про этого доброго Сына. Если бы его хваленый Бог Единый такой сильный и
добрый бог был, разве позволил бы он чуме такое в нашем селе сотворить?
по грехам нашим многочисленным. И то диво, что не все село от чумы вы-
мерло, а лишь часть, ибо истуканы на каждом шагу и идолопоклонство проц-
ветает.
перед всем селом похвалялся, как Бог Единый с Сыном от напасти его, Од-
вульфа, уберегли.
умирающим ходить, слово Божье им толковать, чтобы те хоть померли с
пользой для души своей, коли жили, как зверье, в идолопоклонстве. И
гневно с умирающими беседовал.
ра на двор бродить, чуму на плечах таскать. Предложили ему, коли он та-
кой истовый, в храме Бога Единого денно и нощно молитвы возносить, но
чтобы из храма ни-ни.
и нерассуждающей спас Тарасмунд годью от чумы, неукоснительно следя за
тем, чтобы завет старейшин выполнялся.
тупил ему дорогу Тарасмунд со щитом и мечом. Годья и понять-то толком не
успел, что к чему, а Тарасмунд уже с размаху ударил его краем щита в
подбородок, едва зубы годье не выбил. Но лучше уж живу быть, хоть и без-
зубу, чем с зубами, да в могиле.
сел, алтарную часть отделял; снял Тарасмунд этот занавес и ложе годье
мягкое возле алтаря устроил. Себе же у входа ложе сделал. И никого в
храм не пускал, а годью из храма не выпускал. Так и принудил годью подле
Бога Единого и Сына Его жить.
он с шуточками и прибауточками, желая их взбодрить. Тогда он, Агигульф,
совсем молодой был. Дядя Агигульф и сейчас в Бога Единого не верует, а
тогда и вовсе для него ничего святого не было. Так дядя Агигульф гово-
рит.
ресказывали, возразил, что вовсе не было тогда у Агигульфа ни шуточек,
ни прибауточек. Мрачным ходил тогда дядя Агигульф, ибо глодал его страх.
кипела и был он зверю дикому подобен, ибо от князя Чумы гибло село наше
и ничего против этого Тарасмунд сделать не мог.
ти, но утверждал, что это все Бог Единый с Сыном устроили руками язычни-
ков. Храм же после всего этого заново освящал годья, а за занавес очень
ругал Тарасмунда.
за трусость, ибо Одвульф к Богу Единому потому прибежал, что Бог Единый
и добрый Сын сильнее князя Чумы и могут князя Чуму побороть. Вот и пос-
пешил к более сильным переметнуться, чтобы оборонили.
князь Чума облик скамара, только у нас тогда не знали об этом. Ибо этот
скамар не был похож на прочих, наглых, да грубых, да трусливых. Был он
немолод и видно было, что не от лености и гнусности нрава бродяжничает.
Заметно было, что к работе на земле привычен - повадка выдавала.
дарность свою показывал.
скамар на других похож, мы бы сразу его прогнали, в дом бы не пустили.
Сейи раб. Внезапно умер: вот он стоит - и вот уж он пал на землю и
мертв, а лицо черное.
шись; сквозь худую рубаху лопатки торчат, волосы серые от пота слиплись,
а руки знай себе ловко работают.
лось.
И камней-то на поле вроде бы и не было, а ведь нашлось и немало.
угодил. Повернулся скамар и побежал.
быть, и в самом деле князь Чума это был, раз убегал, вину свою зная.
ди стоят.
и родня Хродомера на крик прибежала. И стали скамара бить.
ловко серпом по лицу ударил (в шею метил, но промахнулся). Тут все нава-
лились, кто рядом был.
там были, все наше село прибежало князя Чуму гнать.
скамара и не осталось - одно только месиво темно-красное, я помню. Смот-
рели на это месиво в страхе, ибо князь Чума, даже если убить тело, в ко-
тором он пришел, так просто из села не уходит.
чет, потому что мне весело было скамара гнать. Я думал поначалу, что чу-
ма это здорово, потому что все вместе собрались. И князя Чуму убили. Вот
какие мы сильные, когда все вместе, - никто нам не страшен.
скамара спалить.
и сожгли. И когда все побоялись идти и раба того уносить, Сейя одного из
своих рабов по лицу ударил и велел ему: "Ты пойдешь". И я видел, что тот
человек смертельно перепугался, но ослушаться Сейи не посмел.
дома окуривали и сами окуривались. И сказал, чтобы все в селе так дела-
ли. Хродомеров отец (так Хродомер сказал) говорил, что так делать надо,
когда чума подступает.
рождается там ничего.
клятву взяв, что не будем так делать. Если в последний день старой луны
взять оттуда щепотку земли и кому-нибудь в питье подсыпать, тот человек
начнет чахнуть и сохнуть и через полгода умрет. Только у нас в селе про
это все знают, потому так и не делает никто. Дядя Агигульф сказал, что
если у нас в селе кто-нибудь сохнуть начнет, он нас с Гизульфом, не раз-
бирая, притащит на скамарово поле и эту землю есть заставит.
крест и года не простоял - упал. Сгнил, а ведь из доброго дерева сделан
был.
мой заболело и умерло - у Сейи, а после у нас и у Хродомера. Младший мой
брат умер (последний ребенок из рожденных Гизелой), его звали как дедуш-
ку - Рагнарис. Гизульф говорит: "Невелика потеря". Но наша мать Гизела
так не думает.
надлежал. По нему дядя Агигульф больше всех убивался, потому что раб
этот баловал дядю Агигульфа, все его мальчиком считал. А я его боялся,
потому что у него лицо все бородой заросло. Дедушка Рагнарис говорил,
что был он даком и что в бурге его перекупил у одного из алариховых вои-
нов.
дедушка Рагнарис усердно богам молился, а дома у нас можжевельник курили
и еще какие-то травы, которых я не помню. Дедушка говорил потом, что это
и отворотило чуму от нашего дома, так что немногие от нее умерли.
потом голову отрубили), но он не умер.
а из семьи Хродомера муж Брустьо умер и ее дочка. И еще жена Хродомера
умерла, Аталагильда.
был, вернулся на пустое пепелище. Умерли и отец его, Вульфила, и мать,
Хиндесвинта, и младший брат Вамба. Только дядька-раб остался, который
самого Валамира еще сосунком помнил. Теперь он Валамира ругает - Валамир
говорит, дядька порой хуже чумы.
добадом пошли, а с Лиутаром, сыном Эрзариха, что в ту пору над вандалами
поднялся и с очень дальними гепидами войну развязал.
время чумы весь вымер, никого не осталось, если Валамира не считать.
Гизарна - родич жены Вутериха, сейиного сына. Если бы не скамар, который
всему виною был, то на Гизарну с матерью его бы подумали, что они князя
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Плотников Александр
Березин Федор