не однажды сталкивались с двуногими нашей породы и знают, что можно
ожидать от человека. Поэтому я заключил, что если даже остров и необитаем,
то все же сюда наведываются человеческие существа.
доносился птичий гомон и слышалось хлопанье крыльев множества птиц.
попугаев.
есть нечего!
вполне пригодна на завтрак.
попугаев, готовых заговорить на человеческом языке, если бы кто-нибудь
занялся их обучением. Они перепархивали, с ветки на ветку, болтали с
попугайчиками всех цветов. Тут были шлемоносные какаду, важные, казалось
занятые решением какой-то философской проблемы; тут, точно лоскутки
красной материи, развеваемые ветром, мелькали ярко окрашенные лори; тут на
широко распахнутых крыльях с шумом проносились kalaos и радовали глаз
своим оперением лазоревого цвета самых тончайших оттенков. Словом, тут
были представлены все виды отряда пернатых, прелестных, но большею частью
несъедобных птиц.
которая водится только в здешних краях и никогда не покидает предела
островов Ару и Папуа. Но позже случай все же позволил мне полюбоваться
этой замечательной птицей.
заросшую кустарником. Тут мне довелось увидеть великолепных птиц, которые,
судя по расположению их длинных перьев, приспособлены были к полету против
ветра. Их волнообразный полет, изящество, с которым они описывают в
воздухе круги, игра красок их оперения притягивали и чаровали взор. Я
сразу же узнал этих птиц.
надеюсь, что вы поймаете хотя бы одного представителя этих очаровательных
созданий тропической природы.
ружьем.
ловят их различными способами, но мы не могли к ним прибегнуть. То они
расставляют силки на верхушке деревьев, где охотнее всего гнездятся
райские птицы, то ловят их, обмазывая ветви особым клеем, лишая птиц
возможности двигаться. Иногда даже отравляют источники, из которых обычно
пьют воду эти птицы. Что касается нас, то надо было пытаться подстрелить
их на лету, что давало мало шансов на успех. И действительно, мы истратили
попусту большую часть наших зарядов.
центральную часть острова, и не подстрелили никакой дичи. Голод уже давал
себя знать. Охотники, понадеявшись на богатую добычу, просчитались. Но
тут, к великому удивлению самого Конселя, ему удалось двумя выстрелами
сряду обеспечить нас завтраком. Он подстрелил белого голубя и вяхиря,
которых мы проворно ощипали и, насадив на вертел, стали жарить на костре
из сухого валежника. В то время как эти занятные птички жарились, Нед
приготовлял плоды хлебного дерева. Голубь и вяхирь были съедены до
косточки, и мы нашли, что птички очень вкусные. Мускатные орехи, которыми
они питаются, придавали их мясу особый аромат и вкус.
голуби хороши только на закуску, чтобы губы помазать. Я не успокоюсь, пока
не подстрелю животное, годное на котлеты!
только обратно к берегу. Мы находимся у самых предгорий, а мне сдается,
что уместнее охотиться в лесах.
густой лес, сплошь состоящий из саговых деревьев. Из-под наших ног
выскальзывали змеи, правда неядовитые. Райские птицы улетали при нашем
появлении, и я терял уже надежду поймать хотя бы одну из них, как вдруг
Консель, который шел впереди, нагнулся, торжествующе вскрикнул и
возвратился с великолепной райской птицей в руках.
еще голыми руками!
что моя заслуга не так велика.
под мускатным деревом, где я и изловил ее. Поглядите, друг Нед,
поглядите-ка! Вот пагубное последствие невоздержания!
ли я выпил джину за эти два месяца?
птица опьянела от хмельного сока мускатных орехов и пришла в беспомощное
состояние. Она не могла летать. Она едва передвигала ноги. Но это меня
мало беспокоило, и я оставил ее протрезвиться от мускатного хмеля.
птиц, обитающих в Новой Гвинее и на соседних островах. Это была райская
птица "большой изумруд", чрезвычайно редкая. В длину она имела тридцать
сантиметров. Голова ее была относительно мала, глаза, поставленные близко
к клюву, тоже невелики. Оперение птицы отличалось красотой и являло собой
прелестное сочетание цветов: клюв желтый, лапки и коготки
темно-коричневые, крылья светло-коричневые с пурпурным окаймлением,
хохолок и затылок бледно-желтые, шея изумрудная, брюшко и грудь
темно-каштановые. Оба удлиненных нитевидных хвостовых пера изящно
изогнуты, боковые перья удивительной легкости и изысканной красоты. Короче
говоря, это была сказочная птица, которой туземцы дали поэтическое
название: "солнечная птица".
и подарить его Ботаническому саду, где нет ни одной живой райской птицы.
очень высоко ценил дичь с художественной точки зрения.
шкурки убитых птиц высоко оцениваются. Поэтому туземцы подделывают их
чучела, как подделывают жемчуг и бриллианты.
великолепное хвостовое оперение, которое на языке натуралистов называется
"субаларным". Эти перья и собирают птичьи "фальшивомонетчики"; затем они
искусно вклеивают их или вшивают в хвост какого-нибудь злополучного
попугая, предварительно его ощипав. Наконец, они закрашивают швы, лакируют
птицу и вывозят в европейские музеи или частные коллекции эти произведения
своего своеобразного мастерства.
настоящие. Я не вижу в этом большой беды, ведь птицу покупают не на
жаркое!
канадского охотника еще не были удовлетворены. Все же к двум часам дня
Неду Ленду посчастливилось подстрелить превосходную лесную свинью,
по-туземному "бари-утанга". Животное пришлось кстати, и мы получили
настоящее мясо четвероногого. Нед Ленд был горд своей удачей. Свинья,
сраженная электрической пулей, была убита наповал. Канадец освежевал ее,
выпотрошил и нарезал с полдюжины котлет к ужину. Затем охота возобновилась
и вскоре ознаменовалась охотничьими подвигами Неда и Конселя.
пустились бежать, припрыгивая на своих эластичных лапах. Но как быстро ни
бежали зверьки, электрические пули их настигли.
Какая отличная дичь, особенно в тушеном виде! Сколько тут съестных
припасов для "Наутилуса". Два! Три! Пять штук убито! Подумать только, что
мы одни съедим это мясо, а те остолопы на борту не получат ни кусочка!
увлекся болтовней! Но он удовольствовался дюжиной этих любопытных
сумчатых, которые составляют, со слов Конселя, первый отряд млекопитающих,
у которых плацента отсутствует.
которые обычно живут в дуплах и отличаются большой увертливостью. Несмотря
на то, что зверьки эти не крупные, мясо их считается одним из самых
вкусных.
вернуться на другой же день на этот прелестный остров и перебить всех
четвероногих, годных в пищу. Но он, как обычно, не принимал во внимание
непредвиденных обстоятельств.
Черепнин Владимир
Херберт Фрэнк
Акунин Борис
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Флинт Эрик