рега речки. Другой берег был высокий и обрывистый. Там затаились дозор-
ные на ночь. Сани поставили кругом. Внутри круга развели костры. Жгли
репей и бурьян; засветло насобирали его много, чтобы всю ночь не погас
огонь. Стреноженные кони паслись невдалеке, подъедая прошлогоднюю траву
и камыши.
рассказы бывалых людей о Диком поле, о жизни русских "кандальников" в
плену половецком и о смелом их бегстве.
сторожить на высоком бугре:
подкрасться и прирезать! А коли что приметишь,- гомони и скликай подмо-
гу!
Кругом было темно. В овраге близ речки догорали костры. Около них мирно
спали мужики. Невдалеке тревожно, точно чуя близость зверя, фыркали ко-
ни.
убегал, усталость была забыта. Ему казалось, что в темноте к нему под-
ползает татарин, держа в зубах длинный нож. Сквозь туманные обрывки низ-
ких туч кое-где проглядывало темное небо с мелкими звездами. Тихо шурша-
ли высокие стебли бурьяна. Задумавшись, Торопка вспомнил последние слова
и объятия матери, пронзительные крики баб, цеплявшихся за уходивших му-
жиков, и в стороне Вешнянку, с неподвижными расширенными глазами. Но
другой образ заслонил Вешнянку и еще ярче загорелся перед ним: легкий,
стройный половецкий конь, скачущий по степи. Передовым дозором проносит-
ся он на коне разыскивать притаившегося татарина - вот куда стремились
все мысли, все чаяния Торопки.
лесу неясыть. Другой тонкий вой послышался где-то ближе. Что это? Волки?
Или татарские лазутчики подают друг другу весть и подбираются в темно-
те?..
репейника. В одном месте стебли сильно закачались. Ото! Это неспроста!
Кто-то пробирается через заросли... Показалась голова человека... Чело-
век приподнялся, повернулся, осматриваясь, и снова бесшумно опустился в
траву... Свой или враг?.. Закричать, звать на подмогу? Враг убежит. А
если это свой, засмеют, что зря сполошил!
голова?.. Вот опять поднялся неведомый человек, но теперь справа и бли-
же. Торопка ждет и слышит сиплый шум слева, точно дыхание зверя... Он
чувствует острый запах овчины и шепот... не русский! Непонятная речь...
Кто-то затаился совсем близко от него... Заметит, поразит мечом или
стрелой... Нельзя медлить!.. Надо его опередить...
давние думы. Рогатина в руках наготове, ее конец отточен, как жало.
что-то упругое... Стон, хриплый, сдержанный, чтобы себя не выдать, и жа-
лобный... В то же мгновение тяжелая туша навалилась на Торопку. Другая
туша свалилась под ноги. Жесткие ладони обхватили лицо, сдавили нос,
пальцы крепко сжимают рот, не дают вздохнуть...
Кто-то душит горло... Нельзя ни крикнуть, ни застонать. Его волокут по
земле. Как дать знать отцу? В беде отец сына не оставить... Но Торопке
трудно дышать, не только крикнуть... Его тащат через заросли, колючки
засохшего репейника царапают и рвут одежду. Руки, жесткие и сильные,
пахнут чужим запахом. Ему заталкивают тряпку в рот, завязывают лицо...
Ноги и руки крепко спутаны веревками...
татарами, стал называться Калмиусским шляхом, по водоразделу между Доном
и Донцом. Здесь дорога была легкая, не приходилось переправляться через
многоводные реки; поздний снег слегка запорошил степь, кое-где в оврагах
ветром намело сугробы. Бурьяна, репейника было много для костров. Степ-
ных пожаров осенью не было, и увядшая трава - готовый корм неприхотливым
татарским коням - лежала повсюду, прибитая осенними дождями. Вели татар
половецкие проводники. Татары шли отдельными отрядами, родами и колена-
ми, тысячными скопищами коней, держась широкими развернутыми крыльями.
Была особая ревность и соперничество между отдельными отрядами и племе-
нами, да и грозные приказы Субудай-багатура требовали, чтобы не смеши-
ваться, не попадать на чужую стоянку.
герь, встречал насмешливые возгласы:
"Э-э, буганам кайда куянм", или другим,- и сейчас же получал ответ:
ли!.. Джузнаец никогда не может найти свою плеть, засунутую за спину!..
Карабиркли заснул на краденом коне, а тот привез вора к хозяину!
главной ставкой, в которой находились распоряжавшиеся всеми войсками
джихангир Бату-хан и с ним его военный советник, одноглазый Субудай-ба-
гатур.
ном в десять тысяч коней. Особые военные советники, приставленные к ца-
ревичам, держали в своих руках всю власть над воинами. Царевичи проводи-
ли время беззаботно, охотились с борзыми и соколами и пьянствовали,
вполне полагаясь на своих советников, прошедших суровую школу войны в
походах грозного Чингиз-хана.
определенные места, указанные строгими повелениями Субудай-багатура.
Кипчакские проводники, охраняемые монгольскими дозорными, под страхом
казни отыскивали места для стоянок.
мало, всего около четырех тысяч, но в разноязычной армии они играли
главную роль, являясь руководителями, военными советниками, телохраните-
лями чингизидов. Они же наблюдали за порядком и выполнением приказов
главной ставки - "орьги".
ней: ведь потерять коня в походе - это верная гибель в бескрайней степи!
Многие воины имели двух или несколько коней и в пути пересаживались с
одного коня на другого.
приличествует часто показываться перед простыми воинами и сидеть рядом с
ними у костра. Проворные слуги из пленных кандальников вели десятки вы-
соких быстроногих верблюдов, навьюченных разобранными частями шатров,
юрт, грудами расписных войлоков, медными котлами и съестными запасами -
мешками муки, риса, сушеного винограда, копченой и вяленой конины и со-
леного сала.
для хана, его жен, военного советника, лекаря, звездочета, писаря, шама-
на, муллы и-главных ханских прихлебателей и приготовить для них обед.
тать в пути. Голод был главной силой, не позволявшей отрядам долго сто-
ять на одном месте,- они должны были двигаться вперед и вперед, пожирая
все запасы, встречаемые на пути.
ло-татарского войска. Ему поручено было следить за степью, производить
разведки, узнавая, где находятся передовые сторожевые посты русских, и
пытаться ловить их, чтобы спешно доставлять пойманного "языка" в шатер
Субудай-багатура.
вали далеко впереди, были глазами, щупальцами отряда и каждый день доно-
сили своему хану обо всем, что замечали в пустынной равнине между бывши-
ми половецкими владениями и русскими лесами.
редкими дубовыми рощицами по течению реки, оврагами и буераками. Здесь
легко было укрыться и наблюдать за степью. В оврагах могли скрываться
целые полки, поджидая противника. Поэтому отряд хана Баяндера продвигал-
ся в.перед осторожно, останавливаясь на ночь у обрывистых берегов речек,
опасаясь засад, и высылал вперед лазутчиков из наиболее ловких нукеров,
пленных! Шлите "языка"! Если не будет дленных, переведу хана Баяндера в
тыл войска плестись в хвосте, питаться объедками будущих побед!"
тысяцкие вызывали и бранили сотников - "юз-баши", а сотники свирепство-
вали над десятскими - "онбаши".
Начальник сотни, Тюляб-Бирген, бывший раньше простым нукером-сокольничим
у Баяндера, призвал к себе однажды четырех братьев:
Акунин Борис
Буркатовский Сергей
Семенова Мария
Суворов Виктор
Лукьяненко Сергей
Смит Кордвейнер