чем в-вы!.. - Ура качнуло в другую сторону. - Хотя с-сам он выполнить
научную работу н-не...
как я очутился в саду?
холодный, он тыкался мне в руку... Понимаешь, я все соображал, а вот ноги
вдруг перестали слушаться...
отошли? Ты еле тащишься.
номер в гостинице, это дорого будет стоить?
поссорились с Валерием?
теперь довольно часто приходит Аня, и мне кажется, что я им мешаю.
сегодня мама приготовила на обед? Может, пригласить Ура? Почему бы и нет?
Вон он какой неприкаянный бродит... Позвать на обед, потом, когда
стемнеет, попить чаю на балконе... Он занятный собеседник, наивный, как
мальчишка, и в то же время... в то же время какая-то в нем тайна...
Пуговицу ему на рубашке пришить... Мама удивится. А сам Ур? Не подумает ли
он бог знает что? Будто она, Нонна, навязывается...
место.
защититься, а Пиреев, который ничего в науке...
И, между прочим, ты за Грушина не беспокойся: он свое возьмет.
пиреевская диссертация. Ты сердишься, когда я о ней говорю.
проницательность, которой раньше я не замечала.
"Не приносите в храм цены песьей"...
белых ризах. Но, к сожалению, жизнь бесконечно сложнее любых изречений,
как бы прекрасны они ни были.
плюнуть на условности, пригласить его пообедать, пусть он думает что
хочет, не все ли равно...
огромный красочный щит, извещавший о последнем месяце гастролей.
краю тротуара, как на опустевшем причале.
себя дома на кухне. Естественно, в его квартире был кабинет, обставленный
весьма современно и со вкусом, но почему-то Максим Исидорович отдавал
предпочтение тесноватой кухне. Быть может, вкрадчивое жужжание
холодильника заменяло ему сдержанный шепот аудитории, создавая обстановку
максимального приближения к рабочим условиям?
пристроился за кухонным столом. Перед ним лежал отпечатанный текст
сообщения по диссертации, справа дымился крепкий чай в грушевидном
стаканчике "армуды", помещенном в резной серебряный подстаканник
соответствующей формы, а слева под рукой глянцевито поблескивала пачка
сигарет "Уинстон". Эти сигареты Максим Исидорович предпочитал другим
сортам.
Конечно, в сорок восемь лет иные люди ходят в академиках. Он, Максим
Исидорович, в академики не лезет. Но ходить в его возрасте кандидатом
наук? Неловко как-то. Двадцать с лишним лет назад он проявил себя
способным геодезистом, защитил кандидатскую - тогда-то и началось его
восхождение по ступеням административных должностей. К чему ложная
скромность? Он многого достиг. И, строго говоря, докторская степень не
очень-то ему и нужна. Но быть кандидатом в сорок восемь лет... Это мешает
строить правильные отношения. Взять, к примеру, эту грубоватую даму,
директрису Института физики моря. Будем справедливы, она океанолог с
именем, прислана из Москвы руководить Каспийским филиалом. Но не раз и не
два он, Максим Исидорович, разговаривая с нею, читал на лице этого мужлана
в юбке такое, знаете ли... не то чтобы пренебрежение, а вынужденное, что
ли, терпение... ну, что-то такое, напоминающее о том, что она доктор наук,
а он всего лишь кандидат.
разным городам, кое-кто осел в столице, сделались докторами, а один даже
избран о прошлом годе в членкоры. С каким лицом встретится с ними он,
Максим Исидорович, скажем, на всесоюзном симпозиуме? То-то и оно...
проще. Не обязательно, к примеру, Л"не Грушину становиться доктором
прежде, чем таковым станет он, Максим Исидорович. Грушин свой человек,
подождет, торопиться ему некуда. На днях он, Максим Исидорович, в
телефонном разговоре сказал ему: "Готовься, Леня, на осень назначим твою
защиту". Было слышно, как Грушин там, на другом конце провода, подпрыгнул.
прошел с того дня, когда он забрал свою диссертацию из Института физики
моря. Никто бы не сумел за какой-то месяц проделать громоздкую
подготовительную работу - никто, кроме него, Пиреева. Недаром он был
превосходным организатором. Диссертация тщательно выправлена,
перепечатана, переплетена. Она прореферирована в обязательных инстанциях и
имеет положительные отзывы оппонентов. В академической типографии срочно
отпечатан автореферат. И вот - послезавтра защита.
электрозапалом и закурил сигарету "Уинстон". Затем он склонился над
текстом своего устного сообщения.
любят, чтобы докладчик читал по бумажке. Он и сам недолюбливал тех, кого
метко называют "куриными" лекторами. Такой лектор опускает глаза к бумаге
и запоминает некоторое количество слов, допускаемое возможностями памяти,
а затем возводит очи горе и произносит запомненную порцию. Мерное
чередование опускания и поднятия головы и впрямь наводит на мысль о
курице, то склоняющейся для поднятия зерна, то возносящей клюв к небесам
для облегчения пропуска склюнутого корма в горло.
добросовестно готовился к докладам. Можно сказать, выучивал текст
наизусть, благо память у него была прекрасная.
математические расчеты! Конечно, в высшей геодезии без математики не
обойтись, но не слишком ли много ее напихано? Формулы, формулы, уравнения
- аж в глазах рябит...
устное сообщение финскому комплекту кухонной мебели, и в гуле холодильника
чудился ему одобрительный рокот аудитории.
неторопливым и спокойным достоинством приблизился Максим Исидорович к
трибуне. Доброжелательно посмотрел сквозь голубоватые свои очки на
председателя ученого совета, обвел взглядом членов совета, публику в
конференц-зале. Затем, медленно повертывая голову, он оглядел тесный фронт
схем и графиков - так полководец былых времен, начиная решающий бой, кидал
последний требовательный взгляд на верных гренадеров.
диссертация охватывает ряд сложных вопросов высшей геодезии...