у хорошего кузнеца, быка мог свалить...
голову в сторону трупа.
такой момент оригинальничать?
знаю... Какая, по сути, разница: стрелять себе в башку с
правой руки или с левой? Когда приспичит, особенно
разбираться не станешь... Тут уж все едино - что левая, что
правая, что средняя.
предложил он. - Можно, но неудобно, правда? А если бы не
было кобуры, ты бы засунул ствол в карман - в правый карман,
потому что привык работать правой. Или за пояс бы засунул,
но, опять же, так, чтобы было удобно достать его оттуда
именно правой рукой. Да черт с ней, с рукой! Ты на рану
посмотри. Следов пороха вокруг нет, ожога тоже нет -
чистенькое отверстие, причем только входное. Выходного нет,
пуля засела в голове. Значит, стреляли не в упор, а с весьма
приличного расстояния, а наган ему в руку вложили в расчете
на то, что никто не станет особенно напрягаться, расследуя
смерть этого отморозка. Баба с воза - коню легче. Вот и
выходит, что Васька твой - просто подстава, чтобы глаза тебе
запорошить.
сказал капитан. - Слишком хорошо для простого работяги, я
хотел сказать.
садясь на корточки и осторожно высвобождая наган из мертвой
ладони. - Детективы в детстве любил, вот и нахватался...
лапать нельзя? - ядовито осведомился капитан, наблюдая за
тем, как Юрий вертит в руках наган.
экспертов, - возразил Юрий. - А сюда, насколько я понял,
никто, кроме нас, не прибудет.
помешал вдруг раздавшийся негромкий стук, как будто на
деревянный пол упал средних размеров камень. Они посмотрели
вниз и увидели то, что поначалу и в самом деле показалось им
камнем. Камень был странный: овальной формы, ребристый,
словно поделенный на квадратные дольки, с каким-то
металлическим штырьком сбоку и почему-то зеленого цвета...
нырнул в угол, успев заметить, что капитан тоже плашмя
бросился на пол.
близко, а уж про капитана и речи нет... Это как британские
коммандос во время Второй мировой тренировались: надевали
каски и ложились в круг, головами к середине, а в центре
круга клали гранату без чеки... Кто струсил, вскочил, тому
хана. Только тут и вскакивать не надо, потому что касок нет,
а граната слишком близко. Слишком..."
a%*c-$k, а в следующее мгновение граната глухо и коротко
кашлянула - как-то слишком глухо и чересчур коротко.
"Протухла, - подумал Юрий, еще не до конца поверив в то, что
его даже не задело. - Неужели протухла? Господи, да неужто
ты и вправду есть?"
находился человек, явно привыкший решать все свои проблемы
самым простым и радикальным способом. У него могла найтись
еще одна граната, на сей раз исправная, и что-нибудь еще
помимо гранаты. Судя по щедрости, с которой этот неизвестный
разбрасывал по округе пистолеты и ножи, недостатка в оружии
он не испытывал.
ожидании грохота и шквала осколков глаза и посмотрел на
капитана.
вечно невыбритый капитан с лошадиной физиономией в последние
мгновения своей жизни. Да это, пожалуй, и не имело значения,
"То, что мы думаем, и то, что мы говорим, не имеет никакого
значения, - подумал Юрий. - Значение имеют поступки. Уж о
чем наш бравый капитан наверняка не успел подумать, так это
о своей семье. Интересно, есть ли у него дети? Жена есть,
это он мне сказал...
истерзанному, разорванному на куски телу. - Девяносто девять
человек из ста вслух назовут тебя героем, а про себя
подумают, что ты просто дурак. Либо дурак, либо просто
поскользнулся и упал как раз туда, куда падать не следовало,
- прямо на гранату, готовую шарахнуть... И я тоже думал, что
ты дурак и бездарь, капитан. А у тебя, оказывается, была
светлая голова, мгновенная реакция и редкая способность
принимать решения без раздумий и колебаний, Если бы не это,
мы оба сейчас лежали бы здесь, истекая кровью, как свиньи, и
ждали бы того, кто явится нас добить... Интересно, а я -
смог бы я так? Ох, не знаю... Ведь прыгнул-то я не на
гранату, а в самый дальний угол..."
посмотрел на наган, все еще зажатый у него в руке. "Вот
интересно, - подумал он, - а есть ли там хоть один патрон?
Если сюда сейчас войдут, а барабан пустой, геройская смерть
нашего капитана окажется напрасной. А ведь он, наверное, на
меня рассчитывал..."
единого звука перевернулся на живот и стал подтягивать под
себя руки и ноги, чтобы, когда наступит время, вскочить и
открыть огонь. В это мгновение возле двери послышался едва
уловимый шорох, неожиданно заныли ржавые петли, и дверь с
грохотом захлопнулась. Снаружи что-то глухо стукнуло, и,
когда вскочивший Юрий с разгона ударился в дверь плечом, та
не подалась даже на миллиметр - видимо, снаружи ее надежно
подперли. Юрий ударил еще раз, отлично понимая, что это
бесполезно, и ответ последовал сразу же: на улице коротко
/`.abcg + автоматная очередь, пули с сухим треском ударили
в старое дерево, полетели щепки, обнажая светлую древесину,
и в дыры потянуло сквознячком.
стене, а потом, подумав, тихо лег на пол: ему приходилось
видеть железнодорожные шпалы, насквозь прошитые выпущенными
из "Калашникова" пулями.
осторожные шаги, а потом раздался негромкий плеск, и в щель
под дверью потянуло бензином. Это было поражение -
настоящее, по полной программе. Задурили голову Васькой,
заманили в ловушку, заперли, как крысу, а сейчас чиркнут
зажигалкой, и останется только сидеть снаружи с автоматом на
коленях и ждать, не выскочит ли из какой-нибудь не
замеченной заранее щели охваченный пламенем воющий ком,
чтобы срезать его одной короткой очередью... Застрелиться,
что ли, подумал Юрий с безнадежной тоской. Он поднял руку с
наганом и выстрелил в дверь - вернее, хотел выстрелить,
поскольку древний револьвер, как и следовало ожидать,
оказался разряженным.
больше не прячась, подошел к тому, что осталось от капитана.
Это было трудно назвать даже трупом. Смотреть на это тоже
было нелегко, но Юрий заставил себя наклониться и, прежде
чем взять отлетевший в сторону пистолет, закрыл широко
открытые изумленные глаза, смотревшие прямо на него сквозь
прорези кровавой маски. Он понятия не имел, зачем ему
оружие, - разве что и вправду застрелиться, - но пистолет
все-таки поднял, проверил обойму и передернул затвор. Искать
запасную обойму он не стал - кобура осталась под телом,
смешавшись с ним в одну вязкую, сочащуюся кровью, тяжело
пахнущую массу, и копаться в этой массе ради дополнительных
восьми патронов было выше его сил. Да и вряд ли это имело
смысл, поскольку снаружи уже вовсю трещало пламя, и заимка
постепенно начала наполняться удушливым серым дымом.
теперь заметил стоявший в углу рядом с дверью топор. Обух
топора был слегка тронут ржавчиной, но отточенное лезвие
блестело опасным ртутным блеском. Юрий сунул пистолет в
карман и схватил топор. Он уже занес сверкающую сталь над
плечом, готовясь обрушить ее на дверь, но тут перед его