плота им подадут сколько угодно воздуха, да у самих еще есть примерно
суточный запас. Пусть даже их плен затянется, главная опасность
миновала.
получится неплохая передача.
ничуть не меньше, чем спасатели на плоту в двух километрах под ним. Вот
они средним планом на экране видоискателя. Отдыхают... Если можно
отдыхать в космическом скафандре.
совсем обычный, но в общем-то вполне разумный: они просто-напросто легли
рядом с плотом, словно резиновые куклы, погрузившись наполовину в лунную
пыль. Спенсер и не подозревал, что космический скафандр обладает
достаточной плавучестью, чтобы не тонуть в этом веществе. Мало того, что
отдыхающая смена устроилась очень удобно, - на плоту сразу стало
просторнее и сподручнее работать.
они следили за угловатой махиной воздухоочистителя и подключенными к
нему пузатыми баллонами.
телевизора, как с расстояния десяти метров, только что не видно стрелок
приборов. Даже при среднем увеличении отчетливо различались две трубы,
уходящие в толщу лунной пыли - к незримой "Селене".
доставят следующую партию снаряжения. Оба пылеката пошли обратно в
Порт-Рорис; теперь там закипит работа. Инженеры и техники испытывают и
монтируют оборудование, которое, как они надеются, проложит путь к
"Селене". Чтобы все приготовить, нужно еще не менее суток. До тех пор,
если не произойдет ничего непредвиденного. Море Жажды будет безмятежно
нежиться в лучах утреннего солнца. На новые кадры для телезрителей
сейчас рассчитывать не приходится.
долетел голос режиссера.
изображение, но наш следующий выход в эфир не раньше выпуска последних
известий в ноль шесть ноль ноль.
сумасбродные изобретатели, какие когда-либо пытались получить патент на
новую скрепку, наперебой предлагают свои идеи. Мы выпустим несколько
человек в шесть пятнадцать. Вот будет потеха!
километров обходить, когда увидят, как мы расправляемся с их коллегами.
Лоусоном. Мы уже репетировали, он с них живьем шкуру снимает.
встречался. При первой встрече извлек из него десять слов, во время
второй о... уснул у меня на руках.
вы сами увидите через... через сорок пять минут.
замышляет Лоуренс? Он уже выступал? Попробуйте добраться до него, пока
затишье.
еще не решили, как действовать. Испытывают в Порт-Рорисе всевозможные
варианты, собирают снаряжение со всей Луны. Мы вам сразу передадим, как
только что-нибудь узнаем.
общей картины, хотя бы он был в самой гуще событий. Он толкнул снежный
ком - дальше лавина катится независимо от него. Конечно, Спенсер и Жюль
поставляют самые важные кадры, но в целом подачу материала определяют
информационные центры на Земле и в Клавии. Хоть бросай Жюля и мчись в
штаб.
скоро пожалел бы об этом. Морис Спенсер чувствовал: это не только
вершина его карьеры, но и поворотный пункт. Не быть ему больше
спецкором; он сам себя обрек на какой-нибудь руководящий пост. Хорошо
еще, если ограничатся тем, что посадят его в уютное кресло перед
батареей мониторов в телестудии Клавия.
Глава 23
не покойницкой. Скоро спящие начнут просыпаться, для них наступит день,
дожить до которого они уже не надеялись.
исправлял поврежденный кабель. Слава богу, что бур попал в эту точку.
Пять миллиметров левее, и замолкло бы радио; тогда все оказалось бы куда
сложнее.
изоляционную ленту. - Как будто все в порядке.
аварийного света. И в тот же миг что-то взорвалось, да так неожиданно,
что Пат от испуга сорвался со своей ненадежной опоры. Прежде чем его
ноги коснулись пола, он уже сообразил: кто-то чихнул... Кажется, он
перестарался, охлаждая кабину.
поговорить без помех. Данкена Мекензи он не стеснялся; правда, Сью может
рассудить иначе.
остановился и горестно вздохнул.
обязанности. Пат нагнулся над щуплой фигурой, силящейся подняться на
ноги, и заботливо произнес:
вредно. Став телезвездой, он обрел уверенность в себе; оказалось, что
мир, который Том Лоусон упорно презирал, нуждается в его знаниях и
талантах. (Том не думал о том, что его могут снова забыть очень скоро -
едва кончится происшествие с "Селеной".) У него появился случай доказать
свою искреннюю преданность астрономии; в обществе одних только
астрономов она как-то блекла. И, разумеется, доктор Лоусон был рад
хорошему гонорару.
составлена так, чтобы подтвердить давнее убеждение Тома, что большинство
людей либо негодяи, либо глупцы. И твидои Мыыхаюагентство "Интерплэнет
Ньюс", не устоявшее против соблазна заполнить удачным номером долгую
паузу, когда на плоту не происходило ничего существенного.
не смущало; эта задача была давным-давно решена телевидением. Все равно
программу нельзя было передавать прямо в эфир: ее записывали на ленту и
вырезали паузы - те самые две с половиной секунды, которые требовались
радиоволнам на путь до Луны и обратно. Участников передачи это, конечно,
не выручало, но зритель, просматривая обработанную искусным редактором
ленту, не ощущал никакого неудобства от того, что действующие лица были
разделены расстоянием около четырехсот тысяч километров.
на поверхности Моря Жажды, глядя в пустынное небо. Впервые за много
часов выдалась передышка, но мысли роились в голове, не позволяя уснуть.
Не говоря уже о том, что Лоуренс просто не мог спать в скафандре. Да и
не нужно это: первые иглу уже в пути из Порт-Рориса. Как только их
доставят, он устроится с удобствами, которые и заслужены, и необходимы.
проработаешь с полной отдачей. Причин много, и все они более или менее
очевидные. Взять хоть эту отвратительную "космическую чесотку", которая
поражает поясницу - и другие места - после суточного заточения в
гермокостюме. Врачи уверяют, что это чисто психологическое, и многие
космические эскулапы героически носили скафандр по неделям и больше,
чтобы доказать это. Увы, их пример не помог искоренить недуг...
многоликий, не всегда пристойный, с особой терминологией. Никто не знает
точно, почему одна знаменитая модель семидесятых годов была названа
"Железной Девой", но любой космонавт охотно объяснит, за что выпущенная
в 2010 году "Модель XIV" получила имя "Камеры Пыток". Иное дело, что не
всякий поверит, будто скафандр был создан женщиной-инженером с
садистскими наклонностями, которая вознамерилась жестоко отомстить
противоположному полу.
голоса воинствующих дилетантов, вдохновенно излагающих свои идеи. Что ж,
возможно (хотя и мало вероятно), кто-нибудь из этих необузданных
мыслителей и придумает что-нибудь толковое. На памяти главного такие
вещи случались, и он был готов слушать предложения более терпеливо, чем
доктор Лоусон, который явно никогда не научится снисходительно
относиться к дуракам.