Чтение 33–й страницы книги ~Киллер навсегда~

Развернувшись, Актер смотрел Стенли в лицо, продолжая неторопливо
застегивать молнию на брюках.

Стенли замер с пистолетом в руке. Даже ногу до земли не донес.

"Не выстрелишь ты человеку в лицо, братан. Тем более человеку в такой
безобидной позе. Не всем это дано, а уж подонкам вроде тебя и подавно".

Стенли опустил пистолет. Потом - ногу.

- Ты опоздал... Я ждал тебя раньше.

- Мы же не договаривались...

- На определенное время? Ты прав, не договаривались.

"Вот ты уже и оправдываешься. Когда в руке пушка - нельзя оправдываться.
Нет, не получилось бы из тебя ничего толкового".

- Чего ты встал? Боишься меня? Не бойся, подходи ближе.

Стенли приблизился. Их разделяло два метра.

- Твои ребята просрали все дело. Брутелло в милиции. Мне кажется, он все
расскажет. Остальных повяжут еще до утра.

- Мне нужно ехать!

- Тебе нужно было сделать это давно. Сейчас уже не успеешь. Поезд ушел.

Ухмыляясь, Актер смотрел в глаза Стенли. Так удав смотрит на кролика. И
будет смотреть, даже если кролику в лапки дать пистолет.

- Скажи, откуда у тебя такое прозвище?

- Какое?

- Так звали одного хорошего человека. Он был путешественник. Неужели ты и
впрямь думал, что я тебе заплачу?

Стенли вздрогнул. Попытался поднять правую руку, но пистолет, кажется,
весил не один центнер.

Актер шагнул вперед. Постоял, раскачиваясь с пятки на носок и глядя куда-то
выше левого плеча Стенли. Мощным, но не очень быстрым, с высоким замахом,
ударом ребром ладони свалил его.

Подобрал выпавший пистолет и оттащил Стенли к пруду.

Десятки людей отдали бы последний рубль, чтобы увидеть своего обидчика в
таком положении.

Впервые в жизни Стенли хотелось валяться в беспамятстве, но предательское
сознание быстро вернулось. Он проклял все, что успел натворить. Пожалел
каждого своего "терпилу". Спросил прощения у небес. Практически
перевоспитался.

Актер стоял рядом и смотрел на него с улыбкой.

Стенли пошевелил руками и с ужасом понял, что они свободны.

- За что? - выдавил он, когда молчать стало невмоготу.

- Да как тебе сказать... Не хочу, чтоб ты меня заложил, когда тебя поймают.
Рано или поздно это случится, и ты не сможешь молчать. А с твоим уходом вся
цепочка рвется. Ты ведь не говорил своим... хм, пацанам, про меня. Не
говорил? Сто к нулю, что сочинил красивую байку про крутых парней,
настоящих высоких бандитов, которые к тебе обратились. Я прав? Знаю, что
прав, но сознание того, что мог ошибиться, добавит в мою жизнь остроты.

Актер закурил, вторую сигарету воткнул между ватных губ Стенли.

- Подымим на дорожку. Потом я сверну тебе шею. Жаль, что смерть будет
легкой. Такие, как ты, не должны умирать легко. Не подумай, я не маньяк..
Просто должна же существовать элементарная справедливость. Кара за
содеянное.

- За что?

- Второй раз уже спрашиваешь. Переклинило, да? Бывает... Я объяснил тебе,
за что. За то, что насиловал, грабил, убивал.

- Но ведь и вы тоже...

- Неправда. Я только убивал. Исключительно по приказу или в силу
необходимости. Никогда - для удовольствия или от переизбытка силы. На всех
моих трупах столько грехов, что... Ладно, пришла пора прощаться.

- Но ведь вы послали нас изнасиловать эту женщину!

- Было дело. Но для меня это - средство достижения цели, а не сама цель. В
этом большая разница. У меня есть жена и ребенок; я защищаю их будущее. Как
могу - так и защищаю. И меня, кстати, совсем не радует, что мой сын, когда
подрастет, может столкнуться с такими, как ты.

Продолжая говорить. Актер в два приема разобрал трофейный газовик на части
и бросил их в пруд. Следом полетел окурок.

- Не хочешь напоследок испытать счастья? Дернись, я тебя прошу. Умри как
мужчина. Нет? Как знаешь... Тогда - прощай!

Актер рывком за воротник поднял Стенли...

15. Заложник

- Почему вы отправились задерживать Казарина в одиночку? - Оперативник
отдела служебных расследований Управления собственной безопасности ГУВД
смотрел на Волгина строго.

- Я не собирался его задерживать. Был уверен, что он давно уже скрылся из
города. Но вышло так, что именно в этот вечер он вернулся в квартиру. Что ж
мне, отпускать его надо было?

- Перед этим, во дворе его дома, вы задержали наркомана и передали его
сотрудникам местного отдела милиции. Вы уже знали, что Казарин намерен
приехать. Почему вы не обратились к ним за помощью?

- У них своих заморочек хватает.

- И все-таки?

- Знаете, есть пословица: и деревянный топор хорош, если дровосек -
железный. Ответ не понравился.

- Во время беседы в ИВС вы вымогали у Казарина взятку?

- Нет. Даже мысли такой не пришло в голову. Почему-то.

- А он пишет, что вымогали... Задержание было проведено вопиюще
безграмотно. Устроили стрельбу, угрожали оружием. Сотрудники ГИБДД, которые
вас разнимали, дали очень интересные показания. Помните, как было дело?

- Такое не скоро забудешь.

- Согласитесь, что это больше похоже на пьяную свару, чем на задержание
подозреваемого.

- Я был трезв.

О печальном итоге слежки, за Локтионовым Волгин никому не докладывал и
потому на следующий вопрос ответить честно не мог.

- У вас на лице побои. Что произошло?

- Вступился на улице за женщину.

- И каков результат?

- Отбился. В связи с тем что табельного оружия меня лишили, никого
задержать не смог.

- Заявление вы, конечно, не писали?

- Да знаете, как-то стыдно оперу выступать в роли "терпилы".

- Но женщине-то, наверное, не было стыдно? Могла бы написать она.

- Она убежала, пока я бился с хулиганами.

- Вчера, как мне известно, вы опять попали в передрягу?

- Да. И по факту этой передряги возбуждено уголовное дело.

- Опять защищали женщину?

- Как ни странно, да. Бывшую жену.

- Значит, бывшую?

- Вот именно.

- Ага.

Крайне содержательный диалог. Сотрудник УСБ не питал личной злобы к
Волгину, но, отсидев в этом кресле два года, в каждом попавшем к нему
сотруднике милиции видел потенциального подонка. Взяточника, укрывателя
преступлений, одного из тех, кто, по определению, превышает власть и
принуждает к даче ложных показаний. Профессиональная деформация. Сотрудники
УР тоже нередко делят окружающих на три категории: потенциальные
потерпевшие, обвиняемые и осведомители.

- Вот бланк. В соседней комнате напишите объяснение.

Еще три года назад менты всегда писали рапорта. С приходом нового
начальника, генерала на букву "П", все чаще не докладывали о своих
действиях, а давали объяснения своим поступкам. Практически каждый, на кого
приходили жалобы в УСБ, по результатам ее рассмотрения получал взыскание.
Независимо от наличия и степени вины. В назидание другим. Чтоб не давал
повода к жалобам и служба медом не казалась.

- По поводу?

- По всем поводам. Пишите, потом с вами переговорит начальник отдела. И не
забудьте указать, на какие средства вами приобретены две машины, квартира и
кто оплачивает ваш сотовый телефон.

- У налоговой инспекции ко мне претензий нет.

- Пишите, - оперативник УСБ многообещающе улыбнулся.

Когда отпустили, Волгин заехал в больницу к Хмарову. Из соображений
конспирации делать этого, конечно, не стоило, но, во-первых, именно в этой
лечебнице у Сергея были знакомые, и он прошел незаметно для возможных
наблюдателей, а во-вторых, если Хмарова намеренно вывели из игры, то какая
теперь, к черту, конспирация?

Кроме Вадима в палате дремал старичок с переломами обеих рук. Волгин
поставил на тумбочку стандартный набор из фруктов и соков, присел на
табуретку. Осведомитель заметил следы побоев на лице куратора и невольно
улыбнулся.

- Сильно болит? - спросил Волгин.

- А куда денешься?

- Ленка приходила?

- Была. Она не при делах, факт. Ума не приложу, кто это мог быть.

- Я разговаривал с ребятами из местного отдела. У них уже случались похожие
грабежи.

- Да?

- Работает одна группа...

- Подонки!

С операми, на чьей территории был избит Хмаров, Волгин, действительно,
успел побеседовать, но аналогичных случаев они припомнить не могли.
Нападали в этом районе как и везде, били, снимали куртки и рвали сумки, но
чтобы ноги ломать - такого не случалось.

Ничего, маленькая ложь пойдет только на пользу.