нас: из зарослей чертополоха торопливо выбежали одиннадцать птенцов в
возрасте не больше нескольких дней. Их круглые пушистые тельца, размером
вдвое меньше футбольного мяча, сидели на толстых коротких ножках,
заканчивавшихся большими неуклюжими лапами. Птенцы были
желтовато-коричневого цвета, с изящными серо-голубыми полосками. Они
собрались вокруг огромных ног матери, их блестящие глаза не выражали ни
малейшего страха, и они пронзительными голосами переговаривались между
собой. Мать посмотрела на них сверху, но, вероятно, не могла разобрать в
этом пестром водовороте, все ли птенцы с нею. Повернувшись, она побежала по
траве, если можно так выразиться, с прохладцей, высоко подняв голову и при
каждом шаге тяжело опуская ноги на землю. Птенцы последовали за ней,
вытянувшись в одну линию. Это выглядело очень забавно, казалось, будто
пожилая, чопорная дева бежит к автобусу, стараясь сохранить при этом все
свое достоинство и волоча за собой пеструю горжетку из перьев, которая
извивается по траве.
охи и ахи по поводу птенцов, Карлос тронул лошадей, и мы поехали дальше.
он произнести эти слова, как показался Рафаэль. Он скакал к нам, махая
шляпой, красный шарф развевался за его спиной. Он продрался сквозь
чертополох и подскочил к повозке, энергично жестикулируя и что-то быстро
говоря по-испански. Сверкнув глазами, Карлос повернулся к нам.
должны подъехать с повозкой к тому месту, а Рафаэль с людьми заставит нанду
пробежать рядом с нами.
погнал лошадей галопом сквозь колючий чертополох. Мы выскочили на простор
пампы и с грохотом понеслись по ней, раскачиваясь так сильно, что в любую
минуту могли перевернуться. Карлос пригнулся на сиденье, нахлестывая лошадей
вожжами и подбадривая их громкими криками. Пара острокрылых ржанок,
выделявшихся на зеленой траве своим черно-белым оперением, внимательно
следила за повозкой, а потом, пробежав футов шесть по траве, легко взмыла в
воздух и начала кружиться над нами на пестрых крыльях, извещая жителей пампы
о нашем приближении пронзительными криками: "теро... теро... теро..."
Осторожно высунувшись из раскачивающейся повозки, я увидел всадников
примерно в полумиле от нас, они вытянулись в цепь и ожидали, когда мы займем
условленную позицию. Солнце палило беспощадно, на боках лошадей виднелись
темные потеки пота. Горизонт был подернут знойной дымкой, казалось, мы
смотрим на все сквозь запотевшее стекло. Карлос резко натянул поводья и
остановил лошадей.
должны пробежать с этой стороны.
с кинокамерой и треногой. Джеки осталась в повозке; она не отрываясь глядела
в бинокль, чтобы немедленно сообщить нам о появлении нанду. Мы с Карлосом
отошли ярдов на пятьдесят от повозки и выбрали место, откуда хорошо
просматривалась широкая полоса пампы, с обеих сторон ограниченная зарослями
чертополоха. Я установил киноаппарат и стал делать необходимые приготовления
к съемке, а Карлос держал надо мной зонтик, чтобы кинокамера не нагрелась.
издали послышались крики пеонов, и один за другим, понукая лошадей, они
исчезли в чаще чертополоха. После этого воцарилась тишина. Мы оставались
неподвижными, и ржанки, описав над нами несколько кругов, приземлились
неподалеку и стали шнырять в траве, то и дело замирая на месте и
настороженно глядя на нас. Джеки сидела в повозке, сдвинув шляпу на затылок
и не отрываясь от бинокля. Лошади стояли, опустив головы и время от времени
переминаясь с ноги на ногу, словно буфетчицы, задремавшие за стойкой к концу
рабочего дня. Пот струйками стекал у меня по лицу и по спине, рубашка
противно прилипала к телу. Вдруг Джеки сорвала с головы шляпу и отчаянно
замахала ею, что-то громко и бессвязно выкрикивая. В ту же секунду ржанки
сорвались с места и закружились над нами с пронзительными криками. Издали
послышался треск, топот лошадиных копыт и возбужденные крики пеонов. Затем
из зарослей чертополоха показались нанду.
могут двигаться так же быстро и легко, как птицы в полете, но в то утро я
мог в этом убедиться. Восемь нанду, построившись клином, бежали изо всех
сил. Их ноги передвигались с такой быстротой, что сливались в неясные,
расплывчатые пятна; различить их можно было лишь в тот момент, когда они
касались земли, давая птице толчок вперед. Шеи птиц были вытянуты почти по
прямой, крылья слегка отставлены в стороны и опущены вниз. Сквозь громкие
крики ржанок были отчетливо слышны быстрые, ритмичные удары их ног о твердую
как камень землю. Если бы не этот стук, можно было подумать, что птицы
катятся на колесах -- так быстро и легко они бежали. Как уже было сказано,
они бежали, казалось, изо всех сил, но когда из чертополоха с громкими
криками выехали два пеона, произошло нечто невероятное. Нанду поджали
хвосты, словно опасаясь удара сзади, и, сделав три огромных косолапых
прыжка, удвоили скорость. Они исчезали вдали с поразительной быстротой.
Пеоны мчались за ними вдогонку, и я увидел, как один из них отцепил от пояса
болеадорас.
смогу заснять на таком расстоянии.
обратно. Пойдемте к повозке, там больше тени.
на стадионе, и смотрела в бинокль, подбадривая далеких охотников какими-то
нечленораздельными восклицаниями. Я пристроил кинокамеру в тени,
отбрасываемой повозкой, и забрался на сиденье рядом с Джеки.
нанду превратились в едва заметные точки на горизонте.
пытался у нее отнять.-- Просто потрясающе! Видишь, как они бегут? Вот не
думала, что они могут так быстро бегать!
только посмотри...
погляди, как бежит вон тот... Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?
посмотреть?
между кустами чертополоха, уклоняясь от своих преследователей с легкостью и
грацией, которым мог бы позавидовать профессиональный футболист. Пеоны
метались из стороны в сторону, сгоняя птиц в одну стаю и тесня их в нашу
сторону. У всех пеонов теперь были в руках болеадорас, и я видел, как
блестели шары на концах веревок, когда они раскручивали их над головами.
Нанду повернули всей стаей и побежали в нашу сторону, пеоны с торжествующими
криками помчались за ними.
успел я навести объектив на резкость, как показались нанду; они по-прежнему
бежали тесной кучкой прямо на нас. Ярдов за семьдесят они заметили нас и в
то же мгновение все как один повернули под прямым углом, причем так дружно и
слаженно, словно не раз репетировали этот маневр. Пеоны преследовали их по
пятам, из-под копыт лошадей летели комья черной земли; болеадорас с
пронзительным свистом кружились над головами всадников, описывая расплывчато
мерцающие на солнце круги. Громкие крики, стук копыт, свист болеадорас на
мгновение оглушили нас и пронеслись мимо, замирая вдали. Только ржанки
продолжали кружить над нами, оглашая воздух истерическими криками. Джеки
вела беглый репортаж о дальнейших событиях.
один бросился вправо, Эдуардо за ним... теперь стая рассыпалась... все
разбежались... теперь их не собрать вместе... вот кто-то собирается бросить
болеадорас... мимо... надо было видеть, что за поворот сделал этот нанду...
посмотрите, что он делает! ...он поворачивает... он бежит обратно... Рафаэль
скачет за ним... бежит обратно... бежит обратно...
киноаппарату. Нанду был близко, я слышал, как трещали ломавшиеся под его
тяжестью кусты чертополоха. Я думал, что пройдет по меньшей мере полчаса,
пока пеонам удастся собрать рассыпавшихся птиц, и поэтому только завел
киноаппарат, но не стал наводить его на резкость и освещенность. Теперь же
возиться со всем этим было поздно: птица мчалась к нам со скоростью двадцати
миль в час. Я развернул киноаппарат, поймал птицу в видоискатель и нажал
кнопку, надеясь, что из моих съемок что-нибудь да получится. Я начал съемку,
когда нанду был от меня футах в полтораста. Рафаэль скакал непосредственно
за ним, и это, вероятно, очень тревожило птицу, так как она явно не замечала
ни повозку, ни киноаппарат и мчалась прямо на меня. Она подбегала все ближе
и ближе, постепенно заполняя весь видоискатель. Джеки, стоявшая надо мной в
повозке, тихонько попискивала от волнения. Еще несколько секунд -- и нанду
полностью заполнил видоискатель. Мне стало не по себе; птица по-прежнему не
видела нас, а я совсем не хотел, чтобы двухсотфунтовый нанду со всего
разбега врезался в меня. Уповая на бога, я все же продолжал держать палец на
кнопке. Вдруг птица заметила меня. В ее глазах мелькнуло какое-то смешное
выражение ужаса, она сделала резкий скачок влево и скрылась из моего поля
зрения. Выпрямившись, я вытер испарину со лба. Карлос и Джеки круглыми
совиными глазами смотрели на меня с повозки.
это было трудно установить.
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Сапковский Анджей
Сертаков Виталий