энергично повторяющие слово "базар". Их уменьшающиеся спины двигались в
сторону припаркованного у тротуара японского джипа-амфибии с большой
лебедкой на носу. Прямо над джипом, на другой стороне Тверской, торчал
знак "Мак-Дональдса", похожий на желтый зубец невидимой крепостной стены.
Сердюк подумал, что всё вместе - спины уходящих школьников, джип и желтая
"М" на красном фоне - чем-то напоминает картину Дейнеки "Будущие летчики".
Было даже понятно, чем именно - определенностью дальнейшей судьбы
персонажей, которая была вполне ясна в обоих случаях. Будущие налетчики
уже нырнули в подземный переход, а Сердюк все размышлял на эту тему: ему
вспомнился американский фильм "Убить Голландца" со снятым в нынешней
Москве Нью-Йорком тридцатых годов - в фильме на стене одной из
гангстерских квартир висела репродукция "Будущих летчиков", что придавало
фильму темную и страшноватую многозначность.
мысли вернулись к прочитанному в метро отрывку.
атомных бомбы на них кинули, острова отняли, а вот выжили ведь... И почему
у нас только на Америку смотрят? На фиг нам она вообще нужна, эта Америка?
Надо за Японией идти - мы же соседи. Бог велел. И им тоже с нами дружить
надо - вместе эту Америку и дожмем... И атомную бомбу им вспомним, и
Беловежскую пущу..."
в решение взять еще одну. Некоторое время Сердюк размышлял, что купить.
Портвейна больше не хотелось. После игривого левобережного адажио уместным
казалось долгое спокойное анданте - хотелось чего-то простого и
безбрежного, как океан из "Клуба путешествий" или пшеничное поле с акции,
на которую Сердюк обменял свой ваучер. Несколько минут подумав, он решил
взять голландского спирта, и только по дороге к ларьку понял, что
остановил на нем свой выбор из-за вспомнившегося фильма.
бутылку, налил половину пластмассового стаканчика, выпил и, ловя
обожженным ртом воздух, разорвал газету, в которую был завернут купленный
на закуску гамбургер. На глаза ему попалась странная эмблема - красный
цветок с несимметричными лепестками, вписанный в овал. Под эмблемой было
объявление:
набор сотрудников на конкурсной основе. Необходимо знание английского
языка и навыки работы с компьютером".
объявлением напечатано другое, украшенное похожим знаком. Он внимательно
осмотрел газетный лист и понял, в чем дело. Действительно, овалов было два
- рядом с окруженным линией цветком было кольцо лука, торчащий из-под
хлебной корки край посеревшей мертвой плоти со следами ножа и кровавый
потек кетчупа. Сердюк с удовлетворением отметил, что разные пласты
реальности уже начали смешиваться, аккуратно выдрал объявление из газеты,
слизнул с него каплю кетчупа, сложил вдвое и спрятал в карман.
раздражителем был, конечно, свет - как всегда, казалось, что к нему для
дезинфекции подмешана хлорка. Оглядевшись, Сердюк понял, что находится у
себя дома, а вчера вечером, по всей видимости, были гости (кто именно, он
не помнил). С трудом встав с пола, он снял заляпанные грязью куртку и
шапку, вышел в коридор и повесил их на крючок. После этого ему пришла в
голову мысль, что в холодильнике может оказаться пиво - несколько раз в
жизни такое действительно случалось. Но когда до холодильника оставалось
всего несколько метров, на стене зазвонил телефон. Сердюк снял трубку и
попытался сказать "алло", но даже попытка заговорить была связанна с
такими страданиями, что вместо этого он простонал в нее что-то вроде
"ох-е-е-е".
вечером. Точнее, сегодня ночью. Вы были так любезны, что нанесли мне
звонок.
готов принять вас сегодня с целью интервью в три часа дня.
иностранец, - хотя акцента не чувствовалось совершенно, собеседник делал
паузы, словно перебирая весь свой лексикон в поисках подходящего слова.
раздражением в голосе спросил Нобунага. - Деловому человеку надо иметь.
будет дом. Вход во дворе. Точный адрес - Пятихлебный переулок, дом пять.
Там будет это... Табличка.
трубку.
назначенного срока, Сердюк сразу же увидел обитый облупленной жестью
забор, но не поверил, что это тот самый, о котором говорил господин
Нобунага, - слишком уж этот забор был неказист и грязен. Некоторое время
он ходил по окрестностям и останавливал редких прохожих, спрашивая, где
Пятихлебный переулок. Никто, похоже, этого не знал, а может, не говорил:
попадались Сердюку в основном медленно плетущиеся куда-то старухи в
темном.
разбомбленного в далеком прошлом индустриального района. Из травы кое-где
торчало ржавое железо, было много простора и неба, а на горизонте чернела
полоса леса. Но несмотря на эти банальные черты, район был очень
необычный. Стоило посмотреть на запад, туда, где зеленел забор, и перед
глазами открывалась обычная городская панорама. Но стоило посмотреть на
восток, и в поле зрения попадало только огромное голое поле, над которым
торчало несколько похожих на виселицы фонарей - словно Сердюк попал прямо
на секретную границу между постиндустриальной Россией и изначальной Русью.
офисы, и Сердюк решил, что это совсем маленькая фирмочка, где работает
несколько не приспособленных к жизни японцев (почему-то ему вспомнились
крестьяне из "Семи самураев"). Стало ясно, почему они проявили к его
пьяному звонку такой интерес, и Сердюк даже ощутил прилив сочувствия и
теплоты к этим недалеким людям, не сумевшим, как и он, удобно устроиться в
жизни - и уж, конечно, мучившие его всю дорогу мысли о том, что надо было
все-таки побриться, пропали.
десятков зданий в поле видимости. Сердюк почему-то решил, что ему нужна
серая восьмиэтажка со стеклянным гастрономом на первом этаже. И
действительно, походив минуты три по ее двору, он заметил на стене
латунный квадратик с надписью "ТОРГОВЫЙ ДОМ ТАЙРА" и крошечную кнопку
звонка, с первого взгляда незаметную среди неровностей стены. Примерно в
метре от таблички на огромных петлях висела грубая железная дверь,
крашенная зеленой краской. Сердюк растеряно поглядел по сторонам. Кроме
этой двери, табличка могла относиться разве что к чугунному люку в
асфальте. Дождавшись, когда часы покажут без двух минут три, Сердюк
позвонил.
с черной резиновой палкой в руках. Сердюк кивнул ему, открыл было рот,
чтобы объяснить причину своего визита, да так и замер с открытым ртом.
и стул, а на стене этого вестибюля было огромное панно с изображением
уходящего в бесконечность коридора. Вглядевшись в это панно как следует,
Сердюк понял, что это никакое не панно, а настоящий коридор, начинающийся
за стеклянной дверью. Коридор был очень странным - с висящими на стенах
фонарями, сквозь тонкую рисовую бумагу которых просвечивали дрожащие
огоньки, и полом, посыпанным толстым слоем желтого песка, поверх которого,
одна к одной, лежали узкие циновки из расщепленного бамбука, соединяясь в
нечто вроде ковровой дорожки. На фонарях ярко-красной краской был
нарисован тот же знак, что и на объявлении в газете, - цветок с четырьмя
ромбическими лепестками (боковые были длинней), заключенными в овал. Вел
коридор не в бесконечность, как показалось сначала, а просто плавно
(Сердюк первый раз видел такую планировку в московском доме) поворачивал
вправо, и его конец оставался невидимым.
Сердюк, - в три часа.
подолгу.
вентиль рукоять массивного замка.
Буджолд Лоис
Мурич Виктор
Ковальчук Вера
Корнев Павел
Орлов Алекс
Корнев Павел