спрятал его на верхнюю полку шкафа. На этот раз он постарался закрыть
дверь поплотнее, не получилось, оставалась щель.
дом залезть. Никакого уважения к старшим, ну просто никакого!
посмотрел на нее и вернул на место. Пиво - даже пять банок или шесть -
не вернут ему спокойное состояние души. Во всяком случае не сегодня.
Тогда он открыл нижнюю дверцу буфета, отодвинул кастрюли и сковородки
и достал початую бутылку Блэк Велвет, которую хранил на всякий
пожарный случай. Наполнив рюмку наполовину, подумал и налил доверху.
Проглотив содержимое и почувствовав горячий взрыв в желудке, наполнил
рюмку снова. Затем еще раз, уже несколько успокоенный. Оглянувшись на
шкаф, Хью улыбнулся. Там хвост в безопасности, скоро будет совсем
недосягаем для всяких сопляков, потому что он, Хью, купит в Вестрен
Авто хороший крепкий замок и врубит его в дверцу шкафа. Получится
настоящий сейф. Хорошо иметь ту вещь, которая тебе нравится и без
сомнения нужна, но еще лучше, когда эта вещь в безопасности. Куда как
лучше, лучше не бывает.
верхней полке шкафа?
при этом, может быть это и не совсем то, что надо, но уж ни в какое
сравнение не идет с возможностью потерять хвост, чтобы он очутился в
руках какого- нибудь грязного вора.
времена меняются.
исчезать. Какой все-таки смысл хвосту задыхаться в шкафу? А какая
радость от этого самому Хью?
подсказали, что на полке в шкафу хвосту все же самое место. Следующее
решение было таково - к чертям собачьим обед! И это мудрое решение
тоже заслуживало двух-трех рюмочек.
стальными трубчатыми ножками и закурил. И вот тогда, сидя за столом и
стряхивая пепел в одну из грязных алюминиевых мисок, он постепенно
расстался с мыслями о лисьем хвосте и стал думать о Нетти Кобб.
Дурочка Нетти. Он собирался подшутить над дурочкой Нетти. Сыграть с
ней шутку. Может быть, на этой неделе, может быть, на следующей... но
эта казалась более подходящей. Мистер Гонт сказал, что Хью не похож на
человека, которому свойственно попусту тратить время, и он не хотел
мистера Гонта разочаровывать.
курил сигарету за сигаретой и к тому времени, без четверти десять,
когда он дополз до второй комнаты и повалился на постель со смятыми
грязными простынями, на лице его сияла безоблачная улыбка.
закончилась и смена Вильмы Ержик в Хемфилл Маркет. В семь пятнадцать
она свернула на подъездную дорогу к своему дому. Мягкий свет сочился
из-под полуопущенных штор в гостиной.
начала.
"Колесо Фортуны". Ноги прикрывал свежий номер портлендской
Пресс-Геральд.
газету. - Ужин я засунул в печь. Будет готов в семь тридцать.
Словно собака, которая изо всех сил старается угодить. Пит Ержик
привык выполнять домашнюю работу с давних пор и достаточно успешно. У
него, конечно, случались и промахи, но прошло то время, когда он мог
лечь на диван в башмаках, отваживался закурить в доме трубку, и скорее
снег мог выпасть в августе, чем он, пописав, не опустил бы на место
сиденье унитаза.
добродушном круглом лице.
- Он уже надевал туфли.
бросать газету или телепрограмму только потому, что простояла
последние шесть часов за кассой. Сиди, дорогой Питер, отдыхай, сделай
одолжение.
после семи лет супружества она была уверена, что Питер Майкл Ержик
сюрприза ей не поднесет. На лице у него, без всякого сомнения в этот
момент появилось выражение обиды и досады. Он теперь наверняка будет
несколько минут стоять и смотреть в одну точку, как человек, который
вышел из туалета и никак не может вспомнить, вымыл после этого руки
или нет, а потом вздохнет и начнет накрывать на стол и сервировать
ужин. Некоторое время спустя он спросит ее, как прошла смена в
магазине и ни разу не перебьет рассказом о собственном рабочем дне в
Уильямс-Браун, большом агентстве по недвижимости в Оксфорде. На то
были свои причины, поскольку Вильма всегда считала, что работа в
агентстве по недвижимости самая скучная, какая только может быть.
После ужина он без дополнительной просьбы с ее стороны уберет со
стола, а она будет читать газету. Все это он проделает без единой
жалобы только потому, что допустил промах - не принес со двора
выстиранное белье. Надо сказать, что Вильма вовсе была не прочь
сделать это самостоятельно, более того, она даже любила эту работу,
так как запах свежевыстиранного, прогретого на солнышке и выветренного
белья доставлял ей удовольствие, но не станет же она сообщать об этом
Питу. Ни в коем случае, это ее маленький секрет.
одной и той же причине: на войне как на войне, нужно использовать
любое, самое малейшее преимущество. Иногда по вечерам ей приходится
выдерживать полутора, а то и двухчасовой бой, прежде чем враг сдастся,
и она сможет на карте военных действий сменить булавки с белыми
головками, принадлежавшие Питу, на свои, красные. Но сегодня бой был
выигран мгновенно и без кровопролития, это был блицкриг к вящему
удовольствию Вильмы.
боевик и что в подобной столетней войне, когда пленников не берут в
плен, не сдаются, ни единого белого пятна на поле военных действий не
остается, поскольку на них тут же накладывают аккуратную заплату, от
таких легких побед можно быстро потерять вкус к сражению. Но до этого
было еще далеко, и поэтому она вышла во двор с корзиной под мышкой и с
сердцем, трепещущим где-то в области диафрагмы.
громом сраженная. А где же, черт побери, простыни?
полощущиеся на ветру. Должна была. но не видела. Может быть, они
улетели? Их сдуло? Очень странно. Ветерок, конечно, сегодня был, но не
настолько сильный. Тогда, вероятно, их украли?
значит, они здесь... где-то. Старшая дочь огромного католического
клана, состоящего из тринадцати детей, не может не знать, как хлопает
на ветру белье. А с этим звуком было не все в порядке. Каким-то он
казался тяжелым.
подспудно всегда ожидает неприятностей, потемнело. Она уже видела свои
простыни... вернее, очертания, которые должны были быть простынями. Но
они сливались с вечерней мглой.
Простынные очертания хлопнули на этот раз в ее сторону и, едва она
протянула руку, что-то толстое и вязкое шлепнулось ей на щеку, что-то
липкое и противное прижалось к ней. Как будто ледяная рука мертвеца
пыталась вцепиться в нее.
но теперь она закричала, закричала и выронила свою бельевую корзину.
Снова послышалось мерзкое вязкое хлюпанье - хлопанье, и она попыталась
увернуться от этого нечто, протягивающего к ней свои сырые,
отвратительные клешни. При этом стукнулась лодыжкой о корзину и упала
на колени. Только везение и быстрота реакции не позволили ей при этом
растянуться во весь рост.
щекам, по шее. Вильма снова закричала и поползла прочь от бельевых
веревок на четвереньках. Пряди волос выбились из-под платка, которым
она повязывала голову, и повисли вдоль щек. Она терпеть этого не
могла, потому что волосы щекотались. Но отвратительное поглаживание
чего-то темного, висевшего на ее бельевой веревке, было еще
Шилова Юлия
Быков Василий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Посняков Андрей