по тем тропинкам, по которым они пробирались теперь, уже давно никто не
проходил. И, в конце концов, в ее душу начало закрадываться подозрение.
она замечала, как он пожирает ее жадными глазами. К ней снова вернулось
подозрение, что где-то когда-то она уже видела этого человека. В джунглях
ему ни разу не случилось побриться; русая щетина стала покрывать его
подбородок, его щеки и шею. Чем больше девушка вглядывалась в эту начинавшую
пробиваться бороду, тем сильнее росла в ней уверенность, что этого человека
она уже видела прежде.
доверяет ему. Но, наконец, не выдержала. На второй день она остановила коня
и высказала все свои сомнения. Гансон принялся уверять ее, что стоянка
находится всего за несколько миль отсюда.
Гансон. -- Но я ошибся, они идут быстрее, чем я думал.
дороге стерты. Этим следам никак не меньше трех недель.
сказали. Я сразу объяснил бы вам, что мы идем по другой дороге, но
сегодня... сегодня мы вступим на их дорогу, по которой идут они.
он считает ее, если думает, что она способна поверить подобному вздору!
же возможности бежать от своего похитителя. Украдкой она всматривалась в его
лицо, и ее мучила мысль: где же видела она этого человека, когда, при каких
условиях, встречались они прежде, задолго до того, как они встретились на
ферме у Бваны? Она перебирала в уме тех немногих белых людей, которых до сих
пор ей доводилось знавать. Белые люди приходили в дуар ее отца, когда она
была маленькой девочкой. Их было мало, но она помнит их всех.
На другом берегу реки Мериэм увидела лагерь, окруженный высокой стеной
терновника.
выстрелил несколько раз в воздух. Немедленно весь лагерь встрепенулся.
Черные люди прибежали к реке. Гансон окликнул их и распорядился, чтобы
черные подъехали в лодке и перевезли их на тот берег. Чуть только Мериэм
вступила в лагерь, она тотчас же спросила о Бэйнсе. Ее страхи на минуту
улеглись, так как она увидела, что лагерь, который она считала выдумкой,
существует на самом деле.
терновником.
палатку, он приподнял одно из полотнищ и пропустил девушку вперед.
Широкая улыбка озарила лицо негодяя.
зато здесь я, а я, черт возьми, почище этого ничтожного труса. Вам он больше
не нужен: вы теперь имеете меня.
Гансон охватил ее железными руками и медленно понес к груде одеял, лежавших
в углу палатки. Его лицо придвинулось к ней близко-близко. Глаза сузились от
страсти и похоти. Мериэм изо всей силы вырывалась и билась, и вдруг она
вспомнила точно такую же сцену, в которой он играл точно такую же роль, и
только теперь она поняла, кого напоминает ей Гансон. Гансон -- это швед
Мальбин, он однажды пытался взять ее силой. Тогда он пристрелил своего
спутника, который хотел помешать ему; тогда ее спас подоспевший на помощь
Бвана, -- да, да, это он! Это Мальбин! Она не узнала его, потому что он
сбрил себе бороду, но теперь борода появилась опять, и она видит: это он,
это Мальбин.
более часа, как вдруг услышал у себя за спиной фырканье льва. Испуганный
мальчик взобрался на дерево. Лев вышел на лужайку и направился к трупу
антилопы. Труп этот негритенок заметил только сейчас.
удивлялся, куда делся его хозяин с обеими лошадьми? Он уже год был у
Мальбина и хорошо знал жестокий характер шведа. И понял, что Мальбин бросил
его на произвол судьбы. Как и все остальные слуги Мальбина, мальчик
ненавидел своего хозяина. Только страх заставлял его подчиняться.
Уверенность, что хозяин бежал, еще больше разжигала ненависть слуги.
лагерю. Тысячи планов ужаснейшей мести копошились у него в мозгу; но он
знал, что никогда не осмелится осуществить их: ведь хозяин принадлежит к
высшей расе.
пересекали его дорогу. Мальчик лукаво улыбнулся и хлопнул себя по бедру.
много слышал о прошлом своего хозяина от своих старших товарищей. Он знал
также кое-что о заговоре Мальбина и Бэйнса; он знал, что часть отряда
Мальбина находится на западе, и сообразил, что его хозяин увез ту женщину в
западный лагерь, а своего союзника оставил в нескольких милях от дома
Великого Бваны: Бвана догонит его и расправится с ним.
Он заснул только к утру, окончательно разбитый и угнетенный. Его разбудил
начальник отряда и сказал, что они должны немедленно идти на север. Бэйнс
съежился. Он заявил, что хотел бы подождать Гансона и Мериэм. Начальник
уверял его, что медлить невозможно, так как им грозит серьезная опасность.
Он достаточно знал планы своего хозяина и понимал, что ему нужно держаться
подальше от владений Великого Бваны. Бэйнс встревожился.
догадался? Он жестоко накажет его за беззаконный поступок! Он слышал о
могуществе Бваны, ему говорили, что он карает смертью белых, посягающих на
честь туземных женщин.
Едем, не теряя минуты!
радостно встретили его. Он рассказал им все свои предположения о поведении
их хозяина.
обманули, что Гансон выкрал Мериэм для себя, он вскипел от бешенства.
собирался сделать. Его обыграли в игре, которую он сам же затеял. Он потерял
добычу, которую считал уже своей!
большой реке, которая бежит к закату.
господину. Кроме того, он избегнет наказания Великого Бваны, который раньше
всего погонится за северным отрядом.
снова спросил Морисон.
поставлен у самой границы владений Великого Бваны; пока тот погонится за
северным отрядом, западный успеет добраться до западного берега моря. Что ж!
Он по-своему использует планы этого мерзавца. Он не попадется в руки к
Великому Бване!
вернусь в дом и попробую отвлечь Великого Бвану на запад.
который так позорно трусил всю ночь. Но попасть в руки могучих воинов
Великого Бваны, с которыми давно уже враждовало его племя, ему хотелось еще
меньше. Радовало его только то, что теперь у него был хороший способ
покинуть своего хозяина. Он знал такой путь на север, о котором белые не
имели понятия. Там Великий Бвана никогда не отыщет его.
сопровождении негритенка, пошел в джунгли, на юго-запад.
туда, и что им не встретиться с Мериэм, он покинул их и пошел к тому месту,
где в последний раз он видел любимую девушку в объятиях другого мужчины.
Но потом явилась и ревность, мрачная, кровожадная ревность. О, бедный мистер
Морисон Бэйнс, если бы он знал, что здесь, в ветвях, у него за спиной,
сейчас сидело таинственное дикое существо, которое так ненавидит его, он,
наверное, умер бы со страха.
хаки, а за ним -- отряд черных воинов. Лицо его было сурово. Тоска была
написана у него в глазах -- такая глубокая тоска, что даже ярость не могла
изгладить ее. Человек всматривался в землю. Затем он сделал знак своим
людям: он узнал все, что хотел. Надо идти дальше, к северу. Неподвижно лежал
Корак, как каменное изваяние. Горе разрывало ему сердце. Он ушел, опустив
голову, не смотря по сторонам, как старик, которого придавила беда.