король фоморов, и Блистающий меч Орна, одноглазый Придаток Один и копье
Хунгнир; божественный Придаток Луг, искусный в ремеслах, и копье Ассал;
чернокожий лев Антара Абу-ль-Фаварис и меч аз-Зами, Сусаноо-но-Микото,
неистовый бог-Придаток ветра и морских стихий, и его Блистающий меч Десять
дланей...
Придаток; они шли, и гремел гром, и этому не было, не могло быть конца.
Мьелльнир; Келтхайр, сын Утидира, и копье Луйн, Роланд и его меч
Дюрандаль, Магомет, пророк Божий, и его мечи - Джуль Факар, что значит
"Пронзатель", Медхам, что значит "Острый", аль-Баттар, или "Рассекающий",
Хатей, или "Смертоносный", и еще два копья - аль-Монсари и аль-Монсави...
слегка севший, словно после долгого крика.
голос.
слов.
рука коснулась моей рукояти. Рядом стоял Чэн, мотая отяжелевшей спросонья
головой и часто-часто моргая.
еще раз увидел глазами его памяти равнину, процессию; и услышал голос.
и пробираясь к двери. - На свежий воздух, в холодок...
когда заметил - мы уже находились на улице и с удовольствием впитывали
ночную прохладу.
своем. Я говорю - "мы", потому что в первую же секунду взаимопроникновения
стало понятно - Придаток Друдл рассказал Чэну почти то же самое, что
Детский Учитель поведал мне; и нам с Чэном совершенно необязательно
обмениваться узнанным для полноты картины.
кроме нас - и вспоминали подробности ночного разговора.
не хуже, чем "я" или даже "Я-Чэн"...
оглушительно стрекотали цикады, заставляя вибрировать воздух. Я подумал,
что в моей воле бросить все и завтра же покинуть Кабир. Эмират велик, да и
дружественных земель немало - и везде меня примут с радостью. Обзаведусь
новыми друзьями, ничем не буду интересоваться, никого не буду разыскивать,
никому не стану мстить, начну Беседовать вполсилы, чтоб не привлекать
лишнего внимания, а по ночам буду отводить душу с Заррахидом...
горящего Кабира, оборвет свой бег гнедой жеребец, и аль-Мутанабби, первый
Придаток на кабирском престоле, снова станет всего лишь именем на одной из
пластин латной перчатки. И все вокруг будут думать, что там, в перчатке
есть живая рука - ну а что им останется думать?!
со звездами, прекрасно понимая, что никуда я не уеду, и, в конце концов,
все в этой жизни будет идти своим путем - хочу я этого или не хочу.
пути, но Путь проходит через нас". Ведь если так - можем ли мы уклониться,
отказаться, свернуть?
которую не раз обозревали во время нашего невольного заточения. Ага, вот
на этом самом месте находился Гвениль, когда я из зарешеченного окошка
кричал ему, чтобы он срочно сообщил Шешезу о пленении несчастного
Единорога; а потом Гвен удалился в переулок...
Упрямец ты, однако... был.
понимал, что резкий скрипучий голос никак не может принадлежать Обломку, а
Чэн уже метнулся к угловому забору и, прикрываясь его тенью, мигом
оказался у поворота.
немного поерзать по небу - и клинок лунного света наискось полоснул по
Кабиру, высвечивая ближнюю к нам часть переулка.
Придаток Друдл, держа руку на эфесе Детского Учителя. Рядом с Наставником
огибала кушак Друдла гарда-лепесток Обломка. И я еще некстати подумал, что
плотный и приземистый Друдл сейчас напоминает тростниковую жабу, ждущую
очередного комара.
узнал бы и в полной темноте, даже несмотря на троицу кинжалов-трезубцев за
его поясом. Усы-гарда кинжалов по форме изгиба ужасно напоминала
одностороннюю гарду Обломка, хотя в остроте тонких, хищно блестевших
лезвий сомневаться не приходилось.
Придаток в темной, заправленной в холщовые штаны рубахе с широкими
развевающимися рукавами.
оценивая их внешний вид - семь граней клинка, цельнокованого вместе с
двурогой изогнутой крестовиной, рукоять плотно обкручена грубой веревочной
спиралью и завершается простой круглой головкой.
должно быть, отличный...
это раньше.
угадывалась кошачья грация и ловкость, которыми он, пожалуй, с успехом мог
бы восполнять недостаток веса или силы. Ножны, висевшие за его плечом,
пустовали - а обнаженный Блистающий в правой руке и впрямь напоминал
сильно уменьшенного Но-дачи.
если Но-дачи уехал в Мэйлань, то и остальные, скорей всего, разъехались по
разным городам, чтобы терроризировать эмират одновременно в нескольких
местах. А эти - остались. Шешез говорил, что в Кабире в последнее время
тихо... странно! Эти остались - и тихо?!"
"Но" получилось у него, как "Ноо". - Впрочем, он уехал, а мы непослушные,
знаешь ли... Можно, мы тебя потрогаем, Наставник? Можно, я - я сам! - тебя
слегка потрогаю? Ты щекотки не боишься?..
Моя. Не вмешивайся.
как невидимый соглядатай, почувствовал - это ЕГО Беседа.
смогли бы долго работать на такой дистанции - и даже мне было сложно
успевать делить Беседу на отдельные фразы и оценивать смысл каждой.
Беседы, а внутри нее, то это происходило бы гораздо проще.
основном полагаясь на короткие рубящие удары почти без замаха и ни разу не
ударяя дважды на одном и том же уровне. Только маленький ятаган бил
гораздо сильнее за счет центра тяжести, смещенного ближе к концу клинка
(как у любого Блистающего из рода ятаганов), а Шото с его серединным
балансом на два пальца от плоскости квадратной гарды не был столь
подвержен инерции удара.
Ответ. Вопрос...
Придаток Шото держал своего Блистающего двумя руками, а Друдл - одной, и
впрямь став похожим на скачущую жабу с мелькающим языком-ятаганом
(взгляните на жабу с точки зрения комара, и вы поймете, что я хочу
сказать!). И не в том, что более легкий Шото не мог принять на себя всю
мощь рубящего ятагана, и его Придатку чаще приходилось уворачиваться,
тогда как Друдл упрямо лез вперед и Детский Учитель всякий раз оказывался
на пути визжащего Шото, заставляя того искать все новые лазейки в обороне
Наставника.