как бы желая узнать, что именно в их лицах, во всем их облике заставило
невесток короля забыть свой долг. Конечно, оба они красивы, а вид красивого
мужчины всегда несколько смущал Изабеллу. Вдруг она заметила кошели,
прицепленные к поясам обоих братьев, и сразу же перевела взор на Робера. А
тот еле приметно улыбнулся. Отныне он может отойти на второй план.
Совершенно незачем брать на себя в глазах всего двора роль доносчика. Этой
случайной встречи достаточно, чтобы погубить обоих конюших. "Недурно
сработано, Робер, недурно сработано!" - похвалил он себя.
свое место в процессии.
приветствующих двадцатидвухлетнюю красавицу королеву, которая несла
французской короне неслыханное бедствие.
Глава 7
ПО ОТЦУ И ДОЧКА
замка Мобюиссон, где он любил пожить неделю-другую в полном одиночестве.
счастливых дней, когда удостаивал их разговором.
пачку пергаментов, которые Филипп только что просмотрел и подписал.
Окутанный вечерними сумерками, глухо шумел парк, и Изабелла, повернув лицо к
темному окну, смотрела, как постепенно ночная тень поглощает одно за другим
столетние деревья.
Понтуаза, стал жилищем королей, а Филипп превратил его в свою загородную
резиденцию. Ему полюбилась эта укромная вотчина, отгороженная от мира
высокими стенами, полюбился огромный парк, палисадники, аббатство, где мирно
жили сестры-бенедиктинки. Сам замок был невелик, но Филипп Красивый ценил
его за тот покой, который не могли дать ему другие, более роскошные его
владения, и всем им предпочитал скромный Мобюиссон.
сияющим улыбкой лицом и отвечала самым любезным тоном на их приветственные
слова.
кабинете, дабы совершить жестокое, но необходимое деяние, которое она
определила себе. Король Филипп смотрел на нее тем ледяным взглядом, которым
он смотрел на все живые существа, будь то даже его собственные дети. Он
ждал, чтобы она заговорила первая, а она не смела начать разговор. "Какой же
удар я ему сейчас нанесу", - думала она. И внезапно присутствие отца, вид
этого парка, этих деревьев, вся эта насторожившаяся тишина, вдруг
нахлынувшая на нее, вернули Изабеллу к полузабытым годам детства, и горькая
жалость к самой себе стеснила ей грудь.
кажется мне Франция, с тех пор как я живу в Англии! И как я сожалею о
минувших днях!
непрошеные слезы.
ледяным тоном он спросил дочь:
затем, чтобы сообщить мне об этом?
несчастлива? - возразила Изабелла.
прильнул мрак, затем медленно перевел взгляд на свечи, на огонь.
счастье, дочь моя, кроме сознания, что мы отвечаем уделу своему? Разве
счастье не в том, чтобы научиться неизменно отвечать "да" Господу.., и часто
отвечать "нет" людям?
мягких подушек.
обращается со мной, как подобает обращаться с королевой?
дочери. Слишком хорошо он понимал, какой воспоследует ответ.
сдержавшись. Изабелла. - Разве муж покидает с первого же дня супружеское
ложе? И не знаете, что в ответ на все мои заботы, на все знаки уважения с
моей стороны, на все мои улыбки он не отвечает ни слова? Что он бежит от
меня, словно я зачумленная, и что, лишив меня своей милости, он обращает ее
даже не на фавориток, а на мужчин, отец, да, да, на мужчин?
давным-давно у него был готов ответ на ее сетования.
наставительно произнес он. - Я не принес вас в жертву по ошибке или
неведению. Неужели приходится напоминать вам, вам, Изабелла, чем мы обязаны
жертвовать ради своего положения и что мы рождены не для того, чтобы
поддаваться своим личным горестям? Мы не живем своей собственной жизнью, мы
живем жизнью нашего королевства и только в этом можем обрести
удовлетворение, при условии, конечно, что мы достойны нашего высокого удела.
резче проступили на его лице тени, придавая ему сходство со скульптурным
изображением. Еще ярче обозначилась его красота, и Изабелла узнала обычное
отцовское выражение - упорное стремление побеждать свои страсти и гордость
одержанной над страстями победы.
увещевания, помогли Изабелле одолеть свою слабость. "Никогда, никогда, -
думала она, - я не могла бы полюбить мужчину, если бы он не походил на него,
и никогда не полюблю, никогда не буду любима, ибо нет такого другого, как
он".
Францию не для того, чтобы плакаться, отец. Я рада, что вы заговорили о том
уважении, которое должны питать к самим себе особы королевского рода, и что
личное счастье для них ничто. Но мне бы хотелось, чтобы так думали и все
остальные, окружающие вас.
потому, что мне это стало известно и что, когда дело идет о защите нашей
чести, я столь же непреклонна, как и вы, отец.
неприязни, отдаляющая вас от них...
публичной девки! - холодно произнесла Изабелла. - Позвольте, отец, сказать
вам правду, которую от вас скрывали. Выслушайте меня, ибо я утверждаю это не
голословно. Знаете ли вы молодого мессира Готье д'Онэ?
фландрскую кампанию. А этот Готье, о котором вы говорите, женат, если не
ошибаюсь, на Агнессе де Монморанси и состоит при моем сыне в качестве
конюшего...
роли. А его младший брат Филипп, который живет во дворце моего дяди Валуа...
Изабелла даже замолчала.
прочите в королевы Франции. Что касается Жанны, то никто не может назвать
имени ее любовника, но, конечно, лишь потому, что она более умело, чем те
две, прячет концы в воду. Однако известно, что она поощряет забавы своей
сестры и своей невестки, покровительствует их свиданиям с кавалерами,
происходящим в Нельской башне, - словом, отлично справляется с тем ремеслом,
которое имеет вполне определенное название... И знайте, что об этом говорит
весь двор, и только вам ничего не известно.
глазами по пути сюда. Это все, что я собиралась вам сообщить.
вдруг изменилась, изменилась ее душа, даже лицо и то изменилось. Она
выносила обвинительный приговор не колеблясь, без женской слабости, и сидела
перед ним в кресле выпрямившись, плотно сжав губы; глаза ее холодно
блестели, но в глубине их горела несгибаемая воля. И говорила она не из
низменных мотивов, не из ревности, а побуждаемая справедливостью. Она была
его дочь - дочь, достойная своего отца.
складка по-прежнему пересекала его лоб.
новых вопросов отца и готовилась дать ему исчерпывающие объяснения.
находилась еще дверь; налетевший ветер раздувал и откидывал назад полы их
Корнев Павел
Лондон Джек
Корнев Павел
Акунин Борис
Соломатина Татьяна
Роллинс Джеймс