Чтение 33–й страницы книги ~Загадка Эндхауза~

мой девушки.

- Вполне согласен. Все, что вы говорите, абсолютно логично. Но я же
вам сказал, это всего лишь факты, которые мне хотелось бы выяснить. Я
по-прежнему остаюсь ищейкой, которой приходится обнюхивать всякие малоп-
риятные предметы. Однако продолжим.

И. Мосье Вайз. - Как объяснить его слова о фанатической привязанности
его кузины к Эндхаузу? Какую цель мог он преследовать, утверждая это?
Получил ли он завещание или не получил? Да и вообще, честный он человек
или нет?

И, наконец, "К". Точно, здесь остается то же, что и прежде, - огром-
ный вопросительный знак. Существует ли он на самом деле или... Боже мой!
Что с вами, мой друг?

С внезапным криком я вскочил со стула и дрожащей рукой указал на ок-
но.

- Лицо! - закричал я. - Я видел в окне чье-то лицо.

Ужасное! Его уже нет, но я его видел!

Пуаро бросился к окну, распахнул его и выглянул наружу.

- Здесь никого нет, - заметил он с сомнением. - Вы уверены, что оно
вам не почудилось, Гастингс?

- Я убежден. Кошмарное лицо.

- Здесь, правда, есть балкон. Если кому-то захотелось подслушать наш
разговор, он без труда мог бы сюда добраться. Что вы имели в виду, когда
назвали его лицо ужасным, Гастингс?

- Бледное, с вытаращенными глазами, почти нечеловеческое.

- Это все ваша лихорадка, мой Друг. Лицо - допустим. Неприятное лицо
- тоже возможно. Но почти нечеловеческое - это уж слишком. У вас созда-
лось такое впечатление, потому что лицо было прижато к стеклу; к тому же
вы никак не ожидали его там увидеть.

- Это было ужасное лицо, - упрямо твердил я.

- Оно не показалось вам... знакомым?

- Ни в коем случае.

- Гм... а между теп это вполне возможно. Вы едва ли смогли бы узнать
человека при таких обстоятельствах.

Интересно, да... очень интересно...

Он задумчиво складывал свои записки.

- По крайней мере одно хорошо. Если даже этот человек подслушивал наш
разговор, то, к счастью, мы с вами ни разу не упомянули, что мадемуазель
Ник жива и здорова. Что бы он там ни подслушал, этого он все равно не
узнал.

- Признайтесь все же, - заметил я, - что результаты вашего, э-э...
блестящего маневра до сих пор были несколько огорчительны. Ник мертва, а
никаких ошеломляющих событий не последовало.

- Еще рано. Я ведь назначил двадцать четыре часа.

Вот завтра, если я не ошибаюсь, кое-что должно произойти. Иначе...
иначе - я заблуждаюсь от начала и до конца.

Существует такая вещь, как почта. Я возлагаю большие надежды на завт-
рашнюю почту.

Проснувшись утром, я почувствовал, что очень ослабел, но лихорадка
прошла. Мне захотелось есть. Мы с Пуаро позавтракали в гостиной.

- Ну-с, - ехидно спросил я, глядя, как он раскладывает полученные
письма. - Почта не обманула ваших ожиданий?

Пуаро промолчал. Он только что вскрыл два конверта, и тот и другой
явно со счетами. Я отметил, что вопреки привычке мой друг не хорохорится
и выглядит довольно угнетенным.

Затем я занялся своими письмами. В первом из них я нашел извещение о
спиритическом сеансе.

- Ну что ж, - заметил я, - если остальные пути заведут нас в тупик,
придется обращаться к спиритам. Я и то удивляюсь, почему столь редко
прибегают к этому способу. Подумайте, душа жертвы возвращается на землю
и называет своего убийцу. Чем вам не доказательство?

- Это едва ли помогло бы нам, - рассеянно ответил Пуаро. - Не думаю,
что Мегги Бакли знала, кто в нее стрелял. Если бы даже она смогла заго-
ворить, она не сообщила бы нам ничего существенного. Ба! Вот забавно!

- О чем вы?

- Вы говорите мне о голосах с того света, и в ту же минуту я распеча-
тываю это письмо.

Он кинул его на мой конец стола. Письмо было от миссис Бакли. Вот что
она писала:

Приход Ленгли

Дорогой мосье Пуаро!

Вернувшись домой, я нашла здесь письмо, написанное моей несчастной
девочкой после приезда в Сент - Лу. Боюсь, в нем не окажется ничего ин-
тересного для вас, но я подумала, что, может быть, вы захотите на него
взглянуть.

Благодарю вас за участие, искренне Ваша Джин Бакли.

Читая вложенное ею письмецо, я почувствовал, что у меня сдавило гор-
ло. Письмо было таким будничным, не омраченным даже тенью надвигающейся
беды.

Вот что там было написано:

Дорогая мама!

Я жива и здорова, доехала благополучно. До самого Экзетера в вагоне
было только двое пассажиров.

Здесь чудесная погода. Ник выглядит здоровой и веселой, пожалуй, чу-
точку возбуждена, но я все же не понимаю, зачем она прислала мне такую
телеграмму. По-моему, ничего бы не случилось, если бы я приехала во
вторник.

Пока кончаю. Сейчас мы идем пить чай к соседям. Они австралийцы и
снимают здесь флигель. Ник говорит, что они симпатичные зануды. У нее
будут гостить миссис Раис и мистер Лазарус. Он торгует предметами ис-
кусства. Сейчас я брошу письмо в ящик у калитки, и почтальон успеет его
захватить. Завтра напишу еще.

Твоя любящая дочь Мегги.

Р. 5. Ник говорит, что у нее все же была причина послать такую телег-
рамму. После чая она мне расскажет. Она какая-то странная и очень нерв-
ничает.

- Голос с того света, - тихо заметил Пуаро. - Но он... не говорит нам
ровно ничего.

- Ящик возле калитки, - почему-то вдруг вспомнил я. - Это ведь тот
самый, в который Крофт якобы опустил завещание.

- Якобы... м-да. Любопытно. Ох как любопытно!

- А в остальных письмах нет ничего интересного?

- Ничего. И это меня очень огорчает, Гастингс. Я брожу в потемках,
по-прежнему в потемках. Я ничего не понимаю.

Зазвонил телефон. Пуаро подошел и взял трубку.

В ту же минуту лицо его переменилось. Он держался очень сдержанно, и
все же я заметил, что он донельзя взволнован.

Его собственное участие в разговоре сводилось к репликам, по которым
совершенно невозможно было догадаться, о чем идет речь.

Но вот, проговорив: "Прекрасно. Благодарю вас", он положил трубку и
вернулся ко мне. Его глаза блестели от возбуждения. Ну, что я говорил
вам, мой друг? События начались.

- Что же случилось?

- Это звонил мосье Вайз. Он сообщает, что сегодня утром получил по
почте завещание, подписанное его двоюродной сестрой мисс Бакли и датиро-
ванное двадцать пятым февраля сего года.

- Что? Завещание?

- Конечно.

- Нашлось-таки!

- И в самый подходящий момент, не так ли?

- Вы думаете, он сказал вам правду?

- То есть не думаю ли я, что все это время он скрывал завещание у се-
бя? Не знаю, дело темное. Одно несомненно: я говорил вам, что если маде-
муазель Ник будут считать умершей, начнутся всякие события, и вот вам,
пожалуйста, - они начались!

- Поразительно, - сказал я. - Вы оказались правы. Это, наверно, то
завещание, где Фредерика Раис объявлена наследницей?

- Мосье Вайз ни словом не обмолвился о содержании документа. Он не
способен на такое легкомыслие. Все же я думаю, что вряд ли это какое-ни-
будь другое завещание. Вайз говорит, что оно засвидетельствовано Эллен
Уилсон и ее мужем.

- Итак, мы снова возвращаемся к тому же, - заметил я. - Фредерика Ра-
ис.

- Загадка!

- Фредерика Раис, - рассеянно пробурчал я про себя. - Красивое имя.

- Да уж получше того, которым окрестили ее друзья. Фредди, - он скор-
чил гримасу, - нечего сказать, имя... для молодой дамы.

- От Фредерики мало уменьшительных, - пояснил я. - Это не то что Мар-
гарет, где их с полдюжины, если не больше: Мегги, Марго, Мэдж, Пегги...

- Верно. Ну что, Гастингс, как ваше настроение? Повеселее стало?

- Что за вопрос! А скажите... вы именно этого и ожидали?

- Мм... не совсем. У меня не было точного плана. Я говорил лишь, что
когда мы познакомимся с определенным результатом, то сможем выяснить и
средства, при помощи которых этот результат был достигнут.

- Да, - сказал я с уважением.

- О чем это я собирался сказать, как раз когда зазвонил телефон? -
задумчиво бормотал Пуаро. - Ах, да, насчет письма от мадемуазель Мегги.
Мне хочется еще раз взглянуть на него. Помнится, когда я его читал, ка-
кая-то фраза показалась мне немного странной.

Я взял письмо и протянул ему.

Он погрузился в чтение, а я расхаживал по комнате и смотрел в окно,