Грейт Бэррингтоне. Тони сказал, что папа хочет съездить туда со мной в
день рождения. Правда, мы поехали.
умею читать и почти никогда не могу их понять.
правда, я очень стараюсь.
станет приходить каждый день, потому что он всегда показывал хорошее,
особенно с тех пор, как мама с папой перестали думать про РАЗВОД. - Взгляд
доктора Эдмондса стал пристальнее, но Дэнни не заметил. Он упорно смотрел
в пол, сосредоточившись на том, чтобы выразить свои мысли. - Но теперь
Тони, как ни придет, так покажет плохое. Ужасное. Как вчера вечером в
ванной. То, что он показывает... оно жалит меня, как жалили эти осы.
Только оно кусает меня вот сюда. - Он серьезно нацелился пальцем в висок -
малыш, неосознанно пародирующий самоубийство.
Как будто оно такое плохое, что я не помню потому, что просто не хочу
помнить! Я, когда просыпаюсь, могу вспомнить только ТРЕМС и все.
вообще теперь приходил.
если кто-то смотрел. И потом, Тони приходит не всегда.
ты попытался.
Эдмондса, Дэнни метнул свое сознание наружу, к маме и папе. Они были
где-то здесь... если уж на то пошло - прямо за той стеной, где картина. В
приемной, куда они зашли сначала. Сидят рядышком, но не разговаривают.
Листают журналы, волнуются. За него.
мамины мысли. Если ее не было в комнате рядом с ним, это всегда давалось
труднее. Потом он начал улавливать. Мама думала о сестре. О своей сестре.
Сестра умерла. Мама думала, что из-за этого, главным образом, ее мама и
превратилась в такую
маленькой девочкой, когда ее
ЕСЛИ ОН БОЛЕН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БОЛЕН РАК ВОСПАЛЕНИЕ ОБОЛОЧЕК СПИННОГО МОЗГА
ЛЕЙКЕМИЯ ОПУХОЛЬ МОЗГА КАК У СЫНА ДЖОНА ГАНТЕРА ИЛИ АТРОФИЯ МЫШЦ ГОСПОДИ У
ДЕТИШЕК ЕГО ВОЗРАСТА СКОЛЬКО УГОДНО СЛУЧАЕВ ЛЕЙКЕМИИ РАДИОТЕРАПИЯ
ХИМИОТЕРАПИЯ ЭТО ВСЕ НАМ НЕ ПО КАРМАНУ НО НЕ МОГУТ ЖЕ ОНИ ПРОСТО ДАТЬ ОТ
ВОРОТ ПОВОРОТ И ВЫКИНУТЬ ПОДЫХАТЬ НА УЛИЦУ НЕ МОГУТ ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО С НИМ
ВСЕ В ПОРЯДКЕ ВСЕ В ПОРЯДКЕ ВСЕ В ПОРЯДКЕ В САМОМ ДЕЛЕ НЕЛЬЗЯ ПОЗВОЛЯТЬ
СЕБЕ ДУМАТЬ)
ним во тьму: кувыркаясь, он падал в какую-то волшебную дыру между
кроссовок доктора Билла, они покачивались; позади что-то громко стучало;
дальше, во тьму, где беззвучно плавала ванна, из нее высовывалось что-то
страшное; мимо приятного, напоминающего перезвон церковных колоколов,
звука; мимо часов под стеклянным колпаком.
фестонах паутины. Слабый свет обнаружил каменный пол, сырой и неприятный
на вид. Где-то, не слишком далеко, не прекращался металлический рев, но
приглушенный. Не страшный. Сонный. Летаргический. Вот про эту штуку и
забудут, подумалось Дэнни в дремотном удивлении.
Тони, одним только силуэтом. Тони куда-то смотрел, и Дэнни напряг глаза,
чтоб разглядеть, куда и на что.
слабом подвальном освещении? Папа стоял на полу на коленях, фонарик
отбрасывал луч света на старые картонки и деревянные ящики. Картонки были
старыми, заплесневелыми, некоторые развалились, вывалив на пол потоки
бумажек. Газеты, книги, похожие на счета машинописные страницы. Все это
папа изучал с большим интересом. А потом папа поднял взгляд и посветил
фонариком в другую сторону. Луч высветил еще одну книгу, большую,
перевязанную золотым шнуром. Похоже, обложка была из белой кожи. Это
оказался альбом для вырезок. Дэнни вдруг очень захотелось крикнуть отцу,
чтоб тот оставил альбом в покое, что некоторые книги открывать нельзя. Но
папа уже пробирался к нему.
ритмичный грохот создавал "оверлуковский" котел, который папа проверял по
три-четыре раза на дню. Грохот становился похож на... тяжелые шаги. А
запах плесени и гнилой, отсыревшей бумаги сменился каким-то другим...
резким, отдающим можжевельником запахом Дряни. Запах облаком окутывал
папу, который потянулся за книгой и схватил ее.
место)
громоподобным стуком - котел тут был ни при чем, это свистел молоток,
врезаясь в шелковистые обои стен, выбивая облачка известковой пыли. Дэнни
беспомощно припал к сине-черным, вытканным на ковре, джунглям.
Дэнни рванулся из тьмы. В чьи-то руки. Сперва он отпрянул, думая, что
рожденное мраком существо из "Оверлука", существующего в мире Тони,
каким-то образом последовало за ним в мир реальных вещей - а потом доктор
Эдмондс сказал:
которой он не мог справиться. Эдмондс держал его.
сказал... это бесчеловечное место... превращает... превращает... - Он
потряс головой. - Не могу вспомнить.
превратившись в похожую на слипшийся от воды бумажный комок, путаницу;
читать в памяти стало невозможно.
Дэнни выпил ее, и Эдмондс принес еще стакан.
Но до прихода Тони тебе ничего не запомнилось?