смысле, если вы понимаете, что я хочу сказать. Он остался бы одиноким даже в
том случае, если бы был женат и окружен сонмом детишек. Разговаривая со
мной, даже споря, даже выходя из себя, даже на крике, он оставался в глубине
души холоден, одинок и расчетлив, это было в его глазах. О смерти своего
предка он рассказал мне как бы походя, но его поза, напряжение, неожиданно
возникшее в голосе, взгляд показали мне, что он к этому рассказу подбирался,
как подбирается следователь к вопросу, который должен решить исход дела.
Между нами установились достаточно доверительные отношения, но в тот вечер я
торопился на молитву, и Генрих Натанович знал, что я тороплюсь. Возможно, он
специально выбрал именно этот момент, чтобы рассказать свою историю. Как бы
то ни было, я спросил:
закрученные детективные истории..."
заставляли скорее предположить обратное.
беседовали о сотворении мира. Его интересовала старая, но так и не решенная
проблема: как снять противоречие между наукой, полагаающей, что Вселенная в
ее нынешнем виде существует около двадцати миллиардов лет, и иудаизмом,
однозначно утверждающим, что мир был создан пять тысяч восемьсот семьдесят
три года назад. На мой взгляд, противоречие надуманное, но я внимательно
выслушал аргументы Подольского, понял, что разговор этот для него праздный,
интересуют его совсем иные вещи, и спросил, поставив Генриха Натановича в
тупик:
логику, выяснить истину в деле вашего предка?"
сказал:
детективная сторона этой трагедии интересует меня меньше всего. Меня
интересует проблема преступления и наказания в этом мире".
следует наказание. Иногда Творец наказывает преступившего заповеди руками
человеческого правосудия. Иногда Он наказывает сам, и тогда говорят о
возмездии свыше. Достаточно часто наказание откладывается до будущего
воплощения - в том случае, если исправлять нужно некие глубинные сущности".
нас, в России, где все поставлено с ног на голову".
правосудия безупречна. Вы можете себе представить американский суд присяжных
или их полицию в Москве или, тем более, Екатеринбурге?"
гражданин Израиля по праву рождения, говорите "наша" о системе российского
правосудия, самого нелепого и противоречивого в мире?"
отношение к..."
Подольский. - Я всего лишь подбираюсь к проблеме, которая привела меня к
вам. Я имею в виду - не лично к вам, но в синагогу".
гибелью вашего предка?" - догадался я.
каком нерелигиозны люди науки, знающие, что материальный мир познан лишь на
уровне основных законов и что существуют силы, которые пока не изучены. Вы
можете называть эти силы божественными, я их называю биоинформационными, все
это слова, и, полагаю, говорим мы при этом об одном и том же. Думаю, что
идея Бога - благотворная идея, без нее человечество перестало бы
существовать тысячи лет назад. Возможно, познавая миры, которые многие
называют тонкими, а я - скрытыми, мы действительно дойдем до осознания
Высшего существа, которое этим всем управляет, я ведь не отрицаю такой
возможности. Просто для меня это пока недоказанная теорема, а не постулат,
принимаемый без доказательств..."
идут по верной дороге, но еще не дошли до цели. Их легко сбить с толку и
оказаться виноватым... Но мы говорили о наказании..."
которому прокуратура, суд, в том числе и ваш, раввинатский, не имеют
никакого отношения. Как и вы, я понимаю, что наказание неизбежно. Тот, кто
убил Абрама Подольского, возможно, уже такое наказание принял... Видите ли,
я занимаюсь подсознанием человека, точнее, структурой зашифрованных в
подсознании глубинных сущностей. Они изредка проявляют себя, меняя характер
личности или вызывают неспровоцированные воспоминания о том, чего человек не
мог знать. Чаще эти структуры вызывают шизофрению. Человек перестает быть
самим собой... Фрейд и его последователи объясняли это всплесками
сексуальной энергии. Есть объяснения у Юнга и других психологов, они со
своей точки зрения правы, их толкования бессознательного феноменологичны,
описательны... Я тоже начал с описания, но исходная моя идея была иной, я
заимствовал ее у Роджерса".
Психологи считают его идеи излишне рациональными и компьютеризованными, а
коллеги-генетики полагают, что его попытки создать психологию личности,
исходя из строения геномов, отдают профанацией. Я взял у Роджерса общую
структурную схему перезаписи сознания, дополнил идеями инкарнации
Леграна-Ростоцкого, есть там и от старых авторов - от Рериха, к примеру, и
из индуистской философии тоже... Неважно, тут много чего намешано... И
месяца два назад я сумел таки войти - ненадолго, впрочем, и очень спонтанно
- в одну из собственных инкарнаций".
на молитву, а во-вторых, я понимал, что услышу сейчас историю, которая может
противоречить моим представлениям о мире и человеческой сути. Я знал, что
все равно выслушаю эту историю, ведь Подольский пришел ко мне с определенной
целью, но мне хотелось сначала поразмыслить над его признанием и сделать для
себя кое-какие выводы. Должно быть, Подольский тоже чувствовал, что детали
нужно отложить на потом. Во всяком случае, он не выразил неудовольствия,
когда я попросил его перенести продолжение разговора на другой день.
Аркадий приподнялся и облокотился на руку, рассказ Чухновского его
загипнотизировал, хотя ему казалось, что он знает этот рассказ до конца и
может изложить последовавшие затем события вместо раввина и, возможно, даже
лучше, чем это сделал бы Чухновский, человек умный, но интерпретировавший
происходившее в пределах своей концепции, не имевшей ничего общего с
принципами формального расследования.
он знал, что ему известно все, но понятия не имел, что же именно ему
известно. Знание было растворено в воспоминаниях и оседало сейчас -
медленно-медленно, - чтобы когда-нибудь выкристаллизоваться и стать,
наконец, понятным.
этой реальности? - спросил Аркадий, не понимая собственного вопроса.
меньше всех, он просто присутствовал при разговоре, следил за качанием лодки
на поверхности океана смысла, а в глубину не заглядывал, да и не мог этого
сделать. - Проклятие, как мера наказания? Что вы имеете в виду?
раввин. - Вы можете обвинить меня, я понимаю, но выглядеть это будет нелепо,
ни один суд не примет к рассмотрению этого дела.
вырвались сами, но мгновенно легли в прокрустово ложе контекста,
закольцевавшись с причинами и следствиями, и Аркадий представил себе
разговоры раввина с Подольским так, будто присутствовал сам. А может, и
присутствовал, - подумал он лениво. Мысль была нелепой, но отторжения не
вызвала. Возникло состояние озарения, возникновения истины из пустоты
незнания, а на самом деле из глубин собственного "я".
что не мог не спросить:
себя и хотел понести наказание на том же уровне, на каком воображал себя
преступником?
на Виктора и сказал смущенно:
нужно судить, и по Галахе - сбросить со скалы и добить камнями до смерти. А
если это невозможно, то будь он проклят вовеки, и пусть Творец свершит свой
суд над этим человеком...
наказано тем, что у него отобрана жизнь. Но убийство осталось в свое время
безнаказанным. И если я, знающий, что наказание неизбежно, узнаю еще и о
том, в чьем теле находится ныне душа убийцы...
отравившего его деда, находится в его теле! А это не так.
покачал головой. - Да нет же... Впрочем, вы правы: одно время, недолгое, но
очень, скажу я вам, насыщенное мыслями, я действительно думал, что Генрих
Натанович имел в виду себя. Нет, это не так. Я думал, вы догадались... Мне
было трудно... Нет, мне-то было и вовсе невозможно догадаться, я не знал
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Посняков Андрей