попалась им на глаза. Майлс, не обращая внимания на то, что насквозь промок,
сжимал руку Барбары.
плащом и наклонив зонтик. - Мы не потеряли и десяти минут.
идущий в обратном направлении до Чок-фарм, он торопливо рассказал ей обо
всем, что произошло ночью. Не вызывало сомнения, что Барбара, точно так же
как и он, ничего не могла понять, но она испугалась.
был последним слева и расположен перпендикулярно к пострадавшим от бомбежки
зданиям. Ведя Барбару по неровной, мощенной булыжником мостовой, Майлс
заметил кое-что еще. На большой грязной витрине "Д. Мингса и Кё" была
выставлена гигантская искусственная челюсть.
естественные цвета, смутно виднелись в тусклом сером свете; челюсть,
казалось, была отсечена у какого-то великана. Майлсу решительно не нравились
эти зубы. Он чувствовал их за своей спиной, когда шел к покоробившейся двери
дома номер 5, на которой висел дверной молоток.
обрывки тюлевых занавесок, высунула голову в открытое окно первого этажа
соседнего дома. Это была женщина средних лет, во все глаза смотревшая на
новых людей без тени подозрительности, но со все возрастающим любопытством.
кому-то пинка. Затем она кивнула на пятый номер.
же величественно отошла от окна. Майлс повернул шарообразную ручку и открыл
дверь, пропуская Барбару перед собой в парадное. Из коридора на него повеяло
запахом плесени. Когда Майлс закрыл дверь, стало так темно, что они с трудом
могли различить очертания лестницы. Он слышал приглушенный стук дождевых
капель, падающих на крышу.
жить в подобном месте?
жилье ни за какие деньги.
пришли. Ему хотелось громко окликнуть Фей и удостовериться, что девушка
действительно вернулась сюда.
передней части здания. В конце коридора виднелось окно - на котором вместо
одного из стекол был кусок картона, - выходившее на Болсовер-Плейс. Через
него проникал дневной свет, и им удалось увидеть две закрытые двери, по
одной с каждой стороны. Когда через несколько секунд Майлс направился к
двери слева, вдруг стало светлее.
линолеумом на полу. Майлс, который с замирающим сердцем поднял было руку,
чтобы постучать в находившуюся слева дверь, вздрогнул и замер. Барбара тоже
вздрогнула, и он услышал, как скрипнул линолеум под ее каблуком. Они
выглянули в окно.
позабавиться в воскресный день и, осветив витрину, привел в действие
механизм, управляющий гигантскими зубами.
бесконечный процесс открывания и закрывания был рассчитан на то, чтобы
привлечь внимание. Эти грязные, жуткие челюсти с розовыми деснами и
потемневшими зубами (иногда вонзавшимися друг в друга из-за сбоев в работе
механизма, который долго бездействовал) широко раскрывались и закрывались
снова. Они казались одновременно и бутафорскими, и ужасающе подлинными. В их
беззвучных движениях было что-то нечеловеческое. Медленно, очень медленно
открываясь и закрываясь, они отбрасывали через мутное от дождя оконное
стекло тень на стену коридора.
поглощен созерцанием витрины и размышлениями о том, насколько жалко и к тому
же ничуть не забавно выглядит эта реклама. Он снова поднял руку и постучал в
дверь.
наблюдая краем глаза за двигавшейся по стене неясной тенью. Дверь не была
заперта. Он открыл ее.
платья, обернулась посмотреть, кто пришел. Ее безмятежное лицо не выражало
даже особого любопытства, пока она не увидела, что это Майлс. Тогда она
слабо вскрикнула.
были задернуты и горела лампочка. Он увидел выкрашенную в черный цвет
большую жестяную коробку размером в половину сундука, второпях выдвинутую
из-под кровати. Крышка прилегала неплотно, и с нее свисал маленький замок.
опасность! Вы... Майлс сделал два шага к ней.
Она приложила руку к сердцу; Майлс и раньше уже видел этот жест. Фей слабо
рассмеялась. - Я не ожидала!.. В конце концов!.. - Затем быстро добавила:
поговорить с вами. Она...
словно замер.
черной потрескавшейся кожи. Но такой портфель мог принадлежать кому угодно.
Рядом с ним лежала большая плоская пачка банкнотов, верхняя достоинством
двадцать фунтов стерлингов. Возможно, когда-то эти банкноты были белыми, но
теперь выглядели ссохшимися, потертыми, грязными и их покрывали ржавые
пятна.
его взгляда. Казалось, ей стало тяжело дышать.
мистера Брука, когда...
самом деле я не хотела приходить сюда. Но Майлс...
глаза все время блуждали по комнате, на Майлса она вообще старалась не
смотреть. - И закройте дверь.
глубокое отчаяние или что-то очень близкое к нему. У Майлса голова шла
кругом. Он медленно закрыл дверь, выгадывая несколько секунд на размышление.
Он осторожно положил руку на плечо Барбары, почувствовав, что та готова
обратиться в бегство. Он оглядывал эту спальню, задыхаясь от спертого
воздуха.
чтобы его слова прозвучали как можно убедительнее. Ему казалось жизненно
важным логически доказать Фей, что она не может быть виновной. - Говорю вам,
этого не может быть! Это... Послушайте!
истрепалась, а на спинке даже была покрыта заплатками. Фей, поникнув,
опустилась в него. Выражение ее лица почти не изменилось, но по щекам
покатились слезы, которые она не вытирала. Майлс никогда прежде не видел ее
плачущей, и это зрелище ужаснуло его.
виноваты. Говорю вам, я узнал!.. Я только что узнал, что.., все эти
обвинения против вас были тщательно сфабрикованы Гарри Бруком...
на нее пальцем, - вы тоже знали! Вы знали, что все это придумал Гарри Брук!
Вы всегда это знали!
напряжены до предела; просто Майлс расставил все факты по своим местам.
том, поженились ли вы в конце концов с Гарри! Именно поэтому вы упомянули о
порочащих вас письмах, хотя Риго ничего не говорил о них. Именно поэтому вы
сказали вскользь о Джиме Морелле, близком друге Гарри, которому тот каждую
неделю писал и о котором Риго никогда не слышал. Вы все знали с самого