дорогу складной нож, которым пользовался, когда закусывал, именно такой,
как он сказал, с ручкой из оленьего рога, и эти типы, очевидно, выкрали
его из моего чемодана, чтобы потом совать его мне в нос как вещественное
доказательство.
пытайтесь пересечь границу, потому что в Редби уже поставлен полицейский
барьер. Во-вторых, с этой минуты свыкайтесь с мыслью, что вы переходите на
другую работу. На работу к нам. В этот тяжелый в вашей жизни момент мы
предлагаем вам спасение, Тодоров. Только за спасение, как и за все прочее
в этом мире, надо платить. Мы не намерены спасать подлеца и двурушника,
потому что в подлецах и двурушниках мы не нуждаемся. За наш дружеский жест
мы хотели бы получить доказательство вашей полнейшей искренности. Мы
поставим перед вами определенные вопросы, на которые будьте добры дать
точные и исчерпывающие ответы. Искренность - это и будет скромная цена за
большую услугу. Так что воспользуйтесь тем небольшим временем, что
осталось до следующей станции, чтобы сделать свободный выбор: либо служба
у нас, либо пожизненное тюремное заключение, которое вам предложат датские
власти, разумеется, если они не поставят вас к стенке".
Я так и делал. Противился и тянул до самого Редби. Доказывал им, что я не
виновен, будто они сами этого не знали. Говорил, что я не тот, за кого они
меня принимают, и что никаких сведений я дать не в состоянии.
Изворачивался, как только мог, но что было делать, раз они схватили меня
за жабры и сила была на их стороне?
повторял он. - И не беспокойтесь: мы не станем требовать, чтобы вы
говорили больше того, что знаете. Мы проявим к вам большую щедрость, чем
та, которую вы проявили к бедному Соколову".
на перроне, говорит: "Время для размышления истекло, герр Тодоров. У вас
остается одна минута: либо вы принимаете предложение, либо вы его
отклоняете". Что мне было делать? Принять? Я подумал: а что случится, если
я приму его предложение? - прерывает сосед свой рассказ в самый
ответственный момент.
фактов.
история, товарищ Боев...
когда я ничего не знаю, когда я не в курсе дела, вы же прекрасно знаете,
что я не в курсе дела...
закуриваю одной рукой. Потом снова возвращается к своей "пустячной"
истории.
что мы тут же пересели на другой поезд и поехали обратно. А потом
продолжался уже здесь, и не час и не два, а три дня подряд, пока всю душу
из меня не вынули. И чем дольше длился допрос, тем мне становилось яснее,
что они разочарованы, что после всех этих вопросов и ответов они сами
начинают понимать, что я совсем не тот человек, какой им нужен.
худой такой, низенького роста, по имени Стюарт.
до того скупо и бледно, что невольно напрашивается вывод: дар
наблюдательности у этого человека начисто отсутствует. Можно было бы
подумать, что он уклоняется, не желает давать точных показаний, если бы я
не знал, что именно ложные показания обычно изобилуют множеством деталей,
отличаются крайней обстоятельностью. Во всяком случае, даже эти скудные
данные о Стюарте и Джонсоне в достаточной мере убеждают меня в том, что ни
тот ни другой не относятся к числу моих американских знакомых.
самодовольства. - Это был единственный вопрос, которым они могли что-то
выудить из меня, но я их околпачил. Сказал им, что Соколов подрядился
сообщать нам сведения о деятельности и планах эмиграции в ФРГ, что я ему
вручил лишь аванс за его услуги, что сведения должны были поступать через
его брата в зашифрованном виде. А о микропленке даже словом не
обмолвился...
паузы. - История с ножом придумана, а что касается микропленки, то тут все
верно, и мне не хотелось давать им в руки еще одно оружие, чтобы они
добили им меня, когда захотят. Но главное соображение состояло не в этом,
товарищ...
наша страна так нуждается в этих сведениях, значит взять грех на душу... Я
знал, что в один прекрасный день вы придете, и эта пленка...
заканчиваю я фразу Тодорова.
преступления тут нет, что я перед вами как на духу...
прикарманил?
- Попал в безвыходное положение, товарищ... извините, все забываю, что не
должен называть вас по... Я не оправдал их ожиданий, и они бросили меня на
произвол судьбы... Вернее, дали мне тут, в представительстве "Форда",
жалкую курьерскую должность, лишь бы с голоду не помер... И я, поскольку
положение было безвыходное...
следует. В Редби первым утренним поездом ты не ездил. Либо ты вообще не
ездил туда, либо ездил позже, потому что, прежде чем сесть на поезд, ты
дождался, пока откроются банки, и сделал вклад на свое имя, а потом отбыл
в "Универсаль" и устно аннулировал сделку, чтобы фирма случайно не
связалась с торговым представительством и не стали спрашивать, в чем дело,
и чтобы твоя афера не раскрылась раньше, чем ты успеешь замести следы...
того, как была достигнута договоренность!
как мы расстались с Соколовым. И вначале никаких угроз не было, одни
только обещания. Обещали много. Однако я не дал согласия, и тогда они
стали меня шантажировать этим убийством, а все остальное было точно так,
как я рассказал, кроме этой истории с деньгами, но я очень перетрусил и
действительно на другой же день аннулировал сделку и, прежде чем сесть на
поезд, отнес деньги в банк, потому что мне предстояло целые сутки ехать по
дорогам ФРГ, а в дороге все могло случиться, и потом я не сомневался, что
Джонсон, раз уж он ко мне прилип, так просто не оставит меня, поэтому я
решил на всякий случай...
капитулировал. А сейчас перейдем к другим вопросам.
потому что сейчас не время, да и особой надобности нет досконально
докапываться до всего. Мне просто хочется выяснить некоторые частности,
имеющие отношение ко мне, а точнее - к действиям противной стороны.
Тодоров отвечает по мере своих возможностей, а я, тоже по мере
возможности, не позволяю ему сползать с твердой почвы фактов.
домой? Не сюда, на Нёрезёгаде, а в Софию, в ту прекрасно обставленную
квартиру?..
Потом, немного подумав, он повторяет: - Да, еще бы. Вернусь, конечно,
только бы найти способ...
ставить крест на его преступлении, этот человек поставил крест на своей
родине.
чтобы оформлять тебе паспорт. Адрес нашего представительства ты знаешь.
Боюсь, что тебе не известно другое: что национальная принадлежность ко
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Свержин Владимир
Браун Дэн
Перумов Ник
Березин Федор