Ты непростой человек, рекс...
два дня... гм...
быстрее, чем на побежденных. А разве мы не победили?
дома из-за провалов крыш стали похожи на беззубые рты старух. Фарамунд на
коня влез с помощью Громыхало, но там, с высоты седла оглядел мир, ощутил,
как быстро уходит слабость, а тело оживает, забывает о ранах.
Хотя, не знаю. Наверное, все-таки правильно, что все сожгли и всех убили.
отряд оставлять жалко, а малый - перебьют простыми палками.
всегда крутятся эти... которые рабов переправляют на Восток!..
пропадал! Но этот народ, который подвальный... пуглив, не пикнет. Это уже
покорные. Храбрые дрались... как умели.
кричал о самой великой ценности - жизни человека. Значит, смелых да честных
он побил, а теперь будет править трусами?
даже от самых больших трусов, бывает, рождаются смелые дети.
* ЧАСТЬ 2 *
Глава 13
прочим скарбом легкая повозка весело стучала колесами следом. Подозрительный
Свен на этот раз не решился впустить такое войско, Фарамунд проехал через
врата с одним Громыхало.
двор. Старая колдунья сидела у порога. Ее жидкие седые кудри выглядели как
выгоревшая на солнце тряпка, а сама напоминала нахохлившуюся цаплю.
тоже могу, как и птицы, в дальние края... Но ты знаешь, что это, а я -
нет... Я хочу, чтобы ты жила в моем бурге. Вопросы лезут из меня, как мыши
из нор в половодье. Иначе мне придется каждый день бегать к этой крепости и
подолгу ждать, пока откроют врата!
но сейчас задумалась о другом.
самом?.. Но я чувствовала, что ты меня позовешь...
ломит от любого сквозняка. И еще мне надо много теплых одеял...
хотел отпускать. Правда, жадность пересилила: Фарамунд уплатил за старуху
римским золотом, и повозку пропустили через ворота.
оставлю нору, где прожила столько лет?
улетающим птицам... Не знаю, что ты видишь, но ты - смотришь. Садись, там
уже куча одеял, теплые медвежьи шкуры. Я сяду с тобой, у меня вопросы,
вопросы... Очень странные вопросы!
колдунье. Он не спрашивал, как заставить коров приносить по два теленка, не
интересовался, что говорят звезды о его судьбе, или как ворожбой извести
соседа.
Странное чутье говорило, что именно здесь разгадка потери его памяти...
окраинным землям сейчас идут франки. Пусть не по самому Риму, но все же по
римской империи, что охватывает полмира. А если куда-то еще не ступала нога
римского легионера, то лишь потому, что там не только люди, но даже звери
жить не желают.
рассказов старой колдуньи, была просто идеальной. Он сам не находил в ней ни
единого изъяна. Голова трещала от попыток понять, почему же Рим терпит одно
поражение за другим. Даже не сражается, а просто одни германские племена
защищают его от других германских племен. Даже не римская армия, тоже вся из
варваров, а германские рексы становятся на защиту Рима, помня о его
величии... О недавнем величии. О прошлом величии.
она велела прикрыть, дует, в полумраке звучал ее размеренный скрипучий
Перумов Ник
Суворов Виктор
Посняков Андрей
Куликов Роман
Витковский Евгений
Перумов Ник