Глава 10
осадок. Он был привычен к виду крови, на трупы мог смотреть так же
равнодушно, как на поваленное бурей дерево. Но раньше были другие трупы,
другая кровь. Война, разрушение всегда ужасны, но гибель мужчины - не то же
самое, что гибель женщины. А если женщина погибла несправедливо...
кем она являлась при жизни - проституткой, воровкой, известной актрисой или
председателем правления банка. К "смерти вообще" можно привыкнуть, но не к
конкретной "смерти".
квартире не слишком уютно. Спокойствие, к которому он раньше стремился,
оборачивалось для него теперь одиночеством. Не помогало даже присутствие в
доме пса. Доберман чувствовал настроение хозяина. Собаки всегда чувствуют
смерть, в каком бы виде она не объявлялась в доме. Забродов почувствовал,
что случившееся на дороге крепко зацепит его. Не знал как, с какой стороны,
но это неприятное ощущение не покидало его.
хотя обычно отвечал через силу, недовольный тем, что его беспокоят.
Мещерякова.
десяти дней.
чем пойдет разговор - то ли о сбитых на дороге девушках, то ли о торговцах
наркотиками, с которыми он разобрался на холме неподалеку от рынка. О
торговцах знал только Феликс. Иллариону же не хотелось, чтобы об этом
говорили в ГРУ.
сейчас только консультациями?
Мещеряков, - но и большой знаток восточных языков.
же самое, что сказать "западные языки". Можно отлично знать польский, но ни
слова не понять из уэльского, который относится к кельтской группе.
что не понимаешь по-арабски.
хватало еще со времен арабо-израильского конфликта.
попадаются. Наверное, чисто разговорные. Ты же живьем с арабами общался,
может, и нахватался их сленга.
естественно, не мог видеть Мещеряков, попросил Забродов.
меня арабские закорючки хуже медленной смерти на слабом огне.
тут же затрезвонил вновь, но Забродов не отвечал.
городская справка".
который ставил Андрея в тупик, какую-нибудь безобидную шуточку.
разыграем друга? - пес преданно смотрел на хозяина. - Ты готов выполнить
любое приказание, как солдат? - Забродов подмигнул доберману, тот согласно
кивнул, этому трюку он был обучен еще до инструктора. - Значит, ему
понадобился переводчик с арабского?
за ним.
литература"
корешках которых виднелась вязь, понятная в Москве лишь посвященным, нашлось
пять словарей. Три из них старые, антикварные издания, если берешь их в
руки, тут же начинаешь испытывать волнение.
современный арабо-английский словарь. - Нюхай, хорошенько нюхай, - он поднес
словарь прямо к морде пса. Тот послушно принюхался. - Все книги, как и люди,
пахнут по-разному, - усмехнулся Забродов и поставил словарь на полку в
первый ряд. - Искать! - приказал он доберману.
золотым тиснением.
исхитрился-таки изогнуть книжку в мягкой обложке и несильно сжал ее зубами.
максимуму. Расчистил место во втором ряду книг, где стояли те тома, до
которых у него никогда не доходили руки. Затем поставил книжки на место.
томов первого ряда. Делал он это достаточно забавно, и обычно ужасно
педантичный в отношении книг Забродов все-таки смирился с тем, что тома
валяются по полу, а пес стоит на них лапами. Доберман исхитрился-таки
вытащить лапой из второго ряда хорошо обнюханный словарь, уже без команды
схватил его в зубы и сунул Забродову.
ряду. Забродов вернул тома на место и уселся в гостиной в кожаное кресло с
газетой в руках. Пес лежал у его ног.
неторопливо направился открывать. Времени между звонком и щелчком замка было
ровно столько, чтобы начать нервничать. На лице Мещерякова, когда он
переступил порог, прочно держалась глуповато-виноватая улыбка.
поинтересовался Андрей. Он понимал, что Иллариону не так-то легко менять
привычки. Человек, привыкший жить один, заполучив взрослого кобеля,
основательно подпорченного бродяжничеством, должен был, по его
представлениям, взвыть уже через неделю.
как пес зарычал. Креслом этим Мещеряков пользовался каждый раз, когда
приходил к Забродову. - Чего он? - осторожно поинтересовался Андрей, но
только стал опускаться, как доберман клацнул зубами.
нервничает.
показалось Мещерякову, даже подмигнул хозяину.
написанный от руки. Маркером подчеркнуты слова, которые не сумели перевести
спецы из ГРУ. Забродову было достаточно одного взгляда, брошенного на эти
слова, чтобы понять, в чем дело. Но ему не хотелось раскрывать секрет так
просто, это было равноценно тому, как если бы фокусник, не показав фокус,
тут же объяснил его публике.
ладонью губы. - Даже не знаю, что тебе и сказать.
какого черта писать все открытым текстом и лишь несколько слов шифровать?
Мещеряков. - Нашелся даже словарь арабской лексики средневековых поэтов
тюркского происхождения. В Интернете ничего похожего нет.
книжки под рукой как назло нет, - Илларион сделал значительную паузу и
добавил. - Но только не у меня.
Корнев Павел
Посняков Андрей
Гуль Роман Борисович
Эриксон Стивен
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия