текст по ассоциациям "девяти лет", "Том Адора" и "Тахенбакской дороги". Не
зная, где Стомадор, Давенант видел, что ему пишет именно этот человек, все
хорошо зная о нем.
подоткнула вокруг него тюремное одеяло.
заливаемого надеждой, Давенант вытащил из тюфяка маленький карандаш,
присланный на днях Тергенсом, и ответил Стомадору на обороте записки то
существенное, о чем упорно размышлял эти дни:
Адам Кишлот; я забыл номер дома, где жил Галеран. Кафе было тогда на углу
Пыльной и Проточной улиц. Надобно сказать Галерану, что его извещает о себе
мальчик, с которым он ездил на мыс Бай лет девять назад и который дал ему
золотой для игры".
вместились на обороте записки. Не жалея, от возбуждения, больной ноги, он
захромал к двери, прислушался и легонько стукнул. Надзиратель был тут.
Открыв дверь, он быстро схватил записку и снова запер Давенанта, севшего на
кровать думать. Через несколько минут Кравар звякнул ключом о ворота, и
Катрин вышла из тени.
отправился проверять посты. Ну и женщина... - прибавил он ей вслед. -
Смотрите же, я завтра приду!
Ботредж уже изныли от ожидания, начав тупо молчать.
одной моей головы.
перцовки, которую выпила с жадностью.
подвигая к себе, пока Стомадор трудился над прочтением неразборчивого
почерка Давенанта. - Как ты достигла, я спрашиваю?
золотой. Это за вами долг, Стомадор.
подал ей три золотых.
мыслям об этом случае у ворот. - Так все удачно, дядюшка Стомадор?
тебе кредит на целый месяц и ты можешь брать, что захочешь. Поручено мне,
понимаете, найти одного человека, а так как вы теперь должны забрать еще две
бутылки перцовки и идти спать, я тут один буду составлять планы.
отправился искать Галерана по указаниям записки Тиррея и, надев городской
костюм, явился прежде всего по адресу Кишлота, который давно уже закрыл свое
"Отвращение". На людном месте Киш-лот держал магазин готовой обуви. Дела его
шли так успешно, что он собирался открыть еще два таких магазина. Не
употребляя более ни противоестественной, ни сколько-нибудь оригинальной
рекламы, Кишлот попал на "жилу", как обещал это в припадке зависти
Давенанту; секрет обогащения Кишлота заключался в покупке больших партий
бракованного товара за полцены и продаже его по стоимости нормальной обуви.
Незначительный брак, очевидный специалисту, сходил у простого покупателя,
если он замечал его, за случайность; при жалобах Кишлот охотно обменивал
бракованное изделие на безупречное, но жалоб было мало, а товару много.
одной веселой вдове, имеющей собственный дом.
Его адрес известен в кафе "Понч". Там я встретился с ним, но ко мне он уж
давненько не заходил.
улице часа два, расспрашивая в домах и на углах, я устал, сел в пивной и
взял газету. Тут я увидел, как я глуп. Среди объявлений на видном месте
означен ваш магазин: "Лучший магазин готовой обуви "Крылья Меркурия" - Адам
Кишлот". Итак, я пойду в "Понч".
Он помолчал. - Вы знаете Галерана?
ехать в кафе "Понч".
отделанное красным деревом. Среди газет и дамских шляп Стомадор пробрался к
буфету, где первый же служащий на его вопрос о Галеране, лишь чуть поискав
глазами, указал высокого человека с белой головой, который сидел около
зеркала. Брови Галерана были еще черны, но шея сделалась жилистой, волосы на
голове поседели, а в глазах и складках рта светилось терпеливое доживание
жизни, свойственное одиноким под старость людям. Галеран пил черный кофе и
читал книгу. Возле его столика был свободный стул.
Галеран молча кивнул ему. Стомадор сел и начал пристально смотреть на соседа
по столику, который, пожав плечами, возобновил чтение. Чувствуя взгляд, он
поднял голову и, заметив, что грузный незнакомец смотрит на него,
таинственно и выжидательно улыбаясь, спросил:
был еще мальчиком, девять лет назад, я подарил гиблую, за худостью дел,
гостиницу на Тахенбакской дороге, милях в сорока от Гертона. Правильнее
говоря, я бросил ее. Гравелот удержался. Ему помогло открытие рудников. Не
знаю, как и почему, только он недавно плыл в Покет на шхуне контрабандистов
и был захвачен после драки со всеми, кто остался в живых. Сегодня ночью
удалось достать от него записку, которую извольте прочесть.
монете, взятой на игру у Да-венанта, как страшно оживился, даже покраснел от
волнения.
дорогой друг?
... Гравелота.
встречу с юношей, описал его отрепанный вид, наружность, но было видно, что
он навсегда запомнил то соединение простоты, решительности и беззащитности,
каким являлся Тиррей, также памятный Галерану, в особенности после его
исчезновения, причины которого скоро выяснились, как только Франк Давенант
явился к Кишлоту и стал ораторствовать в циническом духе, жалуясь, что сын
бросил его. Пока Давенант мучился, пытаясь утолить жадность отца, Галеран в
эти дни выиграл в Лиссе, при никогда не бывалом, исключительном везении,
пятнадцать тысяч фунтов, и четвертая часть этой суммы приходилась на долю
мальчика, ушедшего пешком от нечистоты, так неожиданно замаравшей светлую
дверь, уже приоткрывшуюся его жадной душе.
Гравелот может дать лишь через несколько дней, когда надзиратель Факрегед
примет суточное дежурство по лазарету, Стомадор отправился домой, записав
адрес Галерана, который уже семь лет владел белым одноэтажным домом в десяти
милях от Покета. Дом начинал собой ряд береговых дач, разбросанных по
уступам скал среди пропастей и садов. Эти гнезда солнечно-морской тишины
имели сообщение с городом посредством дорог - шоссейной и одноколейной
железной. В доме Галерана жили, кроме него, шофер Груббе и девушка Тирса,
сестра шофера, исполняющая обязанности прислуги и экономки.
делать любители отчетливой линии в рисунке и мелодии в музыке. Тонкое белье,
электрические лампы с зелеными колпаками, фаянс с синим узором, гнутая
мебель, прекрасное собрание цветных гравюр, а также обилие многолетних
цветущих растений и, общий для всех комнат, тонкий французский ковер,
голубой узор которого отражался в стеклах книжных шкафов, - вот все, что,
озаренное солнцем через большие окна, тихо блестело в доме. Галерана никто
не посещал. К пятидесяти годам его натура выработала своеобразный
антитоксин, мешающий приближаться к нему иначе, как только в нейтральных
местах, каковы - улица, кафе, клуб. Он не презирал, не ненавидел людей, но
любил их как людей в книгах. Тиррей был исключением. Тревожно и горячо
вспомнил о нем Галеран. В нем он узнавал свою молодость; но его спасал
холодок, подобный холодку мятой лепешки, нагоняющий размышление.
ловлей с парусной лодки, и неделями жил в покетской гостинице "Роза и
слива", играя поочередно то на бильярде, то в карты.
счет, образовали сумму в шесть тысяч, и ни разу Галеран не коснулся этих
денег.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Маккефри Энн
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий