Чтение 33–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

стрелка, и глазами, похищающими сердца дозволенными чарами, как сказал о
нем поэт:

Своим ликом как лик луны он сияет,

Следы счастья блестят на нем, словно жемчуг.

А также достойны Аллаха слова сказавшего:

Явился он, о прекрасный, хвала творцу!

Преславен тот, кем он создан столь стройным был!

Все прелести он присвоил один себе

И всех людей красотою ума лишил,

Начертано красотою вдоль щек его:

Свидетель я - нет красавца, опричь его!

И когда я на него посмотрела, мое сердце склонилось к нему, и я полю-
била его, и он сел около меня, и мы немного поговорили, а потом женщина
захлопала второй раз, и вдруг открылся чуланчик и из него вышел судья и
четыре свидетеля, и они поздоровались и сели, и я написала мою брачную
запись с юношей, и они ушли. И тогда юноша обратился ко мне и сказал:
"Благословенный вечер!" - а потом он добавил: "О госпожа моя, я поставлю
тебе условие". - "О господин мой, а что это за условие?" - спросила я. И
он поднялся и принес мне список Корана и сказал: "Поклянись, что ты ни
на кого не взглянешь, кроме меня, и не будешь ни к кому иметь склоннос-
ти!" И я поклялась в этом и юноша очень обрадовался и обнял меня, и лю-
бовь к нему целиком охватила мое сердце. И нам подали накрытую скатерть,
и мы ели и пили, пока не насытились, и пришла ночь, и юноша взял меня и
лег со мною на постель, и мы провели ночь до утра в поцелуях и объятиях.

Мы прожили гак в радости и наслаждении месяц, а через месяц я попро-
силась у него пойти на рынок и купить кое-что из тканей, и он разрешил
мне пойти, и я завернулась в изар и взяла с собою ту старуху и девушку и
пошла на рынок. И я села возле лавки молодого купце, которого знала ста-
руха, и она сказала мне: "Это молодой мальчик; у него умер отец и оста-
вил ему много денег, и у него есть разные товары, и что ты ни спросишь,
все у него найдешь. Ни у кого на рынке нет тканей лучше, чем у него".
Потом она сказала ему: "Подай самые дорогие ткани, какие у тебя есть для
этой госпожи", - и он ответил: "Слушаю и повинуюсь!" И старуха принялась
его расхваливать, а я сказала: "Нам нет нужды в похвалах ему: мы хотим
взять у него то, что нам нужно, и возвратиться в наше жилище. Подай нам
то, что мы требовали, а мы выложим ему деньги". Но купец отказался что-
либо взять и сказал: "Это вам сегодня принадлежит, как моим гостям". -
"Если он не возьмет денег, отдай ему его материи", - сказала старуха, но
купец воскликнул: "Клянусь Аллахом, я ничего не возьму от тебя! Все это
мой подарок за один поцелуй. Он для меня лучше всего, что в моей лавке".
И старуха промолвила: "Что тебе пользы от поцелуя? - а потом сказала: Ты
слышала, дочь моя, что сказал юноша? С тобой ничего не случится, если он
получит от тебя поцелуй, а ты заберешь то, что искала". - "Не Знаешь
разве ты, что я дала клятву?" - ответила я, но старуха сказала: "Дай ему
тебя поцеловать, а сама молчи; ты не будешь ни в чем виновата и возьмешь
эти деньги".

Она до тех пор расписывала мне это дело, пока я не согласилась. А по-
том я закрыла глаза и прикрылась от людей концом изара, а юноша приложил
под изаром рот к моей щеке и, целуя меня, сильно меня укусил, так что
вырвал у меня на щеке кусок мяса, и я лишилась чувств. И старуха положи-
ла меня к себе на колени, и, когда я пришла в себя, я увидела, что лавка
заперта, а старуха проявляет печаль и говорит: "Аллах пусть отвратит
худшее!" Потом она сказала мне: "Пойдем домой, укрепи свою душу, чтоб не
быть опозоренной, а когда придешь домой, ложись и притворись, что забо-
лела, и накинь на себя покрывало, а я принесу тебе лекарство, и ты выле-
чишь этот укус и скоро выздоровеешь".

Через некоторое время я поднялась, будучи в крайнем раздумье, и меня
охватил сильнейший страх, и я пошла и мало-помалу дошла до своего дома и
прикинулась больной.

И когда наступила ночь, вдруг входит мой муж и говорит: "Что с тобой
случилось в эту прогулку, о госпожа моя?" - "Я нездорова, у меня болит
голова", - сказала я, и он посмотрел на меня и зажег свечу и приблизился
ко мне и спросил: "Что это за рана у тебя на щеке, да еще на мягком мес-
те?" И я отвечала: "Когда я отпросилась и пошла сегодня купить тканей,
меня прижал верблюд вязанкой дров, и она разорвала мне покрывало и, как
видишь, поранило мне щеку; ведь дороги в этом городе узкие". - "Завтра я
пойду к правителю и скажу, чтобы он повесил всех дровосеков в городе!"-
воскликнул мой муж. А я сказала: "Ради Аллаха, не бери на себя греха за
когонибудь! Я ехала на осле, он споткнулся, и я упала на Землю и налете-
ла на кусок дерева и ободрала щеку и поранила себя". - "Завтра я увижу
Джафара Бармакида и расскажу ему эту историю, и он убьет всех ослятников
в этом городе", - воскликнул мой муж. А я сказала: "Ты хочешь всех погу-
бить из-за меня, но то, что со мной случилось, было суждено и предопре-
делено Аллахом". - "Это неизбежно должно быть!" - вскричал он, и был
настойчив и поднялся на ноги, и я рассердилась и грубо заговорила с ним.

Тогда, о повелитель правоверных, он все понял и сказал: "Ты нарушила
клятву!" И он издал громкий крик, и дверь распахнулась, и вошли семь
черных рабов, и мой муж приказал им, и они стащили меня с постели и бро-
сили посреди дома. И одному рабу муж велел взять меня за плечи и сесть в
головах, и другому сесть мне на колени и схватить меня за ноги, а третий
подошел с мечом в руках и сказал ему: "О господин мой, я ударю ее мечом
и разрежу пополам, и каждый возьмет по куску и бросит в реку Тигр, чтобы
ее съели рыбы. Таково воздаяние тем, кто неверен клятвам любви!" И гнев
моего мужа еще усилился, и он произнес такие стихи:

"Коль буду делить любовь любимого с кем-нибудь,

Я душу любви лишу, хотя я погиб в тоске.

И ей, о другая, скажу: "Умри благородною!

Нет блага в любви, когда ты делишь с другим ее".

Потом он сказал рабу: "Ударь ее, о Сад", - и когда раб услышал это,
он сел на меня и сказал: "О госпожа, произнеси исповедание веры и скажи
нам, какие есть у тебя желания; сейчас конец твоей жизни". И я сказала
ему: "О добрый раб, дай мне ненадолго сроку, чтобы завещать тебе", - и
подняла голову и посмотрела, в каком я состоянии и в каком унижении пос-
ле величия, и мои слезы побежали, и я горько заплакала, и мой муж посмо-
трел на меня взором гнева и произнес:

"Гой скажи, что пресыщена и жестока,

Кто избрала других в любви, нам в замену:

"Ты наскучила раньше нам, чем тебе мы,

И довольно того уж с нас, что случилось".

И услышав это, о повелитель правоверных, я заплакала и посмотрела на
него и произнесла такие стихи:

"Решили расстаться вы с любовью моей, и вот

Сидите спокойно вы, глаза мои сна лишив.

Связали вы дружбою мой глаз и бессонницу,

Без вас не утешится душа и не скрыть мне слез.

Ведь вы обещали мне, что верными будете,

Но, лишь овладев душой моей, обманули вы.

Ребенком влюбилась я, не зная любви еще,

Так дайте же жить вы мне - теперь научилась я.

Аллахом прошу, когда умру я, на гробовой

Доске напишите вы: "Здесь тело влюбленной".

Быть может, тоскующий, познавший любви печаль,

Пройде г близ могилы той и жалость почувствует".

И, окончив говорить, я заплакала, а мой муж, услышав это и видя, что
я плачу, еще больше разгневался и произнес:

"Любимого бросил я не от пресыщения -

Напротив, свершил он грех, приведший к разлуке пас.

В любви пожелал придать он мне сотоварища.

А вера души моей не знает товарищей".

Когда же он окончил эти стихи, я стала плакать и умолять его и сказа-
ла про себя: "Обману его словами: может быть, он избавит меня от смерти,
хотя бы даже взял все, что я имею". И я пожаловалась ему на то, что чув-
ствую, и произнесла такие стихи:

"Когда б справедлив ты был, клянусь, не убил бы ты

Меня, по разлуки суд всегда ведь пристрастен.

Заставил меня нести ты бремя любви, но я

Слаба и бессильна так, что платье ношу едва.

И я не тому дивлюсь, что гибну, - дивлюсь тому,

Как тело мое узнать возможно, когда вас нет".

И окончив эти стихи, я заплакала, а мой муж посмотрел на меня, и стал
кричать и ругать меня, и произнес такие стихи:

"От нас отвлеклись совсем, сдружившись с другими, вы

И явно нас бросили - не так поступили мы.

Но вот мы оставим вас, как вы нас оставили,

И будем терпеть без вас, терпели как вы без нас.

Займемся другими мы, раз вы занялись другим,

Но связи разрыв мы вам припишем, никак не нам".

И, окончив свои стихи, он закричал на раба и сказал ему: "Разруби ее
пополам и избавь нас от нее: нам нет в ней никакого проку". И пока мы
спорили стихами, о повелитель правоверных (а я была убеждена, что умру,
и отчаялась остаться в живых и вручила свое дело Аллаху великому), вдруг
вошла та старуха и бросилась в ноги юноше и поцеловала их и заплакала и
сказала: "О дитя мое, ради того, что я тебя воспитала и ходила за тобой,
прости эту женщину! Она не совершила проступка, который требовал бы все-
го этою! А ты - человек молодой, я боюсь за тебя, если ты совершишь про-
тив нее грех; ведь сказано: всякий убийца будет убит. И что такое эта
грязная женщина? Оставь ее и выкинь из ума и сердца". И она заплакала и
до тех пор приставала к нему, пока он не согласился и не сказал: "Я про-
щаю ее, но я непременно должен оставить след, который был бы виден па
ней всю остальную ее жизнь".