тересуется ею... Итак, я был в нижней зале, где перед тем фехтовал, и,
устав от урока фехтования, я погрузился в дремоту. Мой гувернер находил-
ся у себя в комнате, в первом этаже, прямо надо мной. Вдруг до моего
слуха донесся слабый крик гувернера. Потом он позвал мою кормилицу: "Пе-
ронетта, Перонетта!"
с лестницы. Встревоженный его криком, я встал. Отворив из прихожей
дверь, которая вела в сад, он снова несколько раз позвал Перонетту. Ниж-
няя зала также выходила окнами в сад; правда, ставни были прикрыты. Од-
нако я прильнул к окну и через щель в ставнях увидел, как мой гувернер
подошел к большому колодцу, находившемуся почти под самыми окнами его
кабинета. Он наклонился над краем колодца, заглянул в него, снова
вскрикнул и испуганно замахал руками. Стоя за ставней, я мог не только
видеть, я мог также слышать. И вот я увидел и услышал...
Арамис.
взял ее за руку и потащил за собой к колодцу. Затем, наклонившись над
ним вместе с нею, он произнес:
рукой на дно колодца.
цом, он, который беспрестанно учил меня скромности и смирению, - он в
переписке с самой королевой!
ная не тем, что это письмо от королевы, а лишь тем, что оно оказалось на
дне колодца. - Но как же оно попало туда?"
дверь, и так как окно было тоже открыто, поднялся ветер; и вот я вижу
бумагу, которая летит через комнату; я ее узнаю - это письмо королевы;
крича во весь голос, я подбегаю к окну; бумага кружится в воздухе и
мгновенно падает прямо в колодец".
все равно, что оно сожжено, и поскольку королева сжигает свои письма
всякий раз, как приезжает сюда..."
месяц, была королевой, - перебил сам себя узник.
жались инструкции; как же мне выполнять их теперь?"
действительности, и она пришлет вам второе письмо взамен этого".
необыкновенное происшествие, она решит, что я захотел оставить это
письмо у себя, вместо того чтобы возвратить, подобно всем остальным; она
решит, что я захотел использовать его как оружие, а кардинал Мазарини до
такой степени... Этот итальянский дьявол способен на все, он способен
при первом же мелькнувшем у него подозрении приказать, чтобы нас отрави-
ли".
идет о Филиппе". Филипп-имя, которым меня называли, - прервал сам себя
узник.
ти кого-нибудь, кто спустился бы в колодец".
ет ее".
вы сможете быть совершенно спокойны".
насколько важна бумага, ради которой мы рискуем человеческой жизнью. И
все же, Перонетта, вы подали мне хорошую мысль; да, да... кто-то должен
спуститься на дно, и этот кто-то буду я сам".
она так настойчиво молила старого дворянина не делать этого, что в конце
концов добилась от него обещания, что он отправится на поиски лестницы,
достаточно длинной, чтобы можно было спуститься в колодец; что же до
нее, Перонетты, то она немедленно пустится в путь и пойдет на ферму, где
и отыщет какого-нибудь смелого парня, которому скажет, что в колодец
упала драгоценность, завернутая в бумагу, и поскольку бумага, заметил
мой гувернер, намокая, разворачивается в воде, для этого парня не будет
ничего неожиданного, когда он найдет письмо в развернутом виде.
вутся", - вставила Перонетта.
его королеве, и она убедится, что мы ее не обманывали; да и у кардинала
не возникнет никаких подозрений, так что нам нечего будет бояться его".
стоял, и, видя, что мой гувернер собирается войти ко мне в залу, бросил-
ся на подушки, со страшной сумятицей в голове от всего только что слы-
шанного.
тотчас же вскочил на ноги и услышал звук удаляющихся шагов. Тогда, снова
подойдя к ставне, я увидел, как мой гувернер и Перонетта выходили из са-
да. Во всем доме я был один.
ходимостью пройти по прихожей, подбежал к колодцу и наклонился над ним.
Что-то белое и блестящее колыхалось на дрожащей, расходящейся кругами
поверхности зеленоватой воды.
кроме него, не видели. Дыхание у меня захватило. Колодец манил меня сво-
ею разверстою пастью, своим холодом. Мне казалось, будто я читаю в глу-
бине его огненные письмена, начертанные на бумаге, которой коснулась ру-
ка королевы.
тивных движений, которые способны столкнуть нас в пропасть, я привязал
конец веревки к основанию колодезной перекладины и спустил ведро, позво-
лив ему уйти в воду приблизительно на три фута (все это я делал, дрожа
от страха, как бы не пошевелить эту драгоценную бумагу, которая успела
изменить свой белый цвет на зеленоватый - верный признак того, что она
уже начала погружаться); затем, взяв в руки мокрую тряпку, я соскользнул
по веревке в зияющий подо мной колодец.
тельно уменьшаться, меня охватил озноб, голова у меня пошла кругом, во-
лосы поднялись дыбом, но воля поборола и мой ужас, и одолевшую меня сла-
бость. Я достиг воды и рывком окунулся в нее, держась одной рукой за ве-
ревку, тогда как другой лихорадочно старался схватить драгоценное
письмо. Я поймал его, но под моими пальцами бумага порвалась надвое.
гами в стенку колодца, подтягиваясь при помощи веревки, ловкий, сильный
и подстегиваемый к тому же необходимостью торопиться, я достиг края ко-
лодца и, вылезая, облил его стекавшей с меня водой.
солнцем дорожке и достиг глубины сада, где разросшиеся деревья образова-
ли своего рода лесок. Там-то я и хотел укрыться.
что открывают ворота, что возвращается мой гувернер и что я добрался сю-
да вовремя. Я рассчитал, что пройдет не меньше десяти минут, пока он
найдет меня, - это при том условии, что, догадавшись, где я, он сразу же
направится прямо ко мне, а может быть, и все двадцать, если ему придется
заняться поисками.
поспешно приложил друг к другу обо части ее; буквы стали уже расплы-
ваться, но тем не менее мне удалось разобрать написанное.
ный Арамис.
нетта, не будучи важною дамой, была все же не простая служанка. Наконец,
я узнал, что и я сам не совсем темного происхождения, - ведь королева
Анна Австрийская и первый министр кардинал Мазарини опекали меня с такою
заботливостью.
нечно, не обнаружил в колодце, хотя и обыскал его со всей тщательностью;
было, что края колодца, облитые водой, обратили на себя внимание моего
гувернера; было, что я не успел обсохнуть на солнце, и Перонетта сразу
увидела, что я в мокрой одежде; было, наконец, и то, что я заболел го-
рячкой от купания в студеной воде и волнения, порожденного во мне моими
открытиями, и моя болезнь сопровождалась бредом, в котором я рассказал
обо всем, так что, руководствуясь моими же собственными признаниями,
сделанными в бреду, мой гувернер нашел в изголовье кровати оба обрывка
письма, написанного рукою королевы.
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Курылев Олег